Диккенс Чарльз - Домби и сын

ютки. Вѣдь это онъ присовѣтовалъ мнѣ воротиться къ тебѣ, онъ, милый папа!

   И когда она еще плотнѣе прижалась къ отцу, онъ поцѣловалъ ее въ губы и, поднявъ свои глаза, сказалъ:

   - Прости меня, велик³й Боже! О, я слишкомъ, слишкомъ нуждаюсь въ твоей благодати!

   Съ этими словами онъ опять опустилъ свою голову и рыдалъ, и стоналъ, и ласкалъ свою обрѣтенную дочь, и не слышно было во всемъ домѣ ни малѣйшаго звука долгое, долгое время. Они были заключены въ объят³яхъ друтъ друга, и солнечный лучъ озарялъ ихъ своимъ благодатнымъ свѣтомъ.

   Онъ одѣлся на скорую руку и машинально поплелся впередъ за своею путеводительницею, оглядываясь съ невольнымъ трепетомъ на комнату, въ которой онъ такъ долго былъ запергь, и гдѣ въ послѣднее время онъ наблюдалъ въ зеркальномъ стеклѣ страшную фигуру. Они вышли въ коридоръ. Не останавливаясь и не оглядываясь, изъ опасен³я пробудить непр³ятныя воспоминан³я, Флоренса прильнула къ своему отцу, впилась глазами въ его лицо, обхватила рукою его шею и поспѣшно вышла съ нимъ на улицу, гдѣ y подъѣзда ихъ дожидалась наемная карета.

   Тогда миссъ Токсъ и Полли вышли изъ своей засады и предались необузданному восторгу. Затѣмъ онѣ принялись съ большимъ старан³емъ укладывать его книги, платья, бумаги и такъ далѣе, и все это въ тотъ же вечеръ по принадлежности отправили къ Флоренсѣ, которая прислала нарочнаго за вещами своего отца. Затѣмъ обѣ дамы въ послѣдн³й разъ усѣлись за чайный столъ въ опустѣвшемъ домѣ.

   - Вотъ оно и вышло по моему. Неисповѣдимы судьбы твои, Господи! - воскликнула миссъ Токсъ, - кго бы могъ подумать, что отъ Домби и Сына останется только дочь!

   - И прекрасная дочь! - воскликнула Полли.

   - Справедливо, совершенно справедливо. Вы подружились съ ней еще тогда, какъ она была ребенкомъ, и это дѣлаетъ вамъ честь, любезная Полли. Иначе, впрочемъ, и не могло быть, потому что вы предобрѣйшая женщина. Робинъ!

   Воззван³е относилось къ огромноголовому молодому человѣку, который сидѣлъ, забившись въ отдаленныйуголъ, принимая, по-видимому, довольно серьезное участ³е въ судьбахъ дѣйствующихъ лицъ. Было ясно, что онъ не въ духѣ и о чемъ-то горевалъ. Когда онъ выступилъ впередъ, передъ дамами во всей красотѣ явился благотворительный Точильщикъ.

   - Робинъ, - сказала миссъ Токсъ, - я вотъ говорю, что мать-то твоя предобрѣйшая женщина. Слышалъ ты это?

   - Слышалъ, сударыня, покорно васъ благодарю. Вы говорите истинную правду.

   - Очень хорошо, Робинъ, - продолжала миссъ Токсъ, - я рада отъ тебя слышать эти вещи. Вотъ ты теперь, мой милый, будешь въ моемъ домѣ, и я съ охотой принимаю твои услуги для того единственно, чтобы пр³учить тебя къ почтительности и разсудительности. Надѣюсь, Робинъ, ты будешь помнить, что y тебя есть и была всегда предобрѣйшая мать, и поэтому ты станешь вести себя такъ, чтобы служить утѣшен³емъ и отрадой, такъ ли?

   - Такъ, сударыня, ей Богу, вы угадали мои собственныя мысли. Я, что называется, прошелъ сквозь огонь и воду, и если какой-нибудь парнюга...

   - Стой, Робинъ! Никогда не произноси этого слова, замѣни его чѣмъ-нибудь другимъ.

   - Покорно благодарю, сударыня. Я говорю, если какой-нибудь мальчуганъ...

   - Погоди, Робинъ, и это нехорошо. Говори: индивидуумъ.

   - Индивидуй, сударыня?

   - Ну да, это гораздо лучше. Читаешь ты книги, Робинъ?

   - Никакъ нѣтъ, сударыня.

   - Напрасно, мой другъ. Тебѣ надо пр³учаться къ хорошему и благородному разговору, такъ какъ ты, я вижу, малый смышленный; a въ благородныхъ книгахъ, при порядочномъ разговорѣ, всегда употребляется слово: индивидуумъ. Замѣть это хорошенько.

   - Слушаю, сударыня. Такъ я говорю: если какой инди...

   - ... видуумъ, - подсказала миссъ Токсъ.

   - ... видуй натерпѣлся разныхъ непр³ятностей и бѣдъ, такъ ужъ это конечно я, Робинъ Тудль. Я состоялъ въ услужен³и y человѣка, который употреблялъ меня для всякой всячины, и теперь я вижу, что эта всякая всячина основывалась на самомъ низкомъ пронырствѣ. Притомъ меня и прежде еще испортили разные индивидуи, съ которыми я гонялъ голубей. Однимъ словомъ, сударыня, общество y меня всегда было дурное.

   - Тѣмъ больѣе ты долженъ благодарить Бога, что теперь попадешь въ хорошее общество, - замѣтила миссъ Токсъ.

   - Я и благодарю, сударыня. Исправиться никогда не поздно, и я, съ своей стороны, употреблю всѣ силы, чтобы, при вашемъ содѣйств³и, сдѣлаться порядочнымъ человѣкомъ. Надѣюсь, въ скоромъ времени, и матушка, и батюшка, и братцы, и сестрицы увидятъ, какъ я ихъ люблю и душевно почитаю.

   - Хорошо, мой другъ, хорошо. Очень рада отъ тебя слышать это. Теперь покушай немного хлѣбца съ масломъ и выпей съ нами чашечку чайку.

   - Покорно благодарю, сударыня, - отвѣчалъ Точильщикъ, - и тотчасъ же принялся убирать съѣстные и питейные припасы съ завиднымъ аппетитомъ индивидуума, который нѣсколько дней состоялъ на самой строгой д³этѣ.

   Когда миссъ Токсъ нахлобучила черную шляпку и окуталась шалью, Робинъ обнялъ свою добрѣйшую мать и отправился за своей новой госпожей, къ неизъяснимому удовольств³ю Полли, y которой въ эту минуту завертѣлось и запрыгало въ глазахъ вдругъ нѣсколько индивидуевъ, представлявшихъ ея заблудшаго и обрѣтеннаго сына. Затѣмъ Полли загасила свѣчу, заперла наружную дверь, передала дворнику ключъ и скорыми шагами отправилась домой, восхищаясь заранѣе при мысли, какой чудный эффектъ произведетъ ея неожиданный приходъ въ обители желѣзнодорожнаго машиниста.

   И опустѣлый чертогъ м-ра Домби, нѣмой и глухой ко всѣмъ страдан³ямъ и перемѣнамъ, которыя въ немъ происходили, стоялъ теперь на скучной улицѣ, подобно нахмуренному гиганту, и на челѣ его выставлялась грозная надпись: "Сей домъ продается и отдается внаймы".

  

  

   Около этого времени, благополучно и по всѣмъ классическимъ формамъ, совершилось великое полугодичное торжество, которое по обычной синтетической методѣ устроили въ своемъ заведен³и д-ръ Блимберъ и м-съ Блимберъ. Молодые люди, имѣвш³е счастье получать образован³е подъ ихъ просвѣщеннымъ руководствомъ, благовременно, какъ и слѣдуетъ, получили литографированные билетики съ покорнѣйшей просьбой пожаловать въ такой-то день на вечерн³й балъ, который, по обыкновен³ю, откроется кадрилью въ половинѣ восьмого по полудни. Затѣмъ всѣ джентльмены, переполненные схоластическою мудростью, должны были разъѣзжаться по домамъ, чинно и важно, не обнаруживая никакихъ слѣдовъ буйнаго веселья, свойственнаго невоспитанной черни. М-ръ Скеттльзъ регулярно каждый годъ отправлялся на каникулы за границу, чтобы придавать новую красу имени своего достопочтеннаго родителя сэра Барнета Скеттльза, который этимъ временемъ получилъ дипломатическое назначен³е при одномъ изъ иностранныхъ дворовъ, къ великому наслажден³ю своихъ степенныхъ земляковъ и даже землячекъ, бывшихъ въ необыкновенномъ восторгѣ отъ популярности сэра Барнета и супруги его, леди Скеттльзъ. М-ръ Тозеръ, молодой джентльменъ, статный и дородный, былъ теперь до того переполненъ классическою мудростью, что могъ, при случаѣ, не заикаясь пересчитать всѣ древнѣйш³я, средн³я и новѣйш³я издан³я Цицерона и Сенеки съ вар³антами и аппендиксами и, ужъ само собою разумѣется, имѣлъ о современной Европѣ вообще и объ Англ³и въ особенности так³я же познан³я, какъ природный римлянинъ временъ Траяна и Веспас³ана. М-ръ Тозеръ имѣлъ похвальное обыкновен³е каждую фразу скрѣплять классической цитатой изъ любимаго писателя, и трудно было бы передать наивный восторгъ его сердобольныхъ родителей, не слышавшихъ подъ собою земли, когда ученый юноша лелѣялъ ихъ уши полновѣсными гекзаметрами и ямбическими виршами самой звучной и темной натуры. Точно также нельзя изобразить тлѣннымъ перомъ тоскливой грусти батюшки и матушки бѣднаго м-ра Бриггса, познан³я котораго походили на дорожный багажъ, уложенный такою неискусною рукою, что при случаѣ въ немъ нельзя было доискаться самой необходимой вещи. Вообще этотъ джентльменъ немного полакомился древомъ классическаго знан³я, и плоды, имъ собранные, были горьки и кислы. М-ръ Байтерстонъ во всѣхъ отношен³яхъ былъ очень счастливъ, и, если сказать правду, едва ли не счастливѣе самого м-ра Бриггса: положенный подъ прессъ классическаго станка, онъ, съ необыкновенной быстротой, выдавливалъ изъ своего мозга самыя благовонныя испарен³я, которыя однако съ такою же быстротою исчезали невозвратно, какъ скоро переставалъ на него дѣйствовать форсированный аппаратъ. Теперь м-ръ Байтерстонъ ѣхалъ въ Бенгал³ю, и можно было держать какое угодно пари, что морской воздухъ совершенно освѣжитъ его голову, и онъ, еще не доѣзжая до мѣста, рѣшительно забудетъ, что есть на свѣтѣ вещь, которую зовутъ латинской грамматикой.

   - Милостивые государи! Наши лекц³и имѣютъ теперь начаться въ слѣдующемъ мѣсяцѣ, двадцать пятаго числа.

   Эти слова д-ръ Блимберъ провозгласилъ утромъ того счастливаго дня, который долженъ былъ окончиться классическимъ баломъ. На этомъ, однако, сверхъ всякаго чаян³я, д-ръ Блимберъ не остановился. Бросивъ на собран³е самодовольный классическ³й взоръ, онъ продолжалъ такимъ образомъ:

   - Милостивые государи! Почтенный другъ нашъ Цинцинатъ, по достославномъ окончан³и военныхъ и гражданскихъ подвиговъ на службѣ отечеству, удалился изъ сената на свою скромную мызу съ тѣмъ, чтобы въ спокойств³и и мирѣ наслаждаться сельскими занят³ями. Это вы знаете, милостивые государи! Равномѣрно вамъ небезызвѣстно, что Цинцинатъ, изъ среды гражданъ, не представилъ сенату ни одного римлянина, котораго онъ счелъ бы нужнымъ удостоить титуломъ своего преемника. Но вотъ, милостивые государи, вотъ благородный римлянинъ, - говорилъ д-ръ Блимберъ, возложивъ руку на плечо Фидера, магистра всѣхъ искусствъ, - adolеs cens imprimis gravis et doctus, мужъ, нарочито важный и ученый. Милостивые государи, будущ³я ваши занят³я, какъ я сказалъ, начнутся въ слѣдующемъ мѣсяцѣ двадцать пятаго числа, подъ наблюден³емъ м-ра Фидера, магистра всѣхъ искусствъ.

   Эта рѣчь вообще принята была съ глубоко обдуманнымъ классическимъ восторгомъ, и д-ръ Блимберъ, объяснивш³й напередъ свои распоряжен³я родителямъ благородныхъ питомцевъ, наслаждался эстетически и рац³оналистически въ эту счастливую минуту своей жизни. М-ръ Тозеръ преподнесъ доктору отъ лица всѣхъ массивную серебряную чернильницу, и это преподношен³е м-ръ Тозеръ сопровождалъ удивительно вит³еватою рѣчью, въ которой находилось пятнадцать цитатъ латинскихъ и семь греческихъ, съ весьма незначительною порц³ею англ³йскаго текста. Такая необычайная ученость президента возбудила во всѣхъ другихъ джентльменахъ очень непр³ятное чувство зависти и досады, и они основательно дѣлали по этому поводу замѣчан³я вродѣ слѣдующихъ: - "О! а! видишь, какой выскочка этотъ старый Тозеръ! Изволилъ отличаться на наши денежки! Развѣ мы для него собирали подписку-то? Кто его просилъ сочинять эту рѣчь? Такъ нѣтъ, пойду, дескать, на отличку. Какъ будто чернильница-то его! Покупай, пожалуй, на свои деньги, и говори хоть двадцать рѣчей!" - Множество и другихъ подобныхъ упрековъ сыпалось на краснорѣчиваго вит³ю, и должно согласиться, на сколько всѣ эти упреки были справедливы, на столько же и остроумны.

   Ни словами, ни намеками молодые джентльмены не были извѣщены о чемъ-нибудь вродѣ того, что въ скоромъ времени имѣетъ совершиться бракосочетан³е Фидера, магистра всѣхъ искусствъ, съ прекрасною Корнел³ею Блимберъ, единственною дщер³ю доктора всѣхъ наукъ. Д-ръ Блимберъ не преминулъ бы придти въ необычайное изумлен³е, еслибы какой-нибудь дерзновенный заикнулся передъ нимъ объ этой матер³и. За всѣмъ тѣмъ молодые джентльмены постигали въ совершенствѣ настоящую субстанц³ю этого вульгарно-хозяйственнаго пункта, и потому, передъ отъѣздомъ къ своимъ роднымъ, они свидѣтельствовали м-ру Фидеру глубочайшее почтен³е и преданность.

   Итакъ, романтическ³я грезы м-ра Фидера, во славу Юпитера и Аполлона, готовы были осуществиться на самомъ дѣлѣ. Достопочтеннный содержатель классическаго заведен³я рѣшился сдать свои дѣла и вмѣстѣ съ дѣлами прекрасную миссъ Корнел³ю Блимберъ, перестроивъ заново домъ и выкрасивъ его новой классической краской. Перестройка началась въ самый день отъѣзда молодыхъ джентльменовъ, a вотъ наступило, наконецъ, вѣнчальное утро, - и ce лѣпообразная Корнел³я, въ новыхъ синихъ очкахъ, готовится идти, яко горлица изъ отчаго дома, и шествовать съ подобающимъ тр³умфомъ къ алтарю гименея.

   Д-ръ Блимберъ съ своими учеными ногами, и м-съ Блимберъ въ сиреневой шляпкѣ, и м-ръ Фидеръ, магистръ искусствъ, съ своими длинными щиколками и щетинистыми волосами, и братъ м-ра Фидера, Альфредъ Фидеръ, баккалавръ теолог³и и философ³и, готовивш³йся совершить бракосочетан³е, собрались въ гостиную и пребывали въ благоговѣйномъ самосозерцан³и. Черезъ нѣсколько минутъ величественно вошли Корнел³я, очаровательная, какъ всегда, увѣнчанная померанцовыми цвѣтами и окруженная своими подругами. Торжественная тишина и классическое спокойств³е. Но вдругъ дверь отворилась, и подслѣповатый малый громкимъ гласомъ возопилъ:

   - М-ръ и м-съ Тутсъ!

   Немедленно за этой прокламац³ей вошелъ м-ръ Тутсъ, значительно пополнѣвш³й и потолстѣвш³й, и подъ руку съ нимъ черноокая леди, очень недурная и весьма прилично одѣтая.

   - М-съ Блимберъ, - сказалъ м-ръ Тутсъ, - позвольте вамъ представить мою жену.

   М-съ Блимберъ была очень рада принять супругу м-ра Тутса. М-съ Блимберъ не отличалась большою снисходительностью, но была очень добра.

   - И, такъ какъ вы меня знаете издавна, - говорилъ м-ръ Тутсъ, - то ужъ заодно, позвольте васъ увѣрить, что моя супруга презамѣчательнѣйшая изъ всѣхъ возможныхъ жеищинъ.

   - Милый! - возразила м-съ Тутсъ.

   - То есть, я вамъ скажу, что именно такъ, - продолжалъ м-ръ Тутсъ, - увѣряю васъ, м-съ Блимберъ, она, что называется, самая экстраординарная женщина.

   М-съ Тутсъ засмѣялась отъ полноты души, и м-съ Блимберъ подвела ее къ Корнел³и, которая въ эту же минуту не замедлила получить достодолжные комплименты отъ м-ра Тутса. Между тѣмъ д-ръ Блимберъ повторялъ:

   - Браво, Тутсъ, браво! Вотъ и вы поклонникъ гименея и достойный гражданинъ. Браво!

   Раскланявшись такимъ образомъ съ незабвеннымъ начальникомъ, м-ръ Тутсъ поспѣшилъ къ м-ру Фидеру, стоявшему въ углублен³и окна. М-ръ Фидеръ, паривш³й отъ восторга на седьмомъ небѣ, залился громкимъ смѣхомъ.

   - Вотъ оно какъ, старый буршъ! - говорилъ м-ръ Фидеръ, - вотъ какъ! Всѣ мы забрались на эмпиреи вмѣсто Олимпа, не такъ ли?

   - Фидеръ, - возразилъ Тутсъ, - поздравляю гебя! Если ты такъже блаженъ и счастливъ на порогѣ супружеской жизни, какъ я, то тебѣ нечего больше желать.

   - Я, вотъ видишь, не забываю с_в_о_и_х_ъ старыхъ друзей, - сказалъ м-ръ Фидеръ. - Я ихъ приглашаю на с_в_о_ю свадьбу. Вотъ что, любезный Тутсъ!

   - Фидеръ, любезный другъ, - сказалъ Тутсъ, - было много обстоятельствъ, которыя мѣшали мнѣ вступить съ тобою въ сношен³я до окончан³я моей свадьбы. Наша свадьба происходила почти втихомолку, не было никого, кромѣ общаго нашего друга, который служитъ капитаномъ въ пол... право не знаю, въ какомъ полку, да это, разумѣется, все равно. Послѣ свадьбы я и м-съ Тутсъ, какъ водится, ѣздили за границу, и передъ этой поѣздкой я писалъ къ тебѣ обо всемъ, что случилось. Этого, говорю тебѣ, довольно для моихъ пр³ятелей, и добрый Фидеръ не обидится.

   - Любезный Тутсъ, другъ ты мой сердечный, я вѣдь только пошутилъ, - сказалъ м-ръ Фидеръ. пожимая его руки.

   - Фидеръ, я желалъ бы знать, что ты думаешь насчетъ моей женитьбы.

   - Исполать тебѣ, Тутсъ! подцѣпилъ на славу!

   - Спасибо, Фидеръ, да еще вотъ какая истор³я: тебѣ никогда не узнать, что это за экстраординарная дама.

   М-ръ Фидеръ изъявилъ желан³е освѣдомиться подробнѣе, но м-ръ Тутсъ отрицательно покачалъ головой.

   - Короче, мой другъ, - сказалъ м-ръ Тутсъ, - какъ ты полагаешь, что мнѣ особенно было нужно въ моей женѣ?

   М-ръ Фидеръ недоумѣвалъ.

   - Деньги y меня есть, - продолжалъ Тутсъ, - не такъ ли?

   - Денегъ y тебя куры не клюютъ, - пояснилъ м-ръ Фидеръ.

   - Ладно, пр³ятель, ладно. Ну a насчетъ мозгу-то как³я y тебя понят³я? То есть, я хочу знать, есть ли y меня мозгъ?

   - Вдоволь и мозгу, - отвѣчалъ м-ръ Фидеръ.

   - Ну, оно можетъ и вдоволь, да только проку-то въ немъ нѣтъ. Ума-то, видишь ты, не хватаетъ въ немъ малую толику. Короче сказать, подъ этимъ черепомъ слишкомъ мало здраваго смысла, любезный другъ, - заключилъ м-ръ Тутсъ, ударивъ себя по лбу.

   - Вотъ и неправда, пр³ятель. Ты всегда отличался здравымъ смысломъ, въ этомъ я готовъ увѣрять всѣхъ.

   - Полно, Фидеръ, ни слова больше. Я себя отлично понимаю и всегда готовъ признаться, что голова моя довольно таки пуста. Ну, a зато моя жена... то есть, я тебѣ скажу, преобширнѣйшая палата ума и здраваго смысла. Родственниковъ y меня, ты знаешь, нѣтъ никакихъ, и, стало быть, ни съ чьей стороны я не встрѣтилъ препятств³й. Совѣтоваться ни съ кѣмъ я не хотѣлъ. Можно было, пожалуй, поговорить объ этомъ съ моимъ старымъ опекуномъ, но ты знаешь, Фидеръ, вѣдь опекунъ-то этотъ хуже корсара, стало быть, нечего было и спрашивать его.

   - Конечно, конечно, - подтвердилъ м-ръ Фидеръ.

   - И выходитъ, любезный, что я дѣйствовалъ по собственной своей волѣ. То есть, я тебѣ скажу, я не могу нарадоваться, что никто въ ту пору не перекосилъ моей дороги. Послушай, Фидеръ, только я одинъ въ цѣломъ свѣтѣ могу судить о необыкновенныхъ способностяхъ своей жены. Если когда-нибудь англ³йск³я женщины вздумаютъ вступиться за свои права, то ужъ наше почтен³е, безъ моей жены имъ ничего не сдѣлать, тогда какъ съ ея могучимъ и крѣпкимъ умомъ онѣ сломятъ хоть кого. Сусанна, не надсажайся, моя милая! - круто заключилъ м-ръ Тутсъ, выставляясь изъ-за гардинъ.

   - Ничего, мой другъ, я только разговариваю, - отвѣчала м-съ Тутсъ.

   - Но тебѣ надобно остерегаться, мой ангелъ, - сказалъ м-ръ Тутсъ. - Къ чему ты такъ надсажаешься? Она, видите ли, ужасно горяча, - говорилъ Тутсъ, обращаясь къ м-съ Блимберъ, - и какъ скоро одушевится, медицинск³е совѣты ей ни по чемъ.

   М-съ Блимберъ, пользуясь благопр³ятнымъ случаемъ, распространилась насчетъ необходимости буквально выполнять предписан³я врачей, но въ эту минуту м-ръ Фидеръ подалъ ей руку и привелъ къ длинному ряду каретъ, готовыхъ ѣхать къ церкви. Д-ръ Блимберъ провожалъ м-съ Тутсъ. М-ръ Тутсъ провожалъ прекрасную невѣсту, вокругъ которой порхали, какъ мотыльки, двѣ газовыя дѣвушки, ея вѣнчальныя подруги. Братъ м-ра Фидера, баккалавръ теолог³и и философ³и, отправился немного раньше, чтобы приготовиться заранѣе къ совершен³ю священнослужен³я.

   Все окончилось благополучно, и торжество сопровождалось отмѣннымъ великолѣп³емъ. Корнел³я, въ своихъ синихъ очкахъ и маленькихъ кудряхъ, выступила чинно и важно, какъ юная пава, и д-ръ Блимберъ вручилъ ее, какъ человѣкъ, заранѣе совершенно обдумавш³й всѣ стороны великаго дѣла. Газовыя дѣвушки волновались, по-видимому, больше всѣхъ. М-съ Блимберъ тоже была растрогана, но весьма немного. При выходѣ изъ церкви, м-съ Блимберъ замѣтила Альфреду Фидеру, что теперь ей остается только познакомиться и поговорить съ Маркомъ Тулл³емъ Цицерономъ въ его прелестномъ тускуланумѣ, и она спокойно закроетъ глаза, ибо тогда свершатся всѣ желан³я ея счастливой жизни.

   Затѣмъ для немногихъ гостей былъ сервированъ завтракъ, великолѣпный, классическ³й завтракъ. М-ръ Фидеръ былъ чрезвычайно изворотливъ и веселъ, и его остроум³е до такой степени подѣйствовало на впечатлительную душу м-съ Тутсъ, что почтенный ея супругъ не разъ принужденъ былъ дѣлать черезъ столъ энергичныя замѣчан³я: "Сусанна, дружокъ мой, не надсажайся, сдѣлай милость!" При окончан³и завтрака, м-ръ Тутсъ, несмотря на телеграфическ³е сигналы своей супруги, счелъ съ своей стороны иеизбѣжно необходимымъ произнести приличную рѣчь, которая могла бы достойнымъ образомъ завершить великолѣпное торжество. Для этой цѣли м-ръ Тутсъ поднялся на ноги и началъ такъ:

   "Прошло много лѣтъ, какъ въ этомъ домѣ удручались... ничего, собственно говоря... я хотѣлъ кое-что замѣтить насчетъ умственной пытки, или, такъ сказать, ломанья головы; но это - вздоръ, трынъ-трава... я никого не обвиняю. Я былъ почти свой y Блимбера въ семействѣ и даже цѣлый годъ имѣлъ въ учебной комнатѣ свою собственную конторку, за которой упражнялся... но это не идетъ къ настоящему дѣлу. Въ настоящ³й торжественный день другъ мой Фидеръ... Фидеръ...

   - Сочетался бракомъ, - подсказала м-съ Тутсъ.

   "При этомъ, леди и джентльмены, не лишнимъ считаю замѣтить, что моя жена - самая экстраординарная изъ всѣхъ возможныхъ женщинъ, и если бы теперь на моемъ мѣстъ говорила она, нѣтъ сомнѣн³я, ея рѣчь, что называется... ну, разумѣется, вы понимаете, что она, точно такъ же, какъ и я, или, такъ сказать, я вмѣстѣ съ нею не могу допустить, чтобы другъ мой Фидеръ, сочетавш³йся бракомъ... бракомъ...

   - Съ миссъ Блимберъ, - подсказала м-съ Тутсъ.

   - Нѣтъ, мой ангелъ, съ м-съ Фидеръ, - возразилъ м-ръ Тутсъ, дѣлая коротенькое отступлен³е въ пользу своей супруги. - Итакъ, леди и джентльмены, моя мысль, собственно, та, что: "Ихъ же соедини...

   - Богъ соединилъ, - поправила Сусанна.

   - Вотъ это такъ, душенька, совершенно такъ. - "Ихъ же Богъ соединилъ, человѣкъ да не разлучаетъ". Слѣдовательно, въ настоящую минуту, я никакъ не могу допустить, чтобы другъ мой Фидеръ, сочетавш³йся законнымъ бракомъ съ м-съ Фидеръ, не позволилъ мнѣ... что называется... предложить тосты за ихъ здоровье. Итакъ, да горитъ факелъ гименея, подобно радостному маяку, и да будутъ цвѣты, разсыпанные нами сегодня на ихъ торжественной стезѣ, да будутъ, говорю, с³и цвѣты разрушителями и... и... и, что называется, сокрушителями мрака!

   Дръ Блимберъ, отличный знатокъ метафоръ и фигуръ, удостоилъ милостивымъ одобрен³емъ вит³еватую рѣчь своего бывшаго питомца и, потирая руки, сказалъ:

   - Очень хорошо, Тутсъ! Право, Тутсъ, очень хорошо!

   Затѣмъ м-ръ Фидеръ произнесъ въ отвѣтъ комическую рѣчь, проникнутую весьма замѣчательнымъ юморомъ. Альфредъ Фидеръ, баккалавръ теолог³и и философ³и, благоволилъ изъявить въ приличномъ тонѣ душевный восторгъ по поводу вожделѣннаго родства съ почтенной фамил³ей Блимберъ. Затѣмъ д-ръ Блимберъ звучнымъ голосомъ изложилъ нѣсколько афоризмовъ и сентенц³й въ легкомъ пастушескомъ стилѣ, относительно камышей, цвѣтовъ и пчелъ, которыми отнынѣ онъ и его супруга будутъ окружены въ своей сельской, пастушеской хижинѣ. Вскорѣ послѣ того глаза y д-ра Блимбера запрыгали весьма оригинальнымъ образомъ. Скромная м-съ Блимберъ поспѣшила распустить собран³е и немедленно, куда слѣдуетъ, отправила въ каретѣ свою дочку съ другомъ ея сердца.

   М-ръ и м-съ Тутсъ удалились въ Бедфордъ, гдѣ м-съ Тутсъ проживала въ бывалое время подъ своимъ старымъ дѣвичьимъ именемъ Сусанны Нипперъ Выжиги. Здѣсь имъ подали письмо, которое м-ръ Тутсъ читалъ, вертѣлъ, перечитывалъ и перевертывалъ до того, что его супруга рѣшительно испугалась.

   - Сусанна, дружокъ мой, - сказалъ м-ръ Тутсъ, - испугъ еще гораздо хуже надсады. Успокойся, сдѣлай милость.

   - Отъ кого письмо? - спросила м-съ Тутсъ.

   - Отъ капитана Куттля, мой ангелъ. Пожалуйста, не горячись. Лейтенанта Вальтера и миссъ Домби ожидаютъ съ часу на часъ.

   - О нѣтъ, мой милый, не старайся меня обмануть, - съ живостью возразила м-съ Тутсъ, быстро вскочивъ съ своего мѣста. - Вижу по твоимъ глазамъ, что они уже пр³ѣхали, не такъ ли?

   - Поди вотъ и проведи ее! - воскликнулъ м-ръ Тутсъ въ порывѣ глубочайшаго изумлен³я. - Ты угадала, мой ангелъ, они уже въ Лондонѣ. Миссъ Домби видѣлась съ отцомъ, и они помирились.

   - Помирились! - вскричала Сусанна, хлопая руками.

   - Сусанна, другъ ты мой милый, сдѣлай милость, не надсажайся. Развѣ забыла, что говорилъ докторъ? Капитанъ Гильсъ пишетъ... то есть, онъ этого прямо не говоритъ, но я догадываюсь... что миссъ Домби перевезла своего отца изъ стараго дома на квартиру, гдѣ они живутъ съ лейтенантомъ Вальтеромъ. М-ръ Домби ужасно боленъ, чуть ли не при смерти, и миссъ Домби не отходитъ отъ его постели.

   М-съ Тутсъ заплакала навзрыдъ.

   - Сусанна, радость моя, припомни, сдѣлай милость, что говорилъ докторъ. Ну, если не можешь припомнить, такъ и быть, это ничего, да все-таки плакать-то не нужно.

   М-съ Тутсъ оправилась быстро и еще быстрѣе подскочила къ своему супругу, заклиная его всѣмъ святымъ отправить ее немедленно къ ея безцѣнной горлинкѣ, къ ея сизой голубушкѣ, и м-ръ Тутсъ былъ далеко не такой человѣкъ, чтобы оставаться хладнокровнымъ къ этимъ энергичнымъ проявлен³ямъ женственнаго сердца. Немедленно они согласились ѣхать вмѣстѣ и представить собственныя особы въ отвѣтъ на капитанское письмо.

   Теперь, по неисповѣдимымъ судьбамъ всесильнаго рока, оказалось такъ, что въ этотъ чреватый событ³ями день самъ капитанъ Куттль принималъ весьма дѣятельное участ³е въ одномъ свадебномъ поѣздѣ, гдѣ онъ былъ дополнительнымъ, впрочемъ, довольно важнымъ, дѣйствующимъ лицомъ. Это произошло совершенно случайнымъ образомъ, вотъ какъ:

   Повидавшись съ Флоренсой и взглянувъ съ невыразимымъ наслажден³емъ на ея ребенка, капитанъ, послѣ продолжительныхъ разговоровъ и совѣщан³й съ Вальтеромъ Гэемъ, вышелъ погулять. Капитанъ шагалъ медленно, съ разстановкой и понуривъ лощеную шляпу, но какъ только передъ умственнымъ его взоромъ являлся младенецъ Флоренсы, въ одно мгновен³е онъ весь съ головы до ногъ проникался самымъ эксцентричнымъ восторгомъ, смѣялся на всю улицу и высоко бросалъ надъ головой свою лощеную шляпу, къ назидан³ю любопытныхъ пѣшеходовъ, которые останавливались невольно, чтобы полюбоваться, съ какою ловкостью помѣшанный чудакъ ловитъ на воздухѣ свой головной уборъ. Быстрыя перемѣны свѣта и тѣни, которымъ подвергали капитана эти два противорѣчащихъ предмета глубокой думы, чрезвычайно расшевелили его жизненную дѣятельность, и черезъ нѣсколько минутъ онъ уже выступалъ самымъ скорымъ шагомъ, увѣренный, что вотъ теперь-то именно ему надобно погулять да погулять. Увлекаемый всесильнымъ вл³ян³емъ рока, капитанъ, самъ не зная какъ, выбралъ мѣстомъ для этой прогулки свой старый кварталъ, куда, внизъ по течен³ю Темзы, и направились его шаги мимо корабельныхъ мачтъ, веселъ, блоковъ, смоляныхъ бочекъ, доковъ, каналовъ, висячихъ мостовъ и такъ далѣе, все по направлен³ю къ Корабельной площади.

   Всѣ эти любопытные предметы, со включен³емъ каланчей и пожарныхъ трубъ, имѣли на капитана такое успокоительное дѣйств³е, что онъ мало-по-малу пришелъ совершенно въ нормальное состоян³е и уже затянулъ, для препровожден³я времени, отрывокъ изъ баллады "О любовныхъ похожден³яхъ Пегги", какъ вдругъ, при поворотѣ за уголъ, онъ, совершенно неожиданно, наткнулся на тр³умфальную процесс³ю, которая шла прямо на него. Капитанъ обомлѣлъ.

   Во главѣ процесс³и... да, да, капитанъ не ошибался... была безпардонная м-съ Макъ Стингеръ, и на челѣ м-съ Макъ Стингеръ явственными знаками была вычеканена самая неумолимая рѣшимость. На ея лонѣ возлежали массивные серебряные часы, принадлежащ³е - можете вообразить! - командиру Бенсби, ея шея была украшена длинною-предлинною бронзовою цѣпью. Эту даму велъ подъ руку не кто другой, какъ самь Бенсби, командиръ "Осторожной Клары", и лицо этого мудреца - можете представить! - было проникнуто совершеннымъ отчаян³емъ, какъ будто онъ попался къ дикимъ на неизвѣстный островъ, и его того и гляди изжарятъ на мелкомъ огнѣ. За ними веселымъ хоромъ выступали маленьк³е Макъ Стингеры, прискакивая и припрыгивая отъ полноты душевнаго восторга. За ними двѣ старыя леди, угрюмыя и черствыя, вели подъ руку коротенькаго джентльмена въ высокой шляпѣ. Процесс³ю заключалъ вертлявый юнга съ корабля Бенсби съ двумя огромными зонтиками подъ мышкой. Все, казалось, было устроено по обдуманному плану, и одинъ взглядъ на расфранченную компан³ю, независимо отъ безпардонной неустрашимости дамъ, достаточно убѣдилъ капитана Куттля, что это была процесс³я роковая, уб³йственная, и что обреченной жертвой былъ не кто иной, какъ самъ командиръ "Осторожной Клары".

   Первымъ побужден³емъ капитана было - бѣжать со всѣхъ ногъ и безъ оглядки. Это же, казалось, было первымъ побужден³емъ и Бенсби; но вдругъ компан³я огласила воздухъ радостнымъ крикомъ нечаяннаго свидан³я, и Александръ Макъ Стингеръ подбѣжалъ къ капитану съ раскрытыми объят³ями. Куттль приросъ къ землѣ.

   - Вѣдь вотъ, подумаешь, человѣкъ съ человѣкомъ не то, что гора съ горой, всегда какъ-нибудь да столкнутся, - начала м-съ Макъ Стингеръ. - Здравствуйте, капитанъ! Какъ вы живетеможете? Я уже на васъ давно не сержусь, к_е_п_т_е_н_ъ Куттель, и, право, нечего вамъ меня робѣть. Я иду къ Божьему алтарю, и надѣюсь, вы поймете, въ эту минуту я простила всѣмъ своимъ лиходѣямъ. - Мой с_у_п_р_у_г_ъ, к_е_п_т_е_н_ъ Куттель! - заключила м-съ Макъ Стингеръ, указывая на обреченную жертву.

   Безталанный Бенсби не смотрѣлъ ни на невѣсту, ни на друга, но его отчаянное око устремлено было въ безпредѣльный горизонтъ и не останавливалось ни на какомъ предметѣ въ особенности. Когда капитанъ протянулъ руку, Бенсби машинально протянулъ и свою, но ни слова не сказалъ въ отвѣтъ на дружеское привѣтств³е Куттля.

   - Если вы, такъ же какъ и я, отложили вашу закоснѣлую вражду, - сказала м-съ Макъ Стингеръ, - и хотите при такомъ торжественномъ случаѣ быть полезнымъ вашему единственному другу, то мы, к_е_п_т_е_н_ъ Куттль, готовы съ удовольств³емъ причислить васъ къ нашему обществу. Идите съ нами въ часовню. Вотъ эта леди, рекомендую, моя свадебная подруга и она съ удовольств³емъ принимаегъ покровительство капитана Куттля, - заключила м-съ Макъ Стингеръ, указывая на одну изъ храбрыхъ дамъ.

   Капитанъ повиновался. Онъ сначала струсилъ собственно за свою неприкосновенную личность, подозрѣвая злой умыселъ женить его самого на м-съ Макъ Стингеръ; но, какъ разсудительный человѣкъ, онъ своевременно припомнилъ, что въ этихъ случаяхъ рѣшается судьба человѣка утвердительнымъ отвѣтомъ на вопросъ пастора: - "Согласенъ ли" и потому въ критическихъ обстоятельствахъ онъ заранѣе рѣшился отвѣчать безъ околичностей: "Не хочу". Мало-по-малу это подозрѣн³е, какъ ни на чемъ не основанное, совершенно исчезло, и добрый капитанъ уже исключительно боялся за командира "Осторожной Клары", до того боялся, что холодный потъ началъ пробиваться крупными каплями съ его чела, и онъ нѣкоторое время былъ рѣшительно неспособенъ внимать бойкимъ рѣчамъ своей прекрасной дамы. Успокоившись нѣсколько отъ душевной тревоги, капитанъ узналъ, что его леди - вдова нѣкоего м-ра Бокума, служившаго при таможнѣ, что она, м-съ Бокумъ - закадычная пр³ятельница м-съ Макъ Стин³еръ, которую любитъ и уважаетъ, какъ совершеннѣйшую представительницу прекраснаго пола, далѣе, что она частенько слыхала о капитанѣ Куттлѣ и надѣется, что теперь почтенный капитанъ, безъ сомнѣн³я, оставилъ свою прежнюю одинокую жизнь; далѣе, что м-ръ Бенсби удостоивается теперь небеснаго благословен³я, которое, впрочемъ, онъ едва ли оцѣнитъ надлежащимъ манеромъ, такъ какъ мужчины вообще народъ вѣтрениый, и прочее, и прочее.

   Капитанъ Куттль очень явственно замѣтилъ, что м-съ Бокумъ во все это время не спускала глазъ съ жениха, и всяк³й разъ, какъ свадебное общество проходило черезъ какой-нибудь сквозной дворъ или узк³й переулокъ, представлявш³й благопр³ятные случаи къ побѣгу, она вытягивалась во весь ростъ и ускоряла шаги, изъявляя очевидную готовность въ случаѣ надобности задержать дезертира на первыхъ порахъ. Другая леди, такъ же какъ и ея супругь, коротеньк³й джентльменъ въ высокой шляпѣ, держали, съ своей стороны, ухо востро и слѣдовали по пятамъ обреченной жертвы; притомъ, сама м-съ Макъ Стингеръ до того завладѣла командиромъ "Осторожной Клары", что всякая мысль о спасен³и посредствомъ бѣгства становилась рѣшительно невозможною. Всѣ эти штуки были очевидны даже для праздношатающихся уличныхъ зѣвакъ, и они очень весело подтрунивали надъ храброй невѣстой, сопровождая весь кортежъ крикомъ и гвалтомъ. М-съ Макъ Стингеръ была уб³йственно равнодушна ко всему, a женихъ ея утратилъ, по-видимому, всякое сознан³е.

   Капитанъ сдѣлалъ нѣсколько попытокъ передать философу свои мысли односложными звуками и сигналами, но безъ всякаго успѣха, такъ какъ подвижная гвард³я слѣдила за каждымъ движен³емъ. Да и трудно было въ какое бы то ни было время пробудить вниман³е командира "Осторожной Клары", ибо онъ не имѣлъ привычки всматриваться въ ближайш³е предметы. Такимъ образомъ, они благополучно прибыли въ часовню, помѣщавшуюся въ довольно опрятномъ здан³и, которое недавно нанялъ достопочтенный Мельхиседекъ Гоулеръ, ярый представитель секты рентеровъ.

   Между тѣмъ какъ достопочтенный Мельхиседекъ, ломаясь и кривляясь на каѳедрѣ, импровизировалъ ученое свово, соотвѣтствующее важности случая, капитанъ воспользовался удобнымъ случаемъ присосѣдиться къ самому уху командира "Осторожной Клары".

   - Дружище, - сказалъ онъ, - какъ идутъ дѣла?

   - Прескверно! - отвѣчалъ м-ръ Бенсби, совершенно забывъ о присутств³и достопочтеннаго Мельхиседека, что, натурально, могло быть извинено только отчаяннымъ положен³емъ, въ какомъ онъ находился.

   - Бенсби, - шепталъ капитанъ, - по своей ли ты волѣ на этомъ мѣстѣ?

   М-ръ Бенсби отвѣчалъ: "Нѣтъ!"

   - Такъ зачѣмъ же ты причалилъ сюда, другъ ты мой, Бенсби? - спросилъ капитанъ неестественнымъ голосомъ.

   Бенси, теперь, какъ и всегда, смотрѣвш³й съ неподвижнымъ лицомъ на противоположный конецъ м³ра, не далъ никакого отвѣта.

   - Отчалимъ, любезный! - сказалъ капитанъ.

   - Что толку? - возразилъ удрученный мудрецъ. - Она меня настигнетъ y самыхъ полюсовъ.

   - Ну да попытайся, любезный. Ободрись, и маршъ налѣво кругомъ. Еще есть время. Ну же, ну! Отчаливай Бенсби!

   Но вмѣсто того, чтобы воспользоваться благимъ совѣтомъ, Бенсби пробормоталъ болѣзненнымъ шепотомъ:

   - Все это началось съ твоего проклятаго сундука.

   - Эхъ, окаянная баба! Подцѣпить человѣка съ твоими убѣжден³ями!

   М-ръ Бенсби испустилъ подавленный вздохъ.

   - Ну же, любезный! - говорилъ капитанъ, толкая его локтемъ. - Пора! отчаливай живѣи, a я прикрою тебя сзади. Время летитъ. Бенсби, утекай! Вѣдь дѣло объ избавлен³и, другъ ты мой милый! Ну, хочешь - разъ!

   Бенсби оставался неподвиженъ.

   - Да, слушай же команды, Бенсби! два!

   Бенсби не шевелился.

   - Объ избавлен³и идетъ дѣло! Слушай, вотъ тебѣ, три! Ну, ну, утекай! Теперь или никогда!

   Однимъ изъ самыхъ страшныхъ обстоятельствъ этой церемон³и для капитана Куттля было необыкновенное участ³е, которое принимала въ ней миссъ Юл³ана Макъ Стингеръ, вылитый портретикъ своей матушки. Она, по-видимому, сосредоточила всѣ свои способности на томъ, что совершалось передъ ея глазами, и капитанъ, съ замиран³емъ сердца, видѣлъ въ ней плодовитый зародышъ безконечныхъ западней и ловушекъ, которыя, иостоянно, въ продолжен³е цѣлыхъ поколѣн³й, на Корабельной площади разставлены для честныхъ моряковъ, лишенныхъ всякой способности защищать свою личность противъ сухопутнаго коварства. Зрѣлище поразительное и даже экстраординарное въ своемъ родѣ, ибо миссъ Юл³ана Макъ Стингеръ затмевала собой и м-съ Бокумъ съ ея желѣзной волей, и коротенькаго джентльмена съ его высокой шляпой, и даже самое Макъ Стингеръ съ ея отчаянной и свирѣпой непреклонностью. Маленьк³е Макъ Стингеры весьма не много смыслили въ этихъ дѣлахъ, и главнѣйшимъ ихъ увеселен³емъ, въ продолжен³е церемон³и, было - путешествовать по ногамъ джентльменовъ; но зато тѣмъ поразительнѣе выставлялся кѳнтрастъ этихъ невинныхъ малютокъ съ миссъ Юл³аной, воплощавшей въ себѣ будущую безпардонную даму со всѣми ея принадлежностями. "Какихъ-нибудь два, три года, - думалъ капитанъ, - и горе несчастному, который вздумаетъ пр³ютиться подъ одною кровлею съ этой дѣвицей".

   Церемон³я закончилась шумнымъ ликован³емъ юныхъ птенцовъ благопр³обрѣтенной семьи м-ра Бенсби, которые всѣ бросились на шею къ милому папашѣ и просили y него деньженокъ на бонбошки. Когда кончились эти изл³ян³я нѣжнѣйшихъ, трогательныхъ чувствъ, процесс³я готова была выступить изъ церкви, но, вдругъ, на нѣкоторое время, ее пр³остановилъ неожиданный вопль со стороны Александра Макъ Стингера. Этотъ милый птенецъ, взглянувъ на могильные памятники подлѣ часовни, ни съ того ни съ сего забралъ себѣ въ голову, что его маменьку хотятъ будто зарыть въ свѣжей могилѣ, и она съ нимъ распрощается навсегда. На этомъ законномъ основан³и онъ завизжалъ съ изумительной силой, и его младенческое личико даже почернѣло отъ надрыва. Но какъ ни были трогательны эти умилительные знаки сыновней любви, маменька его была отнюдь не такая дама, чтобы позволить въ своемъ присутств³и выказывать подобную слабость. Послѣ безполезныхъ попытокъ образумить малютку подзатыльниками и щелчками, она выволокла его на свѣж³й воздухъ, поставила на мостовую, и вскорѣ свадебная компан³я имѣла удовольств³е слышать громк³е аплодисменты, которые раздавались по спинѣ и плечамъ юнаго Александра.

   Когда все пришло въ стройный порядокъ, процесс³я, съ приличнымъ торжествомъ, двинулась опять на Корабельную площадь, при громкихъ свисткахъ и рукоплескан³яхъ праздношатающихся зѣвакъ, которые, скидывая шляпы, униженно кланялись м-ру Бенсби и поздравляли его съ благополучнымъ пр³обрѣтен³емъ красавицы. Капитанъ проводилъ компан³ю до дверей девятаго номера, но дальше идти не хотѣлъ, несмотря на великолѣпный пиръ, который былъ приготовленъ для счастливыхъ гостей. Во-первыхъ, м-съ Бокумъ, свободная теперь отъ исполнен³я своей трудной обязанности - плѣнникъ натурально вырваться бы не могъ - обратила все свое вниман³е на капитана и засыпала его отчаянными любезностями, а, во-вторыхъ, честный капитанъ слишкомъ мучился угрызен³ями совѣсти при мысли, что онъ самъ нѣкоторымъ образомъ завелъ своего пр³ятеля въ эту западню, хотя, конечно, ему никакъ не могло придти въ голову, чтобы мудрый Бенсби, совершеннѣйш³й знатокъ человѣческой натуры, допустилъ такимъ образомъ опутать себя. Поэтому капитанъ, не входя въ брачный домъ, учтиво раскланялся съ своей дамой и отправился назадъ, обѣщая, впрочемъ, воротиться опять не позже, какъ часа черезъ два.

   Капитанъ усталъ, растерялся, былъ взволнованъ, но ему, однако, ничего не стоило въ этотъ же день завернуть на часокъ къ м-ру Домби, хотя квартира этого джентльмена была теперь за городомъ въ одномъ изъ самыхъ отдаленныхъ лондонскихъ предмѣст³й. Туда онъ и направилъ свои шаги, не заходя даже къ старику Соломону въ предѣлы деревяннаго мичмана.

   Сторы были опущены, и въ домѣ была такая тишина, что капитанъ сначала не рѣшался постучаться въ дверь; но скоро, почти надъ самымъ ухомъ, раздались голоса, и когда онъ постучался, м-ръ Тутсъ вышелъ къ нему на встрѣчу. Въ самомъ дѣлѣ, м-ръ Тутсъ и его супруга были уже здѣсь.

   Тотчасъ же по прибыт³и въ этотъ домъ, миссъ Тутсъ схватила на руки чьего-то ребенка, усѣлась съ нимъ на ступени лѣстницы и принялась его лелѣять, цѣловать, миловать и няньчить съ необыкновеннымъ, истинно-материнскимъ восторгомъ. Флоренса была тутъ же съ потупленною головою, и трудно было сказать, кто былъ милѣе для м-съ Тутсъ, мать или ребенокъ, или кто изъ нихъ былъ нѣжнѣе, Флоренса къ м-съ Тутсъ или м-съ Тутсъ къ Флоренсѣ, или обѣ онѣ къ невинному младенцу.

   - Папенька вашъ очень боленъ, душечка миссъ Флой? - спросила Сусанна.

   - Очень, очень боленъ, - сказала Флоренса. - Сусанна, другъ мой, пожалуйста, не называйте меня моимъ старымъ именемъ. A это что? - воскликнула Флоренса, бросивъ изумленный взглядъ на ея костюмъ. - Старое платье, моя милая? старая шляпка, букли, все старое?

   Сусанна залилась слезами и покрыла поцѣлуями маленькую ручку своей безцѣнной, несравненной горлинки, миссъ Флой.

   - Позвольте вамъ объяснить, въ чемъ дѣло, милая миссъ Домби, - сказалъ м-ръ Тутсъ, выступая впередъ. - Моя жена, что называется, самая экстраординарная дама, и ужъ я право не знаю, кто можетъ сравниться съ ней въ этомъ отношен³и. Еще прежде, чѣмъ вы обвѣнчались, да и послѣ, она говорила тысячу разъ, что, когда бы вы ни воротились домой, она будетъ приходить къ вамъ не иначе, какъ въ томъ самомъ платьѣ, въ которомъ вы привыкли ее видѣть. Она, видите ли, боится, какъ бы вы не стали меньше ее любить, если она перемѣнитъ свой костюмъ. Да и то сказать, это платье къ ней отлично идетъ, и я ее обожаю въ немъ. Милая миссъ Домби, пусть она будетъ опять вашей горничной, нянькой, всѣмъ, чѣмъ была прежде, какъ будто въ ея жизни не случилось никакихъ перемѣнъ. Да только вотъ что, Су