Диккенс Чарльз - Домби и сын

1123;сколько дней, непремѣнно поѣзжай домой и не слушайся никого. Лучше быть одной, чѣмъ... я хочу сказать, мой ангелъ, что дома, въ этихъ комнатахъ, тебѣ будетъ гораздо лучше, чѣмь во всякомъ другомъ мѣстѣ.

   - Я ворочусь домой, мама, въ самый день вашего отъѣзда.

   - Именно такъ. Помни же обѣщан³е. Теперь собирайся ѣхать со мной. Я пойду въ залъ и стану тебя ждать.

   Медленно и спокойно будущая хозяйка пошла по огромному дому, не обращая ни малѣйшаго вниман³я на великолѣп³е и роскошь, уже замѣтныя на каждомъ шагу. Это была та же красавица, которая, укротивъ внутреннюю бурю, гуляла между густыми деревьями въ лемингтонской рощѣ: та же неукротимая гордостъ души, то же презрѣн³е во взорѣ и на устахъ, та же дикая надменность, вооруженная негоаован³емъ противъ самой себя и противъ всего окружающаго. Велйколѣпный чертогъ, казалось, еще больше пробуждалъ это негодован³е. Искусственныя розы на стѣнахъ и на коврахъ впивались колючими шипами въ ея истерзанную грудь; въ каждой позолотѣ сверкали атомы ненавистнаго металла, оцѣнившаго ея красоту; въ каждомь зеркалѣ во весь ростъ выставлялась женщина, высокая по своей натурѣ, но униженная грустнымъ ярмомъ нищеты и презрѣнная въ собственныхъ глазахъ. И всѣ это видятъ, - думала она, - и нѣтъ ей спасен³я нигдѣ, кромѣ какъ въ той же гордости, которая день и ночь терзаетъ ея собственную грудь.

   И неужели эту женщину укрощаетъ невинная дѣвочка, сильная только своимъ простосердеч³емъ и откровенностью? Неужели всѣ эти страсти, даже самая гордость, потухаютъ отъ одного взгляда беззащитной сироты? О да, о да! посмотрите на нихъ въ эту минуту: онѣ обнявшись сидятъ въ каретѣ, и Флоренса, съ лепетомъ любви и отрадной надежды, пр³ютила голову на ея груди. Пусть попробуетъ теперь кто-нибудь обидѣть беззащитную сироту! Гордая Эдиѳь броситъ тысячу жизней, если нужно ими пожертвовать для спасен³я ребенка!

   Умри Эдиѳь! Лучше и полезнѣе умереть тебѣ именно въ эту минуту, чѣмъ доживать до конца свою долгую, долгую жизнь!

   Какъ бы не такъ! Ея впрство м-съ Скьютонъ уже давно строжайшимъ образомъ запретила произносить въ своемъ присутств³и низкое слово смерть. Переѣхавъ въ Лондонъ, она расположилась въ Брукъ-Стритѣ, на Гросвеноръ-скверѣ, въ великолѣпномъ домѣ своего знаменитаго, бывшаго въ отсутств³и родственника, лорда Феникса, который, по поводу брачной сдѣлки, очень охотно уступилъ свой чертогъ, надѣясь, что одолжен³е будетъ уже послѣднимъ подаркомъ для м-съ Скьютонъ и ея прекрасной дочки. И вотъ въ этомъ разукрашенномъ домѣ прекрасная Клеопатра, окруженная блестящей свитой, величественно возлежала на софѣ между бархатными подушками, вполнѣ готовая принимать высокихъ гостей. На первый разъ вниман³е ея пробуждено было пр³ѣздомъ Эдиѳи и Флоренсы.

   - Какъ твое здоровье ангельчикъ Флоренса? Подойди ко мнѣ, душенька, иоцѣлуй меня,

   Флоренса робко остановилась, отыскивая бѣлое мѣсто на лицѣ м-съ Скьютонъ; но почтенная леди подставила ей ухо, и такимъ образомъ вывела ее изъ затруднен³я.

   - Милая Эдиѳъ, - сказала м-съ Скьютонъ, - я рѣшительно... подойди немножко къ свѣту, ангельчикъ Флоренса.

   Флореиса повиновалась.

   - Ты не помнишь, милая Эдиѳь, - продолжала м-съ Скьютонъ, - какою была ты въ возрастѣ нашей очаровательной Флоренсы или немножко помоложе ея?

   - Я давно забыла этотъ возрастъ, мама.

   - Я рѣшительно думаю, что наша очаровательная малютка чрезвычайно похожа на то, чѣмъ сама ты была въ ея лѣта. A это показываетъ, что со временемъ можно изъ нея сдѣлать, если хорошенько приняться за ея образован³е.

   Послѣдн³я слова были произнесены такимъ тономъ, изъ котораго значилось, что м-съ Скьютонъ считала еще неначатымъ развит³е умственныхъ и нравственныхъ силъ въ будущей дочери Эдиѳи. Вмѣсто отвѣта, Эдиѳь бросила на мать суровый взглядъ, поставивш³й ее въ нѣкоторое затруднен³е. Чувствовалась необходимость сдѣлать приличную диверс³ю.

   - Подойди ко мнѣ, ангельчикъ Флоренса, поцѣлуй меня еще разъ, душенька.

   Флоренса должна была приложить опять свои губы къ морщинистому уху м-съ Скьютонъ.

   - Слыхала ли ты, душенька, - сказала м-съ Скьютонъ, удерживая за руку робкую дѣвушку, - что твой папа, котораго мы всѣ любимъ до безум³я, женится на этой недѣлѣ на моей безцѣнной Эдиѳи?

   - Мнѣ говорили, что свадьба будетъ скоро; но когда именно, я не знала.

   - Неужели? Какъ это, милая Эдиѳь, ты до сихъ поръ не сказала этого Флоренсѣ?

   - Развѣ я должна была это говорить? - возразила дочь съ такою колкостью, что Флоренса почти не узнала ея голоса.

   Дѣлая другую, болѣе счастливую диверс³ю, м-съ Скьютонъ объявила Флоренсѣ, что м-ръ Домби сегодня будетъ y нихъ обѣдать и, безь сомнѣн³я, съ пр³ятнымъ изумлен³емъ увидитъ свою дочь. М-ръ Домби совсѣмь не знаетъ о пр³ѣздѣ Флоренсы, и Эдиѳь все это устроила безъ его вѣдома, когда онъ поутру занимался дѣлами въ Сити. Пр³ятный, очень пр³ятный сюрпризь. Флоренса слушала эту вѣсть съ величайшимъ волнен³емъ, которое возросло, наконецъ, до такой степени, что за часъ до обѣда, не смѣя и не зная, какъ объяснить сущность дѣла, не компрометируя м-ра Домби, она чуть не рѣшилась убѣжать домой пѣшкомъ, безъ шляпы и безъ шали, лишь бы только не встрѣтиться съ грознымъ отцомъ.

   Но Флоренса не ушла домой. Блѣдная, испуганная, не переводя духу, она осталась пригвожденною на мѣстѣ подлѣ м-съ Скьютонъ. Она не смѣла подойти къ окну изъ опасен³я, что отецъ увидитъ ее черезъ улицу, не смѣла перейти въ другую комнату изъ опасен³я встрѣтиться въ дверяхъ съ м-ромъ Домби. Клеопатра между тѣмъ болтала вздоръ, и бѣдная дѣвушка принуждена была поддерживать разговоръ. Вдругъ послышались на лѣсницѣ мѣрные шаги ожидаемаго джентльмена.

   - Онъ идетъ, - закричала Флоренса въ страшномъ испугѣ. - Онъ идетъ!

   Клеопатра, любившая съ дѣтскимъ увлечен³емъ театральные эффекты, немедленно толкнула Флоренсу за софу, накрыла ее шалью и, такимъ образомъ, приготовила очаровательный сюрпризъ для м-ра Домби. Это было сдѣлано съ такою быстротою, что Флоренса тутъ же услышала среди комнаты страшные шаги.

   М-ръ Домби церемонно поздоровался съ тещей и нареченной невѣстой. Отъ звуковъ его голоса судорожный трепетъ распространился по всѣмъ членамъ бѣдной дѣвушки.

   - Любезный м-ръ Домби, - заголосила Клеопатра, - подойдите ко мнѣ и скажите пожалуйста, все ли въ добромъ здоровьи ваша прелестная Флоренса?

   - Флоренса совершенно здорова.

   - Она теперь дома?

   - Дома, - сказалъ м-ръ Домби.

   - Увѣрены ли вы, любезный м-ръ Домби, что меня не обманываете? Не знаю, какъ приметъ мои слова ваша милая невѣста; но мнѣ, право кажется, что вы самый фальшивый человѣкъ, любезнѣйш³й мой м-ръ Домби.

   Вѣрно и мѣтко. Фальшивѣйш³й изъ людей былъ пойманъ въ эту минуту въ самой ужасной фальшивости, о какой только слышали когда-либо человѣческ³я уши. М-съ Скьютонъ сорвала шаль, и Флоренса, блѣдная и трепещущая, явилась предъ отцомъ, какъ страшный призракъ изъ за могилы. М-ръ Домби остолбенѣлъ. Преодолѣвая внутреннюю бурю, Флоренса бросилась къ нему на шею, поцѣловала его въ щеку и, не помня болѣе себя, побѣжала изъ комнаты. М-ръ Домби посмотрѣлъ вокругъ себя, желая потребовать отъ кого-нибудь объяснен³й загадочной сцены; но Эдиѳь выбѣжала также за Флоренсой.

   - Согласитесь же, м-ръ Домби, - начала м-съ Скьютонъ, - вы никогда не были какъ пр³ятно изумлены во всю вашу жизнь: не правда ли?

   - Точно, я никогда не былъ такъ изумленъ.

   - Такъ пр³ятно изумлены, любеный м-ръ Домби; не скромничайте, - возразила м-съ Скьютонъ.

   - Точно.... я радъ видѣть здѣсь Флоренсу, - сказалъ м-ръ Домби.

   - Конечно, вы удивляетесь, какъ она очутилась здѣсь, - спросила м-съ Скьютонъ, - не правда ли?

   - Эдиѳь, можетъ быть....

   - О хитрецъ! о лукавый, лукавый человѣкъ! - воскликнула м-съ Скьютонъ, погрозивъ пальцемъ, - такихъ вещей не должно бы разсказывать. Мужчины такъ тщеславны и такъ безбожно издѣваются надъ нашей слабостью; но моя душа, вы знаете, открыта передъ всѣми.... хорошо, сейчасъ!

   Послѣдн³я слова относились къ одному изъ высочайшихъ лакеевъ, возвѣстившему объ обѣдѣ.

   - Но Эдиѳь, любезный мой Домби, привязана къ вамъ, можетъ быть, больше, чѣмъ вы заслуживаете; она безпрестанно хотѣла бы быть вмѣстѣ съ вами. Напрасно я говорю: "нельзя этого требовать, мой другъ, y м-ра Домби есть друг³я дѣла", - ничего не хочетъ слышать. И вотъ поэтому она желаетъ имѣть хоть кого-нибудь, кто бы напоминалъ ей васъ. Не правда ли, какъ это натурально! Нынѣшнимъ утромъ ничто не могло ее удержать отъ поѣздки за нашей милой Флоренсой! Не правда ли, какъ это очаровательно!

   Здѣсь м-съ Скьютонъ остановилась въ ожидан³и отвѣта, и м-ръ Домби отвѣчалъ:

   - Чрезвычайно очаровательно!

   - Благослови васъ Богъ, любезный мой м-ръ Домби, за такую правоту сердца, - воскликнула Клеопатра, крѣпко пожимая его руку. - Но я уже принимаю слишкомъ серьезный тонъ. Сойдемте теперь внизъ и посмотримъ, что эти люди приготовили намъ къ обѣду.

   Флоренса и Эдиѳь были уже въ столовой и сидѣли рядомъ. При входѣ м-ра Домби Флоренса хотѣла встать, чтобы уступить ему свой стулъ, но Эдиѳь положила руку на ея плечо, и м-ръ Домби долженъ былъ помѣститься на противоположномъ концѣ стола.

   М-съ Скьютонъ приняла на себя трудъ поддерживать весь разговоръ. Флоренса сидѣла молча и едва поднимала глаза, не совсѣмъ осушенные отъ слезъ, a Эдиѳь ограничивалась только отвѣтами на вопросы.

   - Стало быть, теперь, любезный м-ръ Домби, всѣ приготовлен³я съ вашей стороны приведены къ концу? - сказала Клеопатра, когда подали на столъ дессертъ, и сѣдоволосый буфетчикъ удалился. - Даже судебныя формальности окончены?

   - Да, м-съ, свадебный контрактъ, какъ сегодня меня извѣстили, совсѣмъ готовъ, и милой моей невѣстѣ остается только назначить день свадьбы, о чемъ я и прошу ее убѣдительнѣйше.

   Эдиѳь сидѣла, какъ прекрасная статуя, холодная, спокойная, неподвижная.

   - Что жъ ты, мой ангелъ, - сказала Клеопатра, - слышишь, что говоритъ м-ръ Домби? Какъ она разсѣянна, бѣдняжечка! Знаете ли, м-ръ Домби? Ваша невѣста напоминаетъ мнѣ, и живо напоминаетъ, тѣ дни, когда ея папа находился въ вашемъ положен³и.

   - Пусть будетъ свадьба, когда вамъ угодно. Вы не нуждаетесь въ моемъ назначен³и, - сказала Эдиѳь, едва взглянувъ черезъ столъ на м-ра Домби.

   - Въ такомъ случаѣ завтра?

   - Пусть!

   - Или, можетъ быть, лучше послѣзавтра?

   - Когда вамъ угодно. Я въ полномъ вашемъ распоряжен³и. Поступайте, какъ думаете и какъ хотите. У меня нѣтъ никакихъ дѣлъ.

   - Никакихъ дѣлъ, моя милая! - возразила мать, - тогда какъ цѣлый день ты въ ужасныхъ хлопотахъ отъ утра до ночи! Съ одними этими магазинщицами сотни договоровъ и заказовъ!

   - Это по вашей части, мама. Вы и м-ръ Домби можете устраивать все, какъ знаете.

   - Ты разсуждаешь умно, мой ангелъ, и это дѣлаетъ тебѣ честь! - сказалъ Клеопатра. - Флоренса, подойди сюда и поцѣлуй меня, душенька.

   Странное дѣло: всяк³й разговоръ, даже самый мелочной, какъ скоро участвовала въ немъ Эдиѳь, Клеопатра непремѣнно заключала нѣжнымъ обращен³емъ къ Флоренсѣ, которой, конечно, во всю жизнь не приходилось расточать столько поцѣлуевъ, какъ въ этотъ достопамятный день. Скромная дѣвушка не подозрѣвала, какую огромную пользу эти поцѣлуи приносили м-съ Скьютонъ.

   М-ръ Домби, въ глубинѣ души, былъ какъ нельзя болѣе доволенъ странными манерами своей прекрасной невѣсты. Ея надменность и холодность, само собою разумѣется, были самою лучшею рекомендац³ею для Домби и Сына. Притомъ, гордая со всѣми, она однако жъ почтительно склоняется передъ его особой и не прекословитъ ему ни въ чемъ: статья особенно заманчивая! Льстило самолюб³ю м-ра Домби и то обстоятельство, что эта женщина, составляя честь его дома, будетъ вмѣстѣ съ нимъ обдавать холодомъ его гостей.

   Такъ разсуждалъ м-ръ Домби, оставшись одинъ за обѣденнымъ столомъ и погруженный въ глубок³я думы о прошедшей и будущей судьбѣ. Наружная обстановка соотвѣтствовала какъ нельзя лучше этимъ думамъ. Душный воздухъ столовой залы, темнобурыя стѣны съ черными картинами и гербами, двѣ дюжины черныхъ стульевъ, разставленныхъ въ правильной симметр³и какъ гробы, дожидавш³еся только факельщиковъ и наемныхъ плакальщиковъ для начат³я похоронной процесс³и, два сухопарыхъ негра, поддерживавшихъ на буфетѣ изсохш³я вѣтви канделябровъ, и затхлый запахъ отъ десятковъ тысячъ обѣдовъ, погребенныхъ въ этомъ саркофагѣ, - все это превосходно согласовалось съ настроен³емъ духа сосредоточеннаго мыслителя. Владѣлецъ дома жилъ за границей, такъ какъ воздухъ Англ³и, по какимъ-то причинамъ, уже давно оказывался вреднымъ для благородныхъ членовъ фамил³и Фениксовъ. Комнаты постепенно погружались въ глубок³й трауръ, и недоставало только трупа, чтобы превратить ихъ въ погребальные склепы.

   На случай, пожалуй, окоченѣлая фигура м-ра Домби съ успѣхомъ могла бы замѣнить и этотъ недостатокъ.

   Сумерки тянулись очень долго, и свѣчи были поданы поздно, такъ какъ м-съ Скьютонъ при огнѣ чувствуетъ всегда головную боль. Въ этотъ промежутокъ м-съ Скьютонъ постоянно бесѣдовала съ Флоренсой или заставляла ее играть на фортепьяно для собственнаго удовольств³я, или подзывала ее для нѣжныхъ поцѣлуевъ, и это случалось всяк³й разъ послѣ того, какъ Эдиѳь дѣлала какое-нибудь замѣчан³е. Впрочемъ, поцѣлуи были теперь не такъ часты, потому-что Эдиѳь все время сидѣла подлѣ открытаго окна, несмотря на заботливое предостережен³е матери отъ простуды. Въ такомъ, почти совершенно безмолвномъ положен³и оставалась она до тѣхъ поръ, пока женихъ ея не собрался домой. Во время прощанья м-ръ Домби былъ очень милостивъ со своею дочерью, и Флоренса отправилась въ спальню подлѣ комнаты Эдиѳи до того спокойная и счастливая, что въ прошедшемъ видѣла въ себѣ совсѣмъ другую бѣдную дѣвочку-сиротку, достойную сожалѣн³я. И она плакала объ этой дѣвочкѣ, пока не уснула.

   Недѣля проходила скоро. Ѣздили въ магазины, къ модисткамъ, ювелирамъ, нотар³усамъ, цвѣточницамъ, кондитерамъ. Флоренса была вездѣ и y всѣхъ. Флоренса поѣдетъ въ церковь. Флоренса скинетъ трауръ и нарядится въ модное платье. Планы на этотъ счетъ модистки француженки, очень похожей на м-съ Скьютонъ, были такъ изящны и великолѣпны, что м-съ Скьютонъ заказала и себѣ такое же платье. Мадамъ замѣтила, что м-съ Скьютонъ будетъ обворожительна, и всѣ станутъ считать ее сестрою прекрасной невѣсты.

   Недѣля проходила еще скорѣе. Эдиѳь не смотрѣла ни на что, не заботилась ни о чемъ. Богатые наряды приносились на домъ, примѣривались, модистки и м-съ Скьютонъ приходили въ живѣйш³й восторгъ и укладывали ихъ, куда и какъ слѣдуетъ. Эдиѳь не дѣлала никакихъ замѣчан³й. М-съ Скьютонъ составляла планы на каждый день и сама приводила ихъ въ исполнен³е. Иногда Эдиѳь садилась въ карету и отправлялась въ магазины, какъ скоро нельзя было безъ нея обойтись; но это случалось очень рѣдко. М-съ Скьютонъ обо всемъ хлопотала сама и одна завѣдывала всѣми дѣлами, a Эдиѳь смотрѣла на всѣ распоряжен³я съ величайшимъ равнодуш³емъ, какъ лицо, совершенно постороннее.

   Недѣля промчалась съ удивительною быстротой, и наступила послѣдняя ночь передъ свадьбой. Въ гостиной засѣдали м-съ Скьютонъ и м-ръ Домби. Было очень темно, такъ какъ y м-съ Скьютонъ по обыкновен³ю болѣла голова, хотя съ завтрашнимъ утромъ она надѣялась совсѣмъ освободиться отъ этой боли. Эдиѳь сидѣла y открытаго окна и смотрѣла на улицу. М-ръ Домби и Клеопатра тихонько разговаривали на софѣ. Было очень поздно, и Флоренса уже отправилась спать.

   - Любезный м-ръ Домби, - начала Клеопатра, - завтра вы навсегда лишаете меня общества милой Эдиѳи, и я хочу просить васъ оставить y меня Флоренсу.

   - Съ большимъ удовольств³емъ, если вамъ угодно.

   - Благодарю васъ. Вы оба ѣдете въ Парижъ, и безъ вашей милой дочери я бы осталась въ совершенномъ уединен³и. Мысль, что я буду содѣйствовать образован³ю ума и сердца прелестной Флоренсы, прольетъ отрадный бальзамъ въ мою душу, любезный м-ръ Домби.

   М-ръ Домби повторилъ, что онъ съ восторгомъ оставляетъ свою дочь въ такихъ надежныхъ рукахъ.

   Эдиѳь быстро поворотила голову. Невидимая въ темнотѣ, она внимательно прислушивалась къ разговору, и лицо ея, прежде безжизненное, выражало теперь живѣйшее участ³е.

   - Премного благодарна вамъ, любезный м-ръ Домби, за ваше доброе мнѣн³е, - продолжала Клеопатра. - Я боялась, что вы имѣете злой умыселъ осудить меня на совершенное затворничество, какъ выражаются наши адвокаты, эти страшнѣйш³е прозаики въ цѣломъ м³рѣ.

   - Отчего такая несправедливость ко мнѣ, любезная м-съ Скьютонъ?

   - Да оттого, что Флоренса объявила наотрѣзъ, что она завтра воротится домой, - отвѣчала м-съ Скьютонъ. - Я начинала считать васъ, любезный Домби, порядочнымъ тираномъ вродѣ турецкаго паши.

   - Увѣряю васъ, м-съ, я не дѣлалъ никакихъ распоряжен³й относительно Флоренсы. Во всякомъ случаѣ, эти распоряжен³я отнюдь не будутъ противорѣчить вашимъ желан³ямъ.

   - О, я знала, вы порядочный льстецъ, м-ръ Домби. Говорятъ впрочемъ, y льстецовъ нѣтъ сердца, тогда какъ ваша нѣжная чувствительность составляетъ украшен³е и отраду вашей жизни. Что это? неужели вы хотите домой?

   Было очень поздно, м-ръ Домби собирался идти.

   - О Боже мой! сонъ это или мрачная дѣйствительность! - воскликнула м-съ Скьютонъ. - Такъ это правда, милый Домби, что завтра утромь вы похищаете y бѣдной матери ея единственное сокровище, ея ненаглядную дочь?

   М-ръ Домби, привыкш³й ионимать вещи въ буквальномъ смыслѣ, отвѣчалъ, что похищен³й не будетъ никакихъ, и что они встрѣтятся съ Эдиѳью въ церкви.

   - Нѣтъ на свѣтѣ пытки мучительнѣе той, какую испытываетъ бѣдная мать при разставан³и съ единственною дочерью, хотя бы эта дочь вручалась вамъ, любезнѣйш³й м-ръ Домби. - Я слаба, и тревоги сердца во мнѣ всегда брали верхъ надъ холоднымъ размышлен³емъ; но будьте увѣрены, м-ръ Домби, завтра я призову всю твердость духа и безропотно покорюсь неизбѣжной судьбѣ. Благословляю васъ отъ всего моего сердца! Милая Эдиѳь, кто-то уходитъ, дитя мое! Опомнись, мой ангелъ!

   Эдиѳь, не обращавшая опять никакого вниман³я на разговоръ, встала со своего мѣста, но не сдѣлала шагу впередъ и не сказала ни слова. М-ръ Домби поспѣшилъ подойти къ невѣстѣ и, поцѣловавъ ея руку, произнесъ съ величавою торжественностью, приличною настоящему случаю:

   - Завтра поутру я буду имѣть счастье стоять передъ алтаремъ вмѣстѣ съ м-съ Домби.

   Затѣмъ онъ поклонился и вышелъ, держа голову вверхъ.

   Лишь только затихъ величественный скрипъ сапогъ м-ра Домби, м-съ Скьютонъ позвонила и велѣла подать огня. Вмѣстѣ со свѣчами горничная принесла то блистательное платье, которому предопредѣлено завтрашнимъ утромъ воспламенять мужск³я сердца; но покамѣстъ, теперь, въ этомъ блистательномъ нарядѣ старуха была еще отвратительнѣе и ужаснѣе, чѣмъ въ своей фланелевой кофтѣ. Этого не видѣла и не подозрѣвала м-съ Скьютонъ. Любуясь передъ зеркаломъ и принимая обворожительныя дѣвическ³я позы, Клеопатра разсчитывала на уб³йственные эффекты, которыхъ неминуемою жертвой прежде другихъ долженъ былъ сдѣлаться майоръ Багстокъ. Скинувъ, наконецъ, обворожительное платье, a вмѣстѣ съ нимъ и проч³я принадлежности туалета, Клеопатра развалилась въ одно мгновен³е, какъ карточный домикъ.

   Во все это время Эдиѳь оставалась y темнаго окна и смотрѣла на улицу. Когда, наконецъ, въ комнатѣ не осталось никого, кромѣ матери, она - первый разъ въ этотъ вечеръ - оставила свое мѣсто и стала передъ софой напротивъ м-съ Скьютонъ.

   - Я устала до смерти, - сказала м-съ Скьютонъ. - На тебя ни въ чемъ нельзя положиться. Ты хуже маленькаго ребенка, да и ребенокъ не можетъ быть упрямѣе и капризнѣе тебя.

   - Выслушайте меня, матушка, - начала Эдиѳь, не обративъ ни малѣйшаго вниман³я на ея слова. - Вы должны, до моего возвращен³я изъ Парижа, оставаться въ этомъ домѣ однѣ, совершенно однѣ.

   - Я должна оставаться одна, Эдиѳь, до твоего возвращен³я? - повторила м-съ Скьютонъ. - Что это значитъ?

   - Это значитъ, что если вы не согласитесь остаться однѣ, то я завтра въ церкви отрекусь отъ руки этого человѣка, которому собираюсь дать такую ложную и позорную клятву, или я упаду мертвая на церковной паперти.

   Тревожный взоръ матери отнюдь не успокоился встрѣчей съ непреклоннымъ взглядомъ дочери. М-съ Скьютонъ не отвѣчала ничего. Эдиѳь продолжала твердо и рѣшительно:

   - Пусть остаемся мы съ вами тѣмъ, что есть; этого довольно. Я не хочу и не допущу, чтобы юное, невинное создан³е унизилось наравнѣ со мною. Ни за как³я блага въ свѣтѣ я не потерплю, чтобы для забавы моей матери развратилась и погибла беззащитиая сирота, которая должна теперь найти во мнѣ свою естественную опору. Теперь вы знаете мое мнѣн³е. Флоренса должна уѣхать домой.

   - Ты съ ума сошла, Эдиѳь, - закричала взбѣшенная мать. - Думаешь ли ты найти спокойств³е въ этомъ домѣ, покуда она не выйдетъ замужъ?

   - Спросите лучше, ожидаю ли я когда-либо найти спокойств³е въ этомъ домѣ?

   - И вотъ награда за всѣ мои труды, за всѣ попечен³я! вотъ благодарность за блестящее положен³е въ свѣтѣ, которое устраивается чрезъ меня! Я не гожусь быть компаньонкой какой-нибудь дѣвочки! я ее развращаю! отъ меня надобно бѣжать, какъ отъ чумы! Да кто же ты, наконецъ, м-съ Домби? Ты кто?

   - Этотъ вопросъ, матушка, - отвѣчала Эдиѳь, блѣдная какъ смерть и указывая на окно, - предлагала я себѣ нѣсколько разъ, когда сидѣла вотъ тамъ, и погибш³я подоб³я моего пола съ клеймомъ безстыдства проходили мимо ... Богу извѣстно, какой отвѣтъ я получила. О мать моя, мать моя! если бы по крайней мѣрѣ въ невинный возрастъ дѣтства вы бросили меня на произволъ случая, на произволъ собственныхъ влечен³й моего сердца!.. но для меня не было невинныхъ возрастовъ!

   Понимая безполезность обнаружен³я безсильнаго гнѣва, м-съ Скьютонъ зарыдала и начала произносить горьк³я жалобы, что она зажилась на свѣтѣ слишкомъ долго, что собственное дѣтище отрекается отъ нея, что въ эти несчастныя времена забыты обязанности къ родителямъ, - что она слышитъ чудовищные упреки, и что, наконецъ, она сойдетъ съ печалью въ гробъ.

   - Лучше, гораздо лучше лежать въ могилѣ, - воп³яла м-съ Скьютонъ, - чѣмъ выносить всѣ эти ужасы! О Боже мой! собственное дѣтище, собственная плоть и кровь питаетъ противъ меня злобу отъявленнаго врага?

   - Время взаимныхъ упрековъ между нами, матушка, уже прошло, не возобновляйте его!

   - Да не ты ли возобновляешь это несчастное время? Тебѣ извѣстна моя чувствительность, и, какъ нарочно, ты поражаешь меня безъ всякой пощады, и въ какое время! когда я должна всячески позаботиться, чтобы завтра выставить себя въ приличномъ свѣтѣ! Удивляюсь тебѣ, Эдиѳь. Превращать свою мать въ безобразное чучело, и когда? въ день своей свадьбы!!!

   - Я сказала, что Флоренса должна ѣхать домой.

   - Ну, и пусть уѣзжаетъ! - скороговоркой отвѣчала запуганная мать. - Я даже рада, что она уѣдетъ. Что мнѣ въ этой дѣвочкѣ?

   - A для меня эта дѣвочка то, что изъ за нея, матушка, я готова отречься отъ васъ, точно такъ же какъ хотѣла отречься отъ него завтра въ церкви. Въ ея грудь не долженъ западать зародышъ того зла, которое развилось и окрѣпло во мнѣ: въ этомъ вамъ ручаюсь. Оставьте ее въ покоѣ и откажитесь разъ навсегда отъ намѣрен³я преподавать ей уроки, которыми пользовалась собственная ваша дочь. Это - не трудное услов³е для васъ.

   - Конечно, если бы ты предложила его, какъ нѣжная дочь; но так³я до крайности оскорбительныя слова...

   - Оскорбительныхъ рѣчей болѣе не будетъ. Надѣюсь, наши отношен³я кончились. Идите своей дорогой и наслаждайтесь плодами своихъ трудовъ. Забавляйтесь, веселитесь, наряжайтесь, сколько вамъ угодно, и будьте счастливы. Цѣли нашихъ жизней достигнуты. Каждая изъ насъ пойдетъ своей дорогой. Съ этого часа ни слова о прошедшемъ. Прощаю вамъ вашу долю въ завтрашнемъ позорѣ. За себя стану просить Бога.

   Затѣмъ она пожелала м-съ Скьютонъ спокойной ночи и отправилась въ свою спальню твердымъ и мѣрнымъ шагомъ, который, казалось, подавлялъ всякое волнен³е ея души,

   Но тѣмъ большая тревога возстала въ этой душѣ, когда она осталась одна. Пятьсотъ разъ прошла она взадъ и впередъ между блестящими уборами къ завтрашнему утру. Ея волосы распустились, глаза горѣли лихорадочнымъ блескомъ, бѣлая грудь побагровѣла отъ ударовъ ея мстительной руки, и она, казалось, хотѣла растерзать въ конецъ свою собственную красоту, ненавистную, презрѣнную, опозоренную. Такъ проводила послѣднюю ночь передъ свадьбой Эдиѳь въ борьбѣ со своимъ безпокойнымъ духомъ, неукротимымъ подъ ярмомъ всесильнаго рока.

   Наконецъ, случайно прикоснулась она къ отворенной двери, которая вела въ комнату Флоренсы.

   Эдиѳь вздрогнула, остановилась и заглянула туда.

   При свѣтѣ мерцающей лампады она увидѣла спящую дѣвушку въ расцвѣтѣ невинности и красоты. Эдиѳь притаила дыхан³е, и какая-то невольная сила повлекла ее къ Флоренсѣ.

   Ближе и ближе подходила она, и наконецъ, губы ея прильнули къ нѣжной рукѣ, свѣсившейся съ постели. Это прикосновен³е имѣло дѣйств³е того ветхозавѣтнаго жезла, который нѣкогда источилъ живительную воду для народа, погибавшаго отъ жажды.

   Эдиѳь стала на колѣни подлѣ постели, спустила растрепанные волосы на подушку, и слезы ручьями заструились изъ ея глазъ.

   Такъ провела Эдиѳь Грэйнджеръ послѣднюю ночь передъ свадьбой.

  

  

   Разсвѣтъ, со своимъ безстрастнымъ, блѣднымъ лицомъ, робко прокрадывается въ церковь, подъ которой покоится прахъ маленькаго Павла и его матери, и уныло заглядываетъ въ окна. Холодно и мрачно. Ночь держится еще на мраморномъ полу и гнѣздится въ углахъ и закоулкахъ. Уже виденъ циферблатъ на часахъ высокой колокольни, еще сѣрый и туманный, но готовый служить маякомъ на бурномъ морѣ человѣческихъ суетъ, еще не всплыв³ш³хъ на поверхность послѣ вечерняго отлива. Спитъ утомленный городъ крѣпкимъ сномъ богатыря, и утренняя заря еще не смѣетъ заглянуть въ его окна.

   Тревожно проносясь и летая вокругъ церкви, разсвѣтъ оплакиваетъ свое кратковременное царство, и слезы его капаютъ на стекла оконъ, и деревья вокругъ церковныхъ стѣнъ ровно склоняютъ свои головы, изъявляя сочувств³е дружескимъ шелестомъ льстьевъ. Ночь постепенно блѣднѣетъ и съ трепетомъ оставляетъ церковь, но еще упорно держится въ сводахъ и прячется среди гробовъ. Мало-по-малу наступаетъ день: колокольный циферблатъ очистился отъ сѣраго тумана, разсвѣтъ осушаетъ свои слезы, подавляетъ жалобы и, выгнавъ ночь изъ послѣдняго ея убѣжища, въ испугѣ запирается самъ въ церковныхъ сводахъ и между мертвецами, до тѣхъ поръ, пока свѣжая ночь въ свою очередь не выгонитъ его оттуда.

   Полчища мышей, занимавшихся всю ночь молитвенниками усердныхъ христ³анъ, спѣшатъ укрыться въ своихъ норахъ и въ испугѣ собираются вмѣстѣ, заслышавъ шумъ y церковныхъ дверей. Сторожъ и надзиратель могилъ рано являются въ это утро; но еще раньше ихъ пришла и дожидалась въ церковной оградѣ м-съ Миффъ, смотрительница церковныхъ ложъ {Въ англиканской церкви каждое семейство имѣетъ свое опредѣленное мѣсто, или ложу, pew. Смотритель этихъ ложъ, обязанный содержать въ чистотѣ, запирать и отпирать ихъ, называется pew-opener. Мѣсто этого служителя, послѣ его смерти, иногда переходмтъ къ его вдовѣ, которая тоже, какъ здѣсь м-съ Миффъ, называется pew-opener. Примѣч. перев.}, сухопарая, пискливая старуха въ нищенскомъ салопѣ.

   Еще болѣе нищенская шляпка украшаетъ голову м-съ Миффъ, проникнутую неутолимой жаждой шиллинговъ и полушиллинговъ. Привычка заманивать въ ложи сообщила м-съ Миффъ какой-то видъ таинственности, и она получила удивительную способность распознавать, съ какой стороны больше можно надѣяться звонкой благостыни. Посѣтители знали м-съ Миффъ, и м-съ Миффъ знала ихъ какъ нельзя лучше. Былъ когда-то, - a можетъ и не былъ, - лѣтъ двадцать назадъ м-ръ Миффъ, но его всѣ забыли, и м-съ Миффъ никогда на него не намекала. Оно и лучше. М-ръ Миффъ - не тѣмъ будь помянутъ - былъ большой вольнодумецъ и даже, говорятъ, держался мнѣн³я относительно свободныхъ мѣстъ {Назначен³е опредѣленныхъ мѣстъ для каждаго богомольца сопряжено съ неудобствами, и англиканское духовенство хотѣло отмѣнить этотъ обычай. Хлопоты не привели ни къ чему, и странный обычай остался въ прежнемь видѣ. Понятно теперь, въ чемъ заключалось вольнодумство м-ра Миффа, защищавшаго, наперекоръ личнымъ выгодамъ, необходимость оставить церковныя ложи свободными. Примѣч. перев.}. Конечно, м-съ Миффъ надѣется, что м-ръ Миффъ удостоился небеснаго блаженства, a можетъ быть, и не удостоился, какъ знать? - дѣло темное.

   Много хлопотъ для м-съ Миффъ сегодня. Она чиститъ пелены, вытрясаетъ ковры, выбиваетъ подушки, и при этомъ языкъ ея не умолкаетъ ни на минуту. Свадьба будетъ, богатая свадьба. М-съ Миффъ навѣрно знаетъ, что перестройка дома и меблировка комнатъ стоили жениху пять тысячъ фунтовъ стерлинговъ: легко сказать! a y невѣсты - это тоже знаетъ м-съ Миффъ - за душой ни полушки. Равнымъ образомъ м-съ Миффъ очень хорошо помнитъ - какъ будто это случилось вчера - похороны первой жены, за похоронами крестины, за крестинами друг³я похороны и, разсказывая объ этомъ, она кстати вымываетъ мыломъ мраморную доску на памятникѣ маленькаго Павла. Во все это время м-ръ Саундсъ, церковный сторожъ, сидитъ на паперти, грѣется на солнцѣ (другихъ занят³й м-ръ Саундсъ почти не имѣетъ; въ холодную погоду онъ грѣется y печки) и, кивая головой, одобряетъ всѣ сказан³я м-съ Миффъ, "А не слыхали ли вы, м-съ Миффъ, - спрашиваетъ онъ, - невѣста, говорятъ, необыкновенная красавица?" М-съ Миффъ даетъ утвердительный отвѣтъ, и м-ръ Саундсъ, обожатель женской красоты, наперекоръ строгому благочест³ю, дѣлаетъ энергическое замѣчан³е: "Да, чортъ побери, лихая, говорятъ, баба, сорвиголова". Отъ этихъ словъ м-съ Миффъ приходитъ въ справедливое негодован³е.

   Въ домѣ м-ра Домби усиленное деижен³е и суматоха, особенно, между женщинами. Всѣ онѣ на ногахъ съ четырехъ часовъ утра и къ шести одѣты въ полномъ парадѣ. Горничная, очевидно, оказываетъ величайшее, даже необыкновенное вниман³е къ особѣ м-ра Таулисона, и кухарка, за поданнымъ завтракомъ, остроумно замѣчаетъ, что одна свадьба всегда ведетъ другую: этому горничная не вѣритъ, и такое мнѣн³е въ глазахъ ея не имѣетъ смысла. М-ръ Таулисонъ не дѣлаетъ никакихъ замѣчан³й, и вообще онъ немножко сердитъ, что наняли какого-то иностранца съ бакенбардами - y Таулисона нѣтъ бакенбанрдъ - провожать счастливую чету въ Парижъ. М-ръ Таулисонъ того мнѣн³я, что нечего ждать добра отъ иностранцевъ, что всѣ они никуда не годятся. Дамы находятъ, что это въ нѣкоторомъ родѣ предразсудокъ, a м-ръ Таулисонъ говоритъ: "хорошъ предразсудокъ! взгляните-ка на Бонапарта: онъ былъ первый между ними, зато и нагадилъ больше всѣхъ!" - "Справедливо, м-ръ Таулисонъ", заключаетъ горничная.

   Кондитеръ съ самаго утра готовитъ великолѣпный завтракъ въ резиденц³и м-съ Скьютонъ, и высочайш³е лакеи смотрятъ на него съ нѣкоторымъ изумлен³емъ. Отъ одного изъ нихъ сильно несетъ хересомъ, и въ глазахъ его предметы начинаютъ принимать странныя формы. Сознавая въ себѣ эту слабость, молодой человѣкъ говоритъ, что y него мишень, то есть, мигрень, хотѣлъ онъ сказать - и не сказалъ.

   Колокольные звонари давно пронюхали богатую свадьбу и дѣлаютъ за городомъ симфоническ³я репетиц³и. Бубенщики съ косарями {Есть въ Лондонѣ особая шайка промышленниковъ, - marццц-bonеs and clavers, ремесло которыхъ состоить въ нарушен³и спокойств³я новобрачныхъ. Лишь только новобрачные, по выходѣ изъ церкви, сядутъ за столъ, они схватываютъ кости, дубины, черепки и подымаютъ адск³й гвалтъ на цѣлую улицу. Только значительная сумма денегъ заставляетъ ихъ удалиться или не приходить. совсѣмъ. Примѣч. перев.} и трубачи предчувствуютъ отмѣнную добычу. Первые заранѣе угрожаютъ своимъ нашеств³емъ и соглашаются только въ случаѣ щедрой платы пощадить аристократическ³е уши оть демонской тревоги; послѣдн³е отправляютъ депутата въ особѣ искуснаго тромбона, который стоитъ за угломъ и выжидаетъ мясника, чтобы освѣдомиться о мѣстѣ и часѣ параднаго завтрака. Тревожное ожидан³е проникаетъ въ отдаленныя захолустья Лондона. Съ Чистыхъ Прудовъ приводитъ м-ръ Перчъ свою супругу къ служанкамъ м-ра Домби, съ которыми она отправится въ церковь смотрѣть свадьбу. М-ръ Тутсъ въ своихъ апартаментахъ облекается въ произведен³я Борджессъ и Компан³и: онъ будетъ смотрѣть на торжественный обрядъ изъ секретнаго угла на галлереѣ, куда поведетъ и Лапчатаго Гуся. Тамъ, наконецъ, м-ръ Тутсъ располагаетъ открыть своему наставнику всю правду истинную и сказать ему: "Конечно, другъ любезный, не хочу больше тебя обманывать: пр³ятель, на котораго столько разъ я намекалъ, не кто другой, какъ самъ я. Миссъ Домби - предметъ моей страсти. Что теперь y тебя на умѣ, и какой совѣтъ подашь ты своему нѣжному другу?" A между тѣмъ Лапчатый Гусь, въ ожидан³и сюрприза, сидитъ на кухнѣ м-ра Тутса, клюетъ бифштексъ и засовываетъ свой клювъ въ кружку шотландскаго пива. На Княгининомъ Лугу м-съ Токсъ суетится возлѣ своего гардероба: и она, огорченная дѣва, рѣшается подарить шиллингъ м-съ Миффъ и посмотрѣть изъ потаеннаго уголка на пышную церемон³ю, сокрушившую роковымъ ударомъ ея чувствительное сердце. Квартира деревяннаго мичмана оживлена необыкновенной дѣятельностью. Капитанъ Куттль въ странныхъ полусапожкахъ и высочайшихъ воротничкахъ сидитъ въ полномъ парадѣ за своимъ завтракомъ и внимательно слушаетъ Тудля, который, по его приказан³ю, читаетъ для него вѣнчальную службу, дабы капитанъ во всей ясности мотъ разумѣть въ самой церкви торжественную назидательность этого таинства. Для этой цѣли капитанъ съ важностью даетъ по временамъ приказан³я своему чтецу вродѣ слѣдующихъ: "Станьте на якорь, любезный. Переверните листокъ и читайте снова. Вы за пастора, a я буду говорить: аминь". Проба кончилась удовлетворительнымъ образомъ, и капитанъ заранѣе проникся благоговѣйнымъ духомъ.

   Много въ этотъ день было хлопотъ для особъ всякаго чина и зван³я. Двадцать нянекъ въ улицѣ м-ра Домби обѣщали показать своимъ питомцамъ - брачный инстинктъ развивается, какъ извѣстно, отъ самой колыбели - великолѣпную свадьбу и заранѣе побрели съ ними въ церковь.

   Кузенъ Фениксъ воротился изъ-за границы съ нарочитымъ намѣрен³емъ присутствовать на свадьбѣ. Лѣтъ за сорокъ кузень Фениксъ былъ первѣйшимъ франтомъ въ цѣломъ городѣ; да и теперь еще, одѣтый щегольски, онъ смотритъ молодцомъ, хотя посторонн³е съ нѣкоторымъ изумлен³емъ открываютъ морщины на его лордовскомъ лицѣ и вороньи гнѣзда подъ глазами. Замѣчаютъ еще, что его в-пр-во, гуляя по улицамъ, постоянно описываетъ кривыя лин³и. Но кузенъ Фениксъ, вставш³й съ постели въ половинѣ восьмого или около этого, совсѣмъ другой, чѣмъ въ десять часовъ, когда парикмахеръ и камердинеръ приводятъ къ желанному концу свои волшебныя манипуляц³и.

   М-ръ Домби оставляетъ свой кабинетъ среди всеобщаго волнен³я женщинъ, которыя, завидѣвъ его, разбѣгаются въ разныя стороны съ громкимъ шорохомъ юбокъ и колебан³емъ шляпокъ. Но м-съ Перчъ, при своемъ интересномъ положен³и - она всегда въ этомъ положен³и - не такъ проворна на ноги и, оставаясь на лѣстницѣ, принуждена встрѣтиться лицомъ къ лицу съ блистательнымъ женихомъ. Быть худу, думаетъ м-съ Перчъ, и, дѣлая книксенъ, восклицаетъ съ набожнымъ умилен³емъ: "Да спасетъ Господь Богъ домъ Перча отъ всякой бѣды и напасти!" Въ ожидан³и опредѣленнаго часа м-ръ Домби шествуетъ въ гостиную. Великолѣпенъ на м-рѣ Домби новый син³й фракъ, великолѣпны его панталоны оленьяго цвѣта и сиреневый жилетъ. Слухъ пронесся по всему дому, что м-ръ Домби въ модной французской прическѣ.

   Двойной стукъ въ дверь возвѣщаетъ о прибыт³и майора, который тоже, какъ и слѣдуетъ, великолѣпенъ съ ногъ до головы. Въ петлицѣ его фрака огромный букетъ цвѣтовъ, и его волосы симметрически вьются пышными буклями.

   - Домби, - сказалъ майоръ, протягивая обѣ руки, - какъ вы себя чувствуете?

   - Майоръ, какъ ваше здоровье?

   - Клянусь Юпитеромъ, сэръ, Джо Багстокъ нынѣшнее утро просто въ эмпиреяхъ... уфъ! - здѣсь майоръ ударяетъ себя въ грудь. - Да, чортъ побери, Домби, нынѣшнимъ утромъ майоръ Багстокъ чуть не рѣшился устроить двойной бракъ, сударь мой, и обвѣнчаться съ матерью вашей невѣсты. Вотъ какъ!

   М-ръ Домби улыбается, но едва замѣтно и вовсе не благосклонно; ибо м-ръ Домби чувствуетъ, что не долженъ допускать никакихъ шутокъ насчетъ своей почтенной тещи, особенно въ такое торжественное утро. Майоръ замѣчаетъ свой промахъ.

   - Домби, привѣтствую васъ отъ всей души! Домби, поздравляю васъ со всѣмъ усерд³емъ! Клянусь Богомъ, сэръ, въ этотъ день вы счастливѣйш³й изъ смертныхъ во всей Англ³и. Завидую вамъ.

   Опять физ³оном³я м-ра Домби принимаетъ далеко не совсѣмъ благосклонное выражен³е: есть особа, достойная большей зависти, и это, безъ сомнѣн³я, избранная его сердца, которая, конечно, бывъ удостоена такой чести, должна считать себя счастливѣйшимъ существомъ.

   - A что касается до Эдиѳь Грейнджеръ, сэръ... - продолжаетъ майоръ, - да что тутъ толковать? нѣтъ женщины въ цѣлой Европѣ, которая бы не согласилась быть сегодня на мѣстѣ Эдиѳь Грейнджеръ. Всякая женщина съ охотой отдастъ свои уши и даже серьги, чтобы замѣнить собою Эдиѳь Грейнджеръ.

   - Вы слишкомъ любезны, майоръ.

   - Домби, вы это знаете сами. Оставимъ въ сторонѣ безполезную деликатность. Да, вы это знаете сами.

   - Конечно, майоръ, если допустить ...

   - Милл³оны чертей и чертенятъ, м-ръ Домби, знаете ли вы этотъ фактъ, или не знаете? Домби! Признаете ли вы стараго Джоя своимъ другомъ? Стоимъ ли мы съ вами на короткой ногѣ, Домби, на такой ногѣ, что старикашка Джой можетъ послать къ чорту всяк³я церемон³и, или я долженъ повернуться налѣво кругомъ и держать руки по швамъ на почтительной дистанц³и? Говорите откровенно, Домби, безъ обиняковъ и безъ ужимокъ.

   - Вы слишкомь горячитесь, любезный майоръ, - сказалъ м-ръ Домби веселымъ тономъ.

   - Да, я горячъ, чортъ побери. Джо Багстокъ и не отпирается, - онъ горячъ, сэръ, И это, скажу я вамъ, такой случай, который выводитъ на свѣжую воду всѣ благороднѣйш³я симпат³и, как³я только остаются въ старомъ, затасканномъ, истертомъ, дьявольскомъ трупѣ старичины Джоя. Въ это время y честнаго человѣка всѣ чувства брызнутъ фонтаномъ изъ души, не то ему слѣдуеть напялить себѣ намордникъ; a Джозефъ Багстокъ говоритъ вамъ въ глаза, точно такъ же, какъ недавно говорилъ въ клубѣ, что онъ не намѣренъ напяливать намордника, какъ скоро рѣчь идетъ о Павлѣ Домби. Теперь, чортъ побери, что вы на это скажете, сэръ.

   - Увѣряю васъ, майоръ, я вамъ много обязанъ. Ваша дружба, конечно, слишкомъ пристрастная...

   - Домби, ни слова больше. Пристрастья не было, нѣтъ, не будетъ и не можетъ быть въ старикашкѣ Джоѣ. Да!

   - Ваша дружба, хочу я сказать, - продолжалъ, м-ръ Домби, - слишкомъ очевидна и, конечно, не требуетъ доказательствъ. Въ настоящемъ случаѣ, майоръ, я всего менѣе могу забыть, чѣмъ и сколько обязанъ вамъ.

   - Домби, вотъ вамъ рука Джозефа Багстока, или откровеннаго старикашки Джоя, если вамъ это лучше нравится. Объ этой рукѣ его королевское высочество герцогъ ²оркск³й изволилъ замѣтить его кор