Диккенс Чарльз - Домби и сын

1123;щенное лампой, дядю Соломона за его письменнымъ столомъ, вмѣстѣ съ деревяннымъ мичманомъ на прилавкѣ и Благотворительнымъ Точильщикомъ, возившимся около своей постели за тѣмъ же прилавкомъ. Зато теперь капитанъ пробудился и тѣломъ, и душой. Сидя на постели, онъ озирался вокругъ комнаты и протиралъ свои глаза съ какимъто особеннымъ неистовс³вомъ, какъ будто отъ нихъ теперь требовалась чрезвычайная услуга. Случай необыкновенный. Передъ особой капитана лицомъ къ лицу, задыхаясь отъ усталости, стоялъ Робъ Тудль, съ раскраснѣвшимися щеками и выпученными глазами, блиставшими самымъ яркимъ свѣтомъ.

   - Ура! - проревѣлъ капитанъ. - Что новаго?

   Но когда Робъ хотѣлъ отвѣчать, капитанъ вепремъ спрыгнулъ съ постели и рукою зажалъ ему ротъ.

   - Погоди, любезный, плгоди, - сказалъ онъ, - не говори покуда ни слова.

   Затѣмъ капитанъ повернулъ посѣтителя налѣво кругомъ въ другую комнату, и, скрывшись самъ на нѣсколько минутъ, воротился въ синемъ камзолѣ, подошелъ къ шкапу, налилъ двѣ рюмки водки и подалъ одну Благотворительному Точильщику. Потомъ, опорожнивъ собственную рюмку, капитань приложился спиною къ стѣнѣ, какъ будто хотѣлъ на всяк³й случай предупредить возмзжность опрокинуться навзничь и, обративъ глаза на Точильщика, скомандовалъ довольно рѣшительнымъ тономъ:

   - Ну, теперь отваливай, дружокъ, отваливай!

   - Вы хотите, чтобы я говорилъ? - спросилъ Робъ, озадаченный капитанскими приготовлен³ями.

   - Да, начинай.

   - Мнѣ почти нечего разсказывать, капитанъ. Вотъ вамъ!

   Робъ показалъ связку ключей. Капитанъ, еще плотнѣе прислонившись къ стѣнѣ, бросалъ поперемѣнно взгляды то на ключи, то на Точильщика.

   - Вотъ вамъ еще, - продолжалъ Робъ.

   Тутъ онъ вынулъ запечатанный пакетъ, на который каиитанъ посмотрѣлъ съ такимъ же вниман³емъ, какъ и на ключи.

   - Вставши сегодня въ пять часовъ, - продолжаль Робъ, - я нашелъ всѣ эти вещи на своей постели. Двери въ магазинъ были отперты, и м-ръ Гильсъ отошелъ...

   - Какъ?! умеръ?! - проревѣлъ капитанъ, поблѣднѣвъ какъ смерть.

   - Не умеръ, a исчезъ, - возразилъ Точильщикъ.

   - Исчезъ?

   - Скрылся изъ магазина, неизвѣстно куда.

   Капитанъ заревѣлъ такимъ неистовымъ голосомъ и съ такою быстротою ринулся отъ стѣны, что бѣдный Точильщикъ, вооруженный ключами и пакетомъ, поспѣшилъ забиться въ противоположный уголъ.

   - На ключахъ, сударь, и на пакетѣ написано: "Для капитана Куттля", - завопилъ Робь, - Вотъ я и прибѣжалъ къ вамъ. Больше я ничего не знаю, капитанъ Куттль, ей-же-ей! Ужъ лучше бы мнѣ провалиться сквозь землю. Вотъ нашли мѣсто для бѣднаго парня! Хозяинъ бѣжалъ и мнѣ придется разстаться съ мѣстомъ, a еще меня же обвиняютъ!

   Эти жалобныя восклицан³я были вызваны сверкающими глазами капитана, который весь, съ ногъ до головы, пылалъ подозрѣн³емъ и угрозами. Принявъ пакетъ изъ рукъ Точильщика, капитанъ разломалъ печать и принялси читать:

   "Милый мой Недъ Куттль, здѣсь ты найдешь мою волю" - капитанъ для удостовѣрен³я перевернулъ листъ - "и завѣщан³е"...

   - Гдѣ же завѣщан³е? - закричалъ капитанъ, бросивъ подозрительный взглядь на Точильщика. - Воля здѣсь, a завѣщан³я я не вижу. Куда дѣвалъ ты завѣщан³е?

   - Я не видалъ никакого завѣщан³я - возразилъ Робъ. - Пожалуйста, капитанъ, не нападайте на меня. Я не трогалъ завѣщан³я.

   Капитанъ сомнительно покачалъ г.оловой и съ важностью продолжалъ чтен³е:

   "Не вскрывай документа до истечен³я года или пока не будетъ получено вѣрнаго извѣст³я о моемъ миломъ Вальтерѣ, который также - я увѣренъ въ этомъ - дорогъ и для тебя, любезный Недъ...

   Здѣсь капитанъ остановился съ видимымъ волнен³емъ. Понимая, однако-жъ, важность настоящаго случая, онъ, для возстановлен³я своего достоинства, бросилъ на Точильщика строг³й взглядъ и продолжалъ:

   "Если ты никогда не услышишь обо мнѣ или не увидишь меня больше, вспоминай, любезный Недъ, о старомъ другѣ такъ же, какъ онъ будетъ вспоминать о тебѣ до послѣдняго издыхан³я - съ любовью, и заступи, ради Вальтера, его мѣсто при магазинѣ до истечен³я упомянутаго срока. Долговъ нѣтъ. Заемъ фирмѣ Домби и Сынъ уплаченъ. Посылаю тебѣ ключи. Храни все это въ тайнѣ и не дѣлай обо мнѣ никакихъ разспросовъ. Это безполезно. Больше писать нечего, любеный Недъ. Остаюсь твой вѣрный друтъ Соломонъ Гильсъ.

   Капитанъ перевелъ духъ и читалъ далѣе постскриптъ.

   "Мальчикъ Робъ, рекомендованный фирмой, какъ я тебѣ говорилъ, можетъ остаться при магазинѣ... Если окажется необходимымъ продавать вещи съ аукц³она, прибереги, милый Недъ, маленькаго мичмана".

   Капитанъ Куттль перечиталъ письмо, по крайней мѣрѣ, двадцать разъ и съ сотню разъ перевернулъ его въ рукахъ, сидя въ глубокомъ раздумьи на своемъ стулѣ. Сначала мысли его были исключительно прикованы къ письму, и онъ ни о чемъ больше не былъ въ состоян³и думать. Потомъ онъ постепенно началъ вникать въ посторонн³я обстоятельства, и мало-по-малу идея военнаго суда образовалась и созрѣла въ его головѣ. Но подсудимымъ былъ Благотворительный Точильщикъ, и никто больше. Его слѣдовало допросить. Утвердившись въ этой мысли, капитанъ принялъ такой рѣшительный, строг³й, истинно судейск³й видъ, что Точиьщикъ, еще прежде начат³я допроса, понялъ всю опасность своего положен³я и счелъ необходимымъ опровергнуть обвинительные пункты, начертанные на челѣ грознаго суд³и.

   - О, зачѣмъ вы на меня такъ смотрите, капитанъ? - воскликнулъ Точильщикъ. - Въ чемъ я провинился передъ вами?

   - Не кричи, любезный, не кричи! Нечего обвинять себя прежде времени.

   - Я ни въ чемъ не виноватъ, капитанъ!

   - Увидимъ, a покамѣстъ распускай-ка паруса и - маршъ впередъ!

   Съ глубокимъ чувствомъ отвѣтственности, возложенной на него въ настоящемъ случаѣ, капитанъ рѣшился немедленно произвести строжайшее слѣдств³е на самомъ мѣстѣ и, вооруживщись сучковатымъ жезломъ, отправился въ Сити вмѣстѣ съ Благотворительнымъ Точильщикомъ. Считая этого малаго своимъ арестантомъ, онъ думалъ сначала сковать его или, по крайней мѣрѣ, стянуть его руки, но, не зная обычныхъ формъ, употребительныхъ при такомъ арестѣ, удовольствовался лишь тѣмъ, что держалъ его плечи во всю дорогу, приготовившись, въ случаѣ малѣйшаго сопротивлен³я, дать ему пинка и повалить на мостовую.

   Но сопротивлен³я не было, и они, безъ всякихъ приключен³й, достигли въ Сити до дверей инструментальнаго мастера. Такъ какъ ставни еще не были открыты, то капитанъ прежде всего озаботился освѣтить магазинъ, и когда дневной свѣтъ пробился черезъ окна, онъ приступилъ къ дальнѣйшимъ изслѣдован³ямъ.

   Расположившись въ креслахъ, какъ судья торжественнаго трибунала, капитанъ приказалъ Робу лечь въ свою постель подъ прилавкомъ и въ точности объяснить: во-первыхъ, гдѣ и какъ нашелъ онъ ключи съ пакетомъ по своемъ пробужден³и; во-вторыхъ, въ какомъ положен³и находились двери по его пробужден³и; въ-третьихъ, за чѣмъ и какъ побѣжалъ онъ на Корабельную площадь по своемъ пробужден³и - пунктъ очень важный въ случаѣ, если бы Точильщикъ скрылся черезъ окно. На всѣ эти и друг³е, менѣе важные пункты подсудимый отвѣчалъ нѣсколько разъ очень удовлетворительнымъ образомъ. Судья опустилъ голову и, казалось, вывелъ положительное заключен³е, что дѣло принимало очень дурной оборотъ.

   Вслѣдъ затѣмъ былъ учиненъ строг³й розыскъ по ³сему дому съ неопредѣленной мыслью отыскать тѣло Соломона Гильса. Въ сопровожден³и подсудимаго, ставшаго со свѣчей на лѣстницѣ, капитанъ спустился въ погребъ, ощупалъ всѣ углы желѣзнымъ крюкомъ, безпрестанно ударяясь лбомъ о бревна, и воротился оттуда облѣпленный паутиной. При обозрѣн³и спальни старика, они нашли, что Соломонъ не ложился въ прошлую ночь и только сидѣлъ на постели, такъ какъ одѣяло не много было смято.

   - Такъ вотъ что, - вскричалъ Робъ, озираясь вокругъ, - я знаю теперь, зачѣмъ м-ръ Гильсъ такъ часто выходилъ въ эти дни изъ своей комнаты! Онъ, видите ли, капитанъ, потихоньку выносилъ отсюда вещи, чтобы не быть замѣченнымъ.

   - Правда, любезный, правда, - сказалъ капитанъ съ таинственнымъ видомъ, - a как³я это вещи?

   - Да я не вижу здѣсь ни его бритвеннаго прибора, капитанъ, ни щетокъ, ни рубашекъ, ни сапогъ.

   При исчислен³и этихъ статей, капитанъ оематривалъ подсудимаго съ ногъ до головы, вникая въ каждую частицу его туалета и стараясь угадать, не употребилъ ли онъ въ дѣло упомянутыхъ вещей своего хозяина. Но бритвы Робу, казалось, были не нужны, щетки - тоже, потому что его платье никогда не подвергалось вл³ян³ю щетокъ, a дырявые сапоги его никакъ не могли принадлежать дядѣ Соломону.

   - A что ты скажешь насчетъ времени, когда онъ ушелъ, - спросилъ капитан ь строгимъ голосомъ, - ну?

   - Я думаю, капитанъ, м-ръ Гильсъ ушелъ очень скоро послѣ того, какъ я началъ храпѣть.

   - Въ которомъ же часу?

   - Какъ мнѣ вамъ это сказать, капитанъ? Знаю только, что съ вечера я сплю крѣпко, a къ утру y меня очень легк³й сонъ. Если бы м-ръ Гильсъ ушелъ передъ разсвѣтомъ, я бы непремѣнно это слышалъ, хотя бы онъ прокрался къ дверямъ на цыпочкахъ.

   По зрѣломъ обсужден³и Куттль началъ догадываться, что Гильсъ исчезъ по собственной волѣ. Къ этому логическому заключен³ю приводило и письмо, оставленное на его имя. Почеркъ безспорно былъ Соломоновъ, и въ течен³и мыслей обнаруживалась обдуманная рѣшительность. Словомъ, дядя Соломонъ давно задумалъ убѣжать - и убѣжалъ. Оставалось привести въ ясность: куда онъ убѣжалъ и зачѣмъ онъ убѣжалъ? Но такъ какъ первая часть проблемы представляла непреоборимыя затруднен³я, то мысли капитана сосредоточились только на второмъ ея пунктѣ.

   Припоминая странныя манеры старика и его вчерашнее слишкомъ пламенное прощан³е, теперь совершенно понятное, капитанъ съ ужасомъ дошелъ до заключен³я, что старикъ, не будучи въ силахъ преодолѣть страшнаго безпокойства насчетъ милаго Вальтера, рѣшился кончить жизнь самоуб³йствомъ. Уже давно жаловался онъ на треволнен³я жизни, и теперь, когда исчезла всякая надежда, очень можетъ быть, что онъ разъ навсегда задумалъ покончить съ м³рской суетой.

   Ему нечего было опасаться за личную свободу и опись имѣн³я, потому что всѣ деньги уплачены: что же, какъ не мысль о самоуб³йствѣ заставила его скрыться? A если онъ забралъ съ собою нѣкоторыя вещи - что, впрочемъ, еще слѣдовало доказать - такъ это, безъ сомнѣн³я, - думалъ капитанъ, - сдѣлано для отвлечен³я вниман³я другихъ людей отъ его грѣшиаго умысла. Стало быть, вопросъ рѣшенъ: Соломонъ Гильсъ прекратилъ жизнь самоуб³йствомъ.

   Остановившись на этомъ роковомъ заключен³и, капитанъ, сокрушаемый лютою скорбью, ыашелъ справедливымъ освободить изъ-подъ ареста Благотворительнаго Точильщика, такъ какъ онъ оказался невиннымъ въ злоумышлен³и противь своего хозяина. Потомъ, оставивъ въ магазинѣ за присмотромъ вещей человѣка, нанятаго изъ лавки маклера Брогли, Куттль и Тудль отправились на поиски смертныхъ останковъ Гнльса.

   Всѣ полицейск³я бюро, всѣ рабоч³е дома, всѣ анатомическ³е театры, как³е только обрѣтаются въ столицѣ Соедкненныхъ Королевствъ, были изслѣдованы и осмотрѣны капитаномъ Куттлемъ. Новый герой эпической поэмы, воплотивш³й въ своемъ лицѣ всѣ народные элементы, онъ вмѣшивался во всѣ уличныя толпы, исходилъ всѣ переулки и закоулки, обозрѣлъ всѣ пристани, всѣ корабли, вездѣ и во всемъ отыскивая тлѣнную плоть грѣшнаго друга. Цѣлую недѣлю прочитывалъ онъ въ газетахъ извѣст³я о пропажѣ людей, объ отравлен³яхъ, объ уб³йствахъ, и во всякое время дня и ночи готовъ былъ отправиться на мѣсто бѣдственнаго приключен³я, "для удостовѣрен³я, - говорилъ онъ, - что тамъ не было Соломона". Оказывалось дѣйствительно, что тамъ не было Соломона, и бѣдный капитанъ не получалъ никакого удовлетворен³я.

   Наконецъ, безуспѣшныя попытки были оставлены, и капитанъ принялся сосбражать, что ему дѣлать. Прочитавъ еще разъ это письмо пропавшаго друга, онъ основательно разсудилъ, что нужно прежде всего устроить и сохранить магазинъ въ приличномъ видѣ для Вальтера, и это безспорно есть важнѣйшая обязанность, возложенная на него. Для выполнен³я этой обязанности оказывалось необходимымъ поселиться самому въ магазинѣ Соломона Гильса, a это сопряжено было съ нѣкоторыми затруднен³ями со стороны м-съ Макъ Стингеръ. Такъ какъ нечего было и думать, что почтенная дама изъявитъ на это добровольное соглас³е, то капитанъ, послѣ нѣкотораго колебан³я, рѣшился на отчаянное средство - бѣжать съ Корабельной площади.

   - Вотъ что, любезный, - сказалъ капитанъ, обращаясь къ Робу, когда этотъ смѣлый планъ окончательно созрѣлъ въ его головѣ, - мнѣ надобно идти, и я ворочусь не скоро. Въ полночь дожидайея меня въ магазинѣ, и когда я постучусь, отвори дверь.

   - Очень хорошо, капитанъ.

   - Ты не потеряешь своего мѣста, - продолжалъ капитанъ снисходительнымъ тономъ, - и, если мы поладимъ, можешь надѣяться на прибавку жалованья. Только смотри, не зѣвай: если я приду въ полночь или передъ разсвѣтомъ, немедленно отвори дверь, когда услышишь стукъ. Вотъ, видишь ли, въ чемъ дѣло, любезный. Легко станется, что за мной пустится кто-нибудь въ погоню, и если ты не скоро отворишь дверь, меня какъ разъ могутъ застигнуть. Понимаешь?

   Робъ обѣщался не смыкать глазъ во всю ночь и стоять на караулѣ. Сдѣлавъ это распоряжен³е, капитанъ отправился подъ мирную кровлю м-съ Макъ Стингеръ.

   Мысль о преступномъ побѣгѣ до того взволновала душу капитана Куттля, что во все остальное время онъ дрожалъ, какъ въ лихорадкѣ, особенно когда ему слышались шаги м-съ Макъ Стингеръ и шорохъ платья. Случилось, въ этотъ день на м-съ Макъ Стингеръ нашелъ добрый стихъ, и она была смирна, какъ овечка, что еще болѣе растревожило добраго капитана.

   - Что сегодня угодно вамъ кушать, капитанъ Куттль? - спросила хозяйка ласковымъ тономъ. - Не хотите-ли пуддинга или бараньихъ почекъ? Пожалуйста, не церемоньтесь со мной.

   - Благодарю васъ, сударыня, - возразилъ капитанъ. - Не безпокойтесь.

   - Не хотите ли пирога съ начинкой, жареной курицы или яицъ? - спросила м-съ Макъ Стингеръ. - Угостите себя хоть разъ хорошимъ обѣдомъ, дорогой мой капитанъ.

   - Благодарю васъ, сударыня. Ничего не хочу, - возразилъ капитанъ смиреннымъ тономъ.

   - Васъ что-то тревожитъ, капитанъ, и, кажется, вы не совсѣмъ здоровы. Не принести ли вамъ бутылку хересу?

   - Не мѣшаетъ, сударыня, если только вы сами выкушаете рюмку или двѣ. A между тѣмъ, - продолжалъ капитанъ, терзаемый лютыми угрызен³ями совѣсти, - не угодно ли вамъ получить деньги впередъ за слѣдующую треть?

   - Зачѣмъ же, капитанъ? - успѣете отдать въ свое время.

   - Нѣтъ, сударыня, я не умѣю беречь денегъ, и вы меня очень обяжете, если потрудитесь взять впередъ. Деньги изъ моего кармана просачиваются, какъ вода.

   - Въ такомъ случаѣ, извольте, капитанъ, - отвѣчала м-съ Макъ Стингеръ, потирая руки. - Сама бы я никогда не спросила, но когда вы предлагаете, отказать не могу.

   - И еще, сударыня, будьте такъ добры, потрудитесь отъ меня раздать вашимъ малюткамъ по восемнадцати пенсовъ, - сказалъ капитанъ, вынимая изъ шкапа жестяную чайницу, въ которой хранился его капиталъ. - Да ужъ сдѣлайте милость, прикажите всѣмъ дѣтямъ придти сюда: я бы очень желалъ ихъ видѣть.

   Немедленно вбѣжали въ комнату маленьк³е Макъ Стингеры и обвились вокругъ шеи капитана съ полнымъ довѣр³емъ, котораго онъ такъ мало заслуживалъ. Эти ласки острымъ кинжаломъ вонзились въ капитанское сердце. Взглядъ Александра Макъ Стингера, его любимца, былъ для него невыносимъ; a голосъ Юл³аны Макъ Стингеръ, вылитой матери, приводилъ его въ судорожный трепетъ, какъ отчаяннаго труса.

   За всѣмъ тѣмъ капитанъ довольно сносно сохранилъ наружное спокойств³е и часа два провозился съ дѣтьми такимъ образомъ, какъ будто самъ былъ нѣжнымъ отцомъ семейства. Онъ сажалъ ихъ на колѣни, обнималъ, цѣловалъ и былъ столь снисходителенъ, что нимало не разсердился, когда маленьк³е шалуны нанесли значительное поврежден³е лощеной шляпѣ, усѣвшись на ней, какъ на гнѣздѣ. Наконецъ, когда капитанъ разстался съ этими херувимчиками, душой его овладѣла такая лютая тоска, какъ будто бы его приговорили къ висѣлицѣ.

   Во мракѣ ночной тишины капитанъ уложилъ и заперъ свое тяжелое имущество въ шкапъ, намѣреваясь его оставить тутъ, по всей вѣроятности, навсегда. Изъ легкихъ вещей онъ сдѣлалъ узелъ и положилъ его подлѣ себя, совсѣмъ готовый къ побѣгу. Ровно въ полночь, когда Карабельная площадь была погружена въ глубок³й сонъ, и м-съ Макъ Стингеръ убаюкалась въ сладкомъ забвен³и съ своими птенцами, преступный капитанъ, прокрадываясь въ темнотѣ на цыпочкахъ, отворилъ дверь и... пустился бѣжать во весь опоръ.

   Преслѣдуемый образомъ м-съ Макъ Стингеръ, вскочившей съ постели и гнавшейся за нимъ въ своемъ ночномъ туалетѣ, преслѣдуемый также живымъ сознан³емъ огромности преступлен³я, капитанъ ни разу не перевелъ духу на разстоян³и между Корабельной площадью и магазиномъ инструментальнаго мастера. Нырнувъ въ комнату - Точильщикъ не спалъ - онъ тотчасъ же приказалъ запереть двери желѣзными засовами, и мало-по-малу началъ приходить въ себя.

   - Уфъ, замучился, - пыхтѣлъ капитанъ, - уфъ!

   - Развѣ была погоня, капитанъ? - спросилъ Робъ.

   - Нѣтъ, нѣтъ! - отвѣчалъ капитанъ, измѣнившись въ лицѣ и прислушиваясь къ шороху шаговъ на улицѣ. - Только вотъ что, любезный: если придетъ сюда какая женщина, кромѣ тѣхъ двухъ, что были здѣсь при тебѣ, и станетъ спрашивать про капитана Куттля, отвѣчай всегда, что ты ничего не знаешь и даже не слыхалъ никогда о капитанѣ съ такой фамил³ей. Помни это хорошенько.

   - Не забуду, капитанъ.

   - А, пожалуй, ты можешь сказать, что читалъ въ газетахъ объ отплыт³и какого-то Куттля въ Австрал³ю вмѣстѣ съ шайкой эмигрировавшихъ сорванцовъ, которые поклялись никогда не возвращаться въ Европу.

   - Слушаю, капитанъ, - отвѣчалъ Робъ, мучимый ужасной зѣвотой.

   - Если будешь уменъ и въ точности исполнишь всѣ мои приказан³я, - продолжалъ капитанъ, - я устрою тебя такъ, какъ тебѣ не грезилось. Ступай теперь, спи, a я уберусь въ Соломонову спальню.

   Что капитанъ вытерпѣлъ на другой день при каждомъ появлен³и передъ окнами женскихъ шляпокъ или какъ часто выскакивалъ онъ изъ магазина на чердакъ для избѣжан³я мнимыхъ м-съ Макъ Стингеръ, описать невозможно. Когда, наконецъ, эти средства самосохранен³я оказались слишкомъ тягостными, капитанъ завѣсилъ извнутри стекляную дверь между магазиномъ и гостиной, прибралъ ключъ къ замочной скважинѣ и сдѣлалъ въ стѣнѣ крошечное отверст³е для тайныхъ наблюден³й. Выгоды такого укрѣплен³я очевидны. Лишь только появлялась враждебная шляпка, капитанъ мигомъ вбѣгалъ въ свою крѣпость, запиралъ дверь и приставлялъ глазъ къ едва замѣтной щели. Убѣдившись, что тревога была фальшивая, онъ опять входилъ въ магазинъ. A такъ какъ шляпокъ мимо оконъ прошло безсчетное число и каждая вызывала фалынивую тревогу, то и оказалось, что капитанъ весь этотъ день только вбѣгалъ и выбѣгалъ.

   При всемъ томъ капитанъ ухитрился найти досугъ для обозрѣн³я товаровъ въ магазинѣ, и Робъ долженъ былъ вычистить, и выхолить каждую вещь до возможной степени совершенства. Потомъ капитанъ, къ великому изумлен³ю проходящей публики, разставилъ по окнамъ наудачу болѣе привлекательные предметы и прибилъ на нихъ ярлычки съ обозначен³емъ цѣнности, отъ десяти шиллинговъ до пятидесяти фунтовъ стерлинговъ.

   Совершивъ всѣ эти улучшен³я, капитанъ, окруженный инструментами, почувствовалъ себя очень ученымъ и, когда наступила ночь, онъ, передъ отправлен³емъ на чердакъ въ Соломонову сиальню, закурилъ трубку и принялся черезъ потолочное окно, смотрѣть на звѣзды съ видомъ астронома, имѣющаго въ нѣкоторомъ родѣ права собственности на небесныя свѣтила. Онъ началъ также, подобно всѣмъ коммерческимъ людямъ Сити, принимать постоянное участ³е въ лордѣ мерѣ, во всѣхъ чиновникахъ городской думы и въ торговыхъ компан³яхъ, вслѣдств³е чего онъ каждый день забѣгалъ на биржу справляться насчетъ повышен³я и понижен³я курсовъ, хотя, при всемъ знакомствѣ съ правилами навигац³и, никакъ не могъ понять, что значили таинственныя цифры и особенно эти безчисленныя дроби, отъ которыхъ, наконецъ, онъ вовсе отказался. Немедленно по вступлен³и во владѣн³е деревяннымъ мичманомъ, онъ отправился къ Флоренсѣ съ чудными вѣстями о дядѣ Солѣ; но, къ несчаст³ю, не засталъ ея дома.

  

  

   - Тутъ нечего и толковать, сэръ, - сказалъ майоръ, - пр³ятель друга моего Домби долженъ быть и моимъ пр³ятелемъ. Радъ васъ видѣть, м-ръ Каркеръ.

   - Майоръ Багстокъ оказалъ мнѣ, Каркеръ, весьма важную услугу, - замѣтилъ м-ръ Домби, - я чрезвычайно обязанъ майору за его общество и любезность.

   М-ръ Каркеръ, главный приказчикъ, только что пр³ѣхалъ въ Лемингтонъ. Представленный майору, онъ сгоялъ со шляпою въ рукахъ, раскланиваясь очень вѣжливо и выставляя напоказъ оба ряда бѣлыхъ какъ снѣгъ зубовъ.

   - Надѣюсь, сэръ, - сказалъ м-ръ Каркеръ, обращаясь къ майору, - вы позволите поблагодарить васъ отъ всего сердца за благодѣтельную перемѣну, произведенную вами въ достоночтенной особѣ моего начальника.

   - Э, помилуйте! - возразилъ майоръ, - что за счеты, м-ръ Каркеръ? Тутъ дѣло взаимное: рука руку моетъ. A насчетъ вашего начальника, сэръ, - продолжалъ майоръ, значительно понизивъ голосъ, такъ однако же, чтобы м-ръ Домби не проронилъ ни одного звука, - это, скажу я вамъ, велик³й человѣкъ! Его нравственная натура такъ устроена, что онъ не можетъ не возвышать своихъ друзей. Совершенствовать и укрѣплять своихъ ближнихъ на пути моральнаго развит³я - таково, государь мой, назначен³е ген³альной натуры м-ра Домби!

   - Вы предупредили мою мысль, майоръ. Я самъ всегда точно такъ же думалъ о м-рѣ Домби. Вы совершенно постигли эту возвышенную натуру.

   - Тенерь, м-ръ, позволые рекомендовать вамъ себя. Для всякаго другого я - майоръ Багстокъ; но для друга моего Домби, а, слѣдовательно, и для васъ, я - просто старикашка Джой, крутой, прямой, тугой и всегда до нельзя откровенный съ близкими людьми. Такъ и думайте обо мнѣ, м-ръ Каркеръ. Къ вашимъ услугамъ, сзръ.

   М-ръ Каркеръ продолжалъ раскланиваться, и въ каждомъ зубѣ его прос³яло глубокое удивлен³е къ прямотѣ, туготѣ, простотѣ огкровеннаго и проницательнаго Джоя.

   - Ну, a теперь, друзья мои, - продолжалъ майоръ, - y васъ, конечно, пропасть дѣла. Переговаривайте. Старикашка не помѣшаетъ.

   - Ничего, майоръ, останьиесь, - замѣтилъ м-ръ Домби.

   - Домби, - выразительно сказалъ майоръ, бросая недовѣрчивый взглядъ, - я знаю свѣтъ, и свѣтъ знаетъ Джоя. Человѣкъ вашего полета - колосъ родосск³й въ коммерческомъ м³рѣ... Домби, глупецъ тотъ, кто не будетъ деликатенъ въ отношен³и къ вамъ. Минуты ваши драгоцѣнны. Оставайтесь. Старый Джо исчезнетъ. За обѣдомъ свидимся. Мы обѣдаемъ, м-ръ Каркеръ, въ семь часовъ.

   Съ этими словами майоръ надулъ щеки и съ важностью вышелъ изъ комнаты. Но черезъ минуту огромная голова его снова показалась въ дверяхъ.

   - Извините, господа, - проговорилъ онъ. - Я иду теперь к_ъ н_и_м_ъ, не будетъ ли какого поручен³я?

   - Кланяйтесь имъ отъ меня, - сказалъ м-ръ Домби не безъ нѣкотораго замѣшательства, бросивъ робк³й взглядъ на своего приказчика, который между тѣмъ съ должною учтивостью началъ раскладывать бумаги

   - Только-то, Домби? - воскликнулъ майоръ. - И больше ничего? Да вѣдь старикашкѣ Джозу житья не будетъ, если онъ станетъ носить одни холодные поклоны! Нѣтъ, Домби, что-нибудь потеплѣе...

   - Свидѣтельствуйте имъ мое глубокое почтен³е, майоръ, - возразилъ м-ръ Домби.

   - Фи, чортъ побери! Да развѣ это не все равно? - возгласилъ майоръ, вздергивая плечами и настраивая щеки на шутливый ладъ, - нѣтъ, Домби, какъ хотите, a что-нибудь потеплѣе.

   - Ну, такъ скажите имъ все, что найдете нужнымъ. Даю вамъ полную волю, майоръ, - замѣтилъ м-ръ Домби.

   - Хитеръ нашъ другъ, ой, ой, ой, какъ хитеръ! - забасилъ майоръ, выпяливая глаза на м-ра Каркера. - Хитеръ, какъ Джозефъ Багстокъ!

   Затѣмъ, останавливаясь среди этихъ восклицан³й и вытягиваясь во всю длину, майоръ, ударяя себя въ грудь, торжественно провозгласилъ:

   - Домби, я завидую вашимъ чувствамъ!

   И съ этимъ онъ исчезъ.

   - Вы, конечно, нашли въ этомъ джентльменѣ большую отраду, - сказалъ м-ръ Каркеръ, оскаливая зубы.

   - Да, вы правы.

   - У него безъ всякаго сомнѣн³я здѣсь, какъ и вездѣ, обширный кругъ знакомства, - продолжалъ м-ръ Каркеръ. - Изъ того, что онъ сказалъ, я догадываюсь, вы посѣщаете общество. A знаете ли, м-ръ Домби? Я чрезвычайно радъ, что вы, наконецъ, заводите знакомства.

   Ужасная улыбка, сопровождаемая обнаружен³емъ зубовъ и десенъ, свидѣтельствовала о чрезвычайной радости главнаго приказчика. М-ръ Домби, въ ознаменован³е душевнаго наслажден³я, брякнулъ часовой цѣпочкой и слегка кивнулъ головой.

   - Вы сотворены для общества, - продолжалъ Каркеръ. - По своему характеру и блистательному положен³ю, вы болѣе, чѣмъ всяк³й другой, способны къ использован³ю всѣхъ услов³й общественной жизни, и я всегда удивлялся, отчего съ такимъ упорствомъ и такъ долго вы отталкивали отъ себя представителей большого свѣта.

   - На это, Каркеръ, были свои причины. Какъ человѣкъ одинок³й, я мало-по-малу отвыкъ отъ всякихъ связей. Но и y васъ, Каркеръ, если не ошибаюсь, отличныя способности жить въ свѣтѣ. Вы понимаете и цѣните людей съ перваго взгляда: отчего же вы не посѣщаете общества?

   - Я? О, это совсѣмъ другое дѣло! Можетъ быть, точно я знаю толкъ въ людяхъ; но въ сравнен³и съ вами, м-ръ Домби, я не болѣе, какъ жалк³й пигмей.

   М-ръ Домби откашлялся, поправилъ галстукъ и нѣсколько минуть въ молчан³и смотрѣлъ на своего преданнаго друга и вѣрнаго раба.

   - Каркеръ, - сказалъ наконецъ м-ръ Домби съ нѣкоторымъ трудомъ, какъ будто въ его горлѣ завязла неболыиая кость, - я буду имѣть удовольств³е представить васъ моимъ ... то есть, майоровымъ друзьямъ. Чрезвычайно пр³ятное общество.

   - Очень вамъ благодаренъ, м-ръ Домби. Надѣюсь, въ этомъ обществѣ есть дамы?

   - Обѣ дамы. Я ограничилъ свои визиты ихъ домомъ. Другихъ знакомыхъ y меня здѣсь нѣть.

   - Онѣ сестры? - спросилъ Каркеръ.

   - Мать и дочь, - отвѣчалъ м-ръ Домби.

   М-ръ Домби опустилъ глаза и снова началъ поправлять галстукъ. Улыбающееся лицо м-ра Каркара въ одно мгновен³е и безъ всякаго естественнаго перехода съежилось и скорчилось такимъ образомъ, какъ будто онъ всю жизнь не питалъ ничего, кромѣ глубочайшаго презрѣн³я къ своему властелину. Но когда м-ръ Домби опять поднялъ глаза, главный приказчикъ началъ улыбаться съ необыкновениой нѣжностью, какъ будто счастье всей его жизни заключилось въ бесѣдѣ съ великимъ человѣкомъ.

   - Вы очень любезны, - сказалъ Каркеръ. - Мнѣ весьма пр³ятно будетъ познакомиться съ вашими дамами. A кстати - вы заговорили о дочеряхъ: я видѣлъ недавно миссъ Домби. Я нарочно заѣзжалъ на дачу, гдѣ она гоститъ, и справлялся не будетъ ли къ вамъ какихъ поручен³й. Но вмѣсто всего миссъ Домби посылаетъ вамъ ... свою нѣжную любовь.

   Къ довершен³ю сходство съ волкомъ, м-ръ Каркеръ, сказавъ эти слова, высунулъ изъ пустой пасти длинный, красный, горяч³й языкъ.

   - Какъ дѣла въ конторѣ? - спросилъ м-ръ Домби послѣ кратковременнаго молчан³я.

   - Ничего особеннаго, - отвѣчалъ Каркеръ. - Торговля въ послѣднее время шла не такъ хорошо, какъ обыкновенно, ну, да это вздоръ: вы, разумѣется, не обратите на это вниман³я. О "Сынѣ и Наслѣдникѣ" никакихъ вѣстей. Въ Лойдѣ {Такъ называется главная въ Лондонѣ страховая контора для кораблей и вообще для имущества купцовъ. Иначе называютъ ее "кофейнымъ домомъ Лойда'' (Lloid's Coffee House). Прим. перев.} считаютъ его погибшимъ. Потеря для васъ пустая: корабль застрахованъ отъ киля до мачтовыхъ верхушекъ.

   - Каркеръ, - сказалъ м-ръ Домби, усаживаясь подлѣ приказчика, - вы знаете, я никогда не любилъ Вальтера Гэя ...

   - И я также, - перебилъ приказчикъ.

   - При всемъ то.мъ я бы желалъ, - продолжалъ м-ръ Домби, - чтобы молодой человѣкъ не былъ назначенъ въ Барбадосъ. Его не слѣдовало отправлять на корабль.

   - Вольно-жъ вамъ было не сказать объ этомъ въ свое время! Какъ теперь помочь дѣлу? Впрочемъ, знаете ли что, м-ръ Домби? Все къ лучшему, рѣшительно все. Это мое постоянное мнѣн³е, и я еще ни разу въ немъ не раскаивался. A говорилъ ли я вамъ, что между мной и миссъ Домби существуетъ нѣкоторый родъ довѣр³я?

   - Нѣтъ, - сказалъ м-ръ Домби суровымъ тономъ.

   - Такъ послушайте же, сэръ, что я вамъ скажу. Гдѣ бы ни былъ Валыеръ Гэй, куда бы ни умчала его судьба, ему быть лучше за тридевять земель въ тридесятомъ царствѣ, чѣмъ дома, въ лондонской конторѣ. Совѣтую и вамъ такъ думать. Миссъ Домби молода, довѣрчива и совсѣмъ не такъ горда, какъ вы бы этого хотѣли. Если есть въ ней недостатокъ ... ну, да все это вздоръ. Угодно вамъ провѣрить эти бумаги? счеты сведены всѣ.

   Но вмѣсто пересмотра бумагъ и повѣрки итоговъ, м-ръ Домби облокотился на ручки креселъ и обратилъ внимательный взглядъ на своего приказчика. Каркеръ сь притворнымъ вниман³емъ принялся разсматривать цифры, не смѣя прервать нити размышлен³й своего начальника. Онъ не скрывалъ своего притворства, которое, само собою разумѣется, было слѣдств³емъ тонкой деликатности, щадившей нѣжныя чувства огорченнаго отца. М-ръ Домби вполнѣ понималъ такую деликатность и очень хорошо зналъ, что довѣрчивый Каркеръ готовъ, пожалуй, высказать мног³я очень любопытныя и, вѣроятно, важныя подробности, если его спросятъ; но спрашивать значило бы унизить свое достоинство, и м-ръ Домби не спрашивалъ. Впрочемъ так³я сцены повторялись весьма часто между деликатнымъ приказчикомъ и гордымъ негоц³антомъ. Мало-по-малу м-ръ Домби вышелъ изъ задумчивости и обратилъ вниман³е на дѣловыя бумаги, но взглядъ его по временамъ снова устремлялся на приказчика, и прежнее раздумье брало верхъ надъ конторскими дѣлами. Въ эти промежутки Каркеръ опять становился въ прежнюю позу, озадачивая на этотъ разъ, болѣе чѣмъ когда-либо, своею разборчивою деликатностью. Разсчитанный маневръ достигъ вожделѣнной цѣли, по крайней мѣрѣ въ томъ отношен³и, что въ грудь м-ра Домби заронилась искра ненависти къ бѣдной Флоренсѣ, которая до этой поры была только нелюбима гордымъ отцомъ. Между тѣмъ майоръ Багстокъ, идолъ престарѣлыхъ красавицъ Лемингтона, сопровождаемый туземцемъ, навьюченнымъ своей обыкновенной поклажей, величаво выступалъ по тѣнистой сторонѣ улицы въ направлен³и къ резиденц³и м-съ Скьютонъ. Ровно въ полдень онъ удостоился лицезрѣн³я Клеопатры, возлежавшей обычнымъ порядкомъ на своей роскошной софѣ. Передъ ией съ подносомъ въ рукахъ стоялъ долговязый Витерсъ. Египетская царица кушала кофе. Комната была тщательно закрыта со всѣхъ сторонъ.

   - Кто тамъ? - вскричала м-съ Скьютонъ, услышавъ шумъ приближающихся шаговъ. - Ступайте вонъ. Я не принимаю.

   - За что, м-съ, Джозефъ Багстогъ подвергается вашей опалѣ?

   - Это вы, майоръ? Можете войти. Я передумала.

   Майоръ подошелъ къ софѣ и прижалъ къ губамъ очаровательную руку Клеопатры.

   - Садитесь, майоръ, только подальше. Не подходите ко мнѣ: я ужасно слаба сегодня, и нервы мои до крайности разстроены, a отъ васъ пахнетъ знойными лучами тропическаго солнца.

   - Да, м-съ, было время, когда солнце пекло и палило Багстока, но жгуч³е лучи подъ тропиками не портили его растительной силы. Онъ процвѣталъ, м-съ, и процвѣталъ какъ лучш³й цвѣтокъ въ вестъ-индской оранжереѣ. Его и звали не иначе какъ цвѣткомъ. Никто въ тѣ дни не говорилъ о Багстокѣ; но всяк³й, отъ офицера до послѣдняго солдата, указалъ бы вамъ на "цвѣтокъ нашего полка". Время, труды, заботы остановили ростъ цвѣтка, но все же онъ остался въ разрядѣ растен³й вѣчно зеленыхъ и не утратилъ своей свѣжести.

   Здѣсь майоръ, несмотря на запрещен³е, придвинулъ стулъ къ египетской царицѣ и подъ покровомъ окружающаго мрака замоталъ головой съ такимъ неистовствомъ, какъ будто чувствовалъ первые припадки паралича.

   - A гдѣ м-съ Грэйнджеръ? - спросила Клеопатра пажа.

   Витерсъ полагалъ, что она въ своей комнатѣ.

   - Очень хорошо, - сказала м-съ Скьютонъ. - Убирайтесь отсюда и заприте дверь. Я никого не принимаю.

   Когда Витерсъ исчезъ, м-съ Скьютонъ слегка повернула голову, устремила томный взоръ на майора и освѣдомилась о здоровьи его друга.

   - Къ чему разспрашивать о немъ, м-съ? - возразилъ майоръ съ лукавымъ видомъ. - Домби здоровъ, какъ только можетъ быть здоровъ человѣкъ въ его отчаянномъ положен³и. Вы должны понимать, м-съ, мой другъ прострѣленъ, насквозь прострѣленъ, какъ бѣдная птичка, и ужъ не намъ съ вами поставить его на ноги.

   Клеопатра бросила на майора быстрый и проницательный взглядъ, противорѣчивш³й какъ нельзя болѣе жеманному распѣван³ю, сопровождавтему ея разговоръ.

   - Майоръ Багстокъ, я мало знаю свѣтъ съ его мелкими, пустыми прилич³ями, но это не мѣшаетъ мнѣ... о свѣтъ, свѣтъ! куда дѣвалъ ты натуру, высокую, благородную натуру со всѣми ея прелестями! Какимъ образомъ заглушилъ ты музыку сердца, поэз³ю души? Гдѣ найти въ тебѣ эти искренн³я изл³ян³я, сопровождаемыя небесными восторгами! О я не раскаиваюсь, что не знаю свѣта, но это не мѣшаетъ мнѣ понимать васъ, майоръ Багстокъ. Вы затронули теперь самую чувствительную струну моего бѣднаго сердца. Ваши намеки относятся къ милой моей дочери. Такъ ли, майоръ Багстокъ? Говорите прямѣе.

   - Прямота была отличительною чертою въ породѣ Багстоковъ. Это - ихъ всегдашн³й недостатокъ. Хорошо, миледи. Я буду говорить безъ обиняковъ.

   - Увы! глубоко паден³е человѣческой натуры! - воскликнула Клеопатра, дѣлая грац³озное движен³е своимъ вѣеромъ, - но есть еще священныя чувствован³я, доступныя для смертныхъ, и теперь, майоръ, вы коснулись этихъ чувствован³й.

   Майоръ, въ знакъ соглас³я, приставилъ руку къ губамъ и послалъ Клеопатрѣ воздушный поцѣлуй.

   - Я слаба, майоръ, и чувствую, что недостаетъ во мнѣ той энерг³и, какою на моемъ мѣстѣ должна вооружиться чадолюбивая мать, - продолжала м-съ Скьютонъ, приставляя къ губамъ кружевной конецъ своего носового платка, - но великодушныя сердца войдутъ въ мое положен³е и легко поймутъ источникъ этой слабости. Вы, майоръ, злой человѣкъ и безъ пощады терзаете бѣдную мать; но будьте увѣрены, я не отступлю отъ своихъ обязанностей.

   Подъ покровомъ окружающаго мрака майоръ пыхтѣлъ, отдувался, моргалъ своими раковыми глазами и, наконецъ, почувствовавъ истерическ³й припадокъ кашля, началъ прохаживаться по комнатѣ. Египетская царица, не обращая вниман³я на продѣлки своего обожателя, продолжала такимъ образомъ:

   - Вотъ уже прошло нѣсколько недѣль, какъ м-ръ Домби вмѣстѣ съ вами, любезный майоръ, началъ удостоивать насъ своими визитами. Я признаюсь... позвольте мнѣ быть откровенной, майоръ, я дитя природы, и всегда увлекаюсь первыми впечатлѣн³ями. Мое сердце открыто для всѣхъ, и каждый можетъ прослѣдить въ немъ малѣйш³е изгибы нѣжнаго чувства. Это мой недостатокъ, и я знаю его вполнѣ. Заклятый врагъ не могъ бы узнать его лучше, но я не раскаиваюсь. Пусть тяготѣетъ на мнѣ это обвинен³е людей безъ сердца и безъ всякой симпат³и къ бѣднымъ создан³ямъ, увлеченнымъ побужден³ями натуры.

   М-съ Скьютонъ поправила косынку, придавила пружины на своемъ проволочномъ горлѣ и продолжала съ большою любезностыо:

   - Признаюсь, любезный майоръ, я и милая Эдиѳь съ самаго начала были очень обрадованы визитами м-ра Домби. Уже по одному имени вашего друга онъ имѣлъ право на нашу благосклонность. Вскорѣ я замѣтила, или по крайней мѣрѣ такъ мнѣ показалось, что y вашего благороднаго друга чувствительиое сердце...

   - У Домби теперь вовсе нѣтъ сердца, - сказалъ майоръ.

   - Злой человѣкъ! - вокликнула м-съ Скьютонъ, бросивъ томный взглядъ на своего обожателя, - замолчи, сдѣлай милость!

   - Я буду нѣмъ, если вамъ угодно.

   - Кто что ни говори, a натура, простая, безыскусственная имѣетъ непобѣдимыя прелести, - продолжала м-съ Скьютонъ, разглаживая толстые слои румянъ на своихъ костлявыхъ щекахъ. - Поэтому я не удивляюсь, что м-ръ Домби, увлеченный, конечно, простотою нашего общества и искреннимъ радуш³емъ, началъ повторять свои визиты и сдѣлался по вечерамъ постояннымъ нашимъ гостемъ. Чувствительность его - этого уже нельзя было не замѣтить - увеличивалась съ каждымъ днемъ, и когда я подумаю теперь о той страшной отвѣтственности, какой я подвергалась, ободряя м-ра Домби брать....

   - Брать приступомъ вашу крѣпость, - подсказалъ майоръ.

   - О, груб³янъ! неисправимый груб³янъ! Впрочемъ, вы докончили мою мысль, хотя гадкими словами.

   Здѣсь м-съ Скыотонъ облокотилась на маленьк³й столикъ передъ софой и начала кокетливо махать вѣеромъ, любуясь въ то же время на кисть своей руки.

   - Мало-по-малу истина открылась передо мной во всемъ своемъ свѣтѣ, и какъ описать невообразимыя страдан³я, которыми съ той поры терзалось мое бѣдное сердце! Вся моя жизнь посвящена Эдиѳи, моему ненаглядному сокровищу, и видѣть, какъ этотъ ангелъ, мужественно противостоявш³й всѣмъ возможнымъ искушен³ямъ послѣ своего друга, послѣ покойнаго Грэйнджера, вдругъ началъ измѣняться съ каждымъ днемъ - о, что можетъ быть ужаснѣе этихъ пытокъ, какимъ безъ всякой пощады подвергаетъ насъ коварный свѣтъ!

   Коварный свѣтъ, конечно, всего менѣе виноватъ въ ужасныхъ пыткахъ, ощущаемыхъ чувствительнымъ сердцемъ м-съ Скыотонъ. Но это мимоходомъ.

   - Да, майоръ, Эдиѳь драгоцѣнный перлъ моей жизни. Говорятъ, она похожа на меня. Я вѣрю этому: фамильное сходство должно быть.

   - Есть на свѣтѣ человѣкъ, готовый зажать ротъ всякому, кто бы вздумалъ утверждать, что вы на кого-нибудь похожи. Имя этого человѣка - старичина Джой Багстокъ.

   Клеопатра сдѣлала движен³е, какъ будто хочетъ ударить вѣеромъ нескромнаго льстеца, но тутъ одумалась и съ улыбкой на устахъ продолжала такимъ образомъ:

   - Если моя прелестная дочь получила отъ меня въ наслѣдство как³я-нибудь выгоды, то вмѣстѣ съ ними досталась на ея долю и моя глупая натура. Говорили, хотя я не совсѣмъ этому вѣрю, будто я всегда отличалась необыкновенною твердостью характера. Это же свойство обнаруживается и въ ней; но если разъ успѣли тронуть ея сердце, она дѣлается чувствительною до невѣроятной степени. Ея настоящее положен³е приводитъ меня въ отчаян³е. Вы не можете представить, какая между нами существовала дружба. Мысли, желан³я, чувства - все это было y насъ общее. Всяк³й, глядя на насъ, подумалъ бы, что это скорѣе двѣ сестры, чѣмъ матъ и дочь.

   - Это и мое мнѣн³е. Джой Багстокъ, м-съ, имѣлъ удовольств³е повторять вамъ его пятьдесятъ тысячъ разъ.

   - Да не прерываите меня, злой челов