Диккенс Чарльз - Замогильные записки Пикквикского клуба

ь этого человѣка могло зарониться какое-нибудь чувство; но м-ръ Груммеръ остался непоколебимымъ, какъ гранитъ.

   Ожидая сильнаго сопротивлен³я, исполнители закона засучили рукава своихъ сюртуковъ, подняли ихъ кверху и обнаружили полную готовность приступить къ сильнымъ мѣрамъ. Такая демонстрац³я не ускользнула отъ очей ученаго мужа, и онъ быстро сообразилъ, что всяк³й гражданинъ, руководимый внушен³ями совѣсти и чести, обязанъ во всѣхъ случаяхъ повиноваться законнымъ властямъ. На этомъ основан³и м-ръ Пикквикъ, шепнувъ пару словъ на ухо м-ру Топману, изъявилъ немедленно свое соглас³е идти по доброй волѣ въ домъ городского мэра, замѣтивъ предварительно, что въ скоромъ времени, по прибыт³и въ Лондонъ, онъ призоветъ на помощь высшую юридическую власть и начнетъ процессъ противъ тѣхъ, кто осмѣлился оскорбить въ лицѣ его права свободнаго англ³йскаго гражданина. Всеобщ³й хохотъ исполнителей закона послужилъ дружнымъ и единодушнымъ отвѣтомъ на рѣчь ученаго мужа. Одинъ только Груммеръ сохранилъ спокойств³е, приличное его сану.

   Но лишь только м-ръ Пикквикъ изъявилъ готовность покориться законамъ своего отечества, вдругъ возникло затруднен³е, котораго сначала никакъ нельзя было предвидѣть. Уже передъ самою дверью комнаты пикквикистовъ сформировалось цѣлое полчище трактирныхъ слугъ, мальчишекъ и служанокъ, сбѣжавшихся смотрѣть на веселый спектакль въ стѣнахъ "Большого бѣлаго коня". Не оказывалось ни малѣйшаго сомнѣн³я, что полчище превратится въ необозримый лег³онъ, какъ скоро процесс³я переступитъ за порогъ этого жилища. Принимая въ соображен³е такое обстоятельство, м-ръ Пикквикъ, при всемъ уважен³и къ британской юриспруденц³и, отказался наотрѣзъ выступить подъ карауломъ на улицу въ качествѣ преступника, окруженнаго полицейской стражей. М-ръ Груммеръ въ свою очередь никакъ не соглашался идти въ сторонѣ, по другую сторону улицы, разсчитывая весьма основательно, что арестанты могутъ ускользнуть и исчезнуть въ толпѣ народа. Было бы, конечно, весьма удобно отправиться къ жилищу мэра въ почтовой каретѣ; но ни Топманъ, ни м-ръ Пикквикъ не соглашались платить за издержки. Поднялся жарк³й споръ, продолжавш³йся около получаса. Неизвѣстно, чѣмъ бы кончилась эта весьма непр³ятная тревога, если бы къ счастью не припомнили, что въ конюшнѣ этой гостиницы стояла безъ всякаго употреблен³я какая-то колымага, сооруженная первоначально для одного джентльмена, страдавшаго подагрой. Рѣшено было, что м-ръ Пикквикъ и м-ръ Топманъ могутъ съ большимъ комфортомъ помѣститься въ колымагѣ, которую немедленно и принесли въ корридоръ. Отыскали четырехъ носильщиковъ, согласившихся поднять на свои плечи этотъ походный экипажъ, и когда, наконецъ, м-ръ Пикквикъ и м-ръ Топманъ, прикрытые съ обѣихъ сторонъ огромной кожей, заняли въ немъ свои мѣста, процесс³я въ стройномъ порядкѣ двинулась съ мѣста. Полицейская стража, какъ и слѣдуетъ, окружила кузовъ колымаги; Груммеръ и Доббли съ тр³умфомъ пошли впереди; м-ръ Снодграсъ и м-ръ Винкель, подъ руку другъ съ другомъ, пошли сзади. Ар³ергардъ, какъ и слѣдуетъ, замкнули праздные зѣваки города Ипсвича.

   Городск³е магазинщики и лавочники съ ихъ приказчиками и сидѣльцами, оставляя свой обычный постъ, спѣшили любоваться на этотъ спектакль. Сильная рука мэра тяготѣла надъ двумя головорѣзами изъ столицы; почтенный мэръ готовился самъ допрашивать и судить ихъ самолично, и вотъ несутъ ихъ въ позорной колымагѣ, окруженной муниципальной стражей; какой небывалый случай! Само собою разумѣется, никто не понималъ, да и не мотъ понять, въ чемъ провинились пикквикисты; но тѣмъ не менѣе всяк³й спѣшилъ добрымъ и радушнымъ словомъ привѣтствовать м-ра Груммера, главнаго начальника и предводителя этой кавалькады, выступавшаго впереди со своимъ жезломъ. Громко кричали мальчишки, выбѣгавш³е со всѣхъ сторонъ, и процесс³я подвигалась по главной улицѣ Ипсвича.

   Въ это самое время м-ръ Уэллеръ, щеголявш³й въ своей утренней курткѣ съ черными коленкоровыми рукавами, возвращался домой послѣ безуспѣшнаго обозрѣн³я таинственнаго дома съ зеленой калиткой. Онъ шелъ задумчиво и молча, опустивъ руки въ свои глубок³е карманы; но вдругъ, поднявъ глаза, онъ увидѣлъ густую толпу, окружившую какой-то странный предметъ. Всматриваясь ближе и ближе, онъ успѣлъ разглядѣть фигуру колымаги, которую онъ прежде замѣтилъ въ трактирной конюшнѣ, желая прогнать свою хандру, м-ръ Уэллеръ немедленно вмѣшался и самъ въ толпу народа и началъ, для собственнаго удовольств³я, кричать изо всей силы.

   М-ръ Груммеръ выступалъ торжественнымъ шагомъ, м-ръ Доббли выплывалъ величаво и гордо, колымага, колыхаясь въ воздухѣ, продолжала подвигаться впередъ, охраняемая муниципальной стражей; Самуэль Уэллеръ продолжалъ надрывать свою грудь и горло, обнаруживая всѣ признаки буйнаго разгула, какъ вдругъ его взоръ внезапно упалъ на господъ Винкеля и Снодграса.

   - Что здѣсь за потѣха, господа?- вскричалъ м-ръ Уэллеръ.- Какихъ это чучелъ запрятали въ этотъ курятникъ?

   Оба джентльмена отвѣчали въ одинъ голосъ, но слова ихъ потерялись въ общей суматохѣ.

   - Кого это несутъ, господа?- проревѣлъ опять Самуэль Уэллеръ.

   Еще разъ произнесенъ былъ единогласный отвѣтъ, и хотя слова ихъ потерялись въ воздушномъ пространствѣ, но м-ръ Уэллеръ угадалъ по движен³ю губъ, что пикквикисты произнесли магическое имя своего вождя.

   Этого было довольно. Въ одно мгновен³е ока, м-ръ Уэллеръ пробился черезъ толпу, остановилъ носильщиковъ и схватилъ за рукавъ м-ра Груммера.

   - Пару словъ, старичина,- сказалъ м-ръ Уэллеръ,- кого вздумали вы посадить въ этотъ курятникъ?

   - Прочь, прочь!- забасилъ м-ръ Груммеръ, остановленный на всемъ ходу въ такую минуту, когда его слава достигла, повидимому, самыхъ высшихъ предѣловъ.

   - Прогоните этого сорванца,- сказалъ м-ръ Доббли, обращаясь къ толпѣ.

   - Я вамъ очень благодаренъ, старики,- отвѣчалъ м-ръ Уэллеръ,- и увѣренъ, что вы желаете мнѣ всякаго добра; но я не отвяжусь отъ васъ ни за как³я блага, если вы не отдадите мнѣ отчета: кого, зачѣмъ и за что угораздились вы посадить въ этотъ кузовъ?- Здравствуйте, сэръ.

   Привѣтств³е относилось къ м-ру Пикквику, который, просунувъ голову изъ своей сидѣйки, любовался, повидимому, удальствомъ своего слуги. М-ръ Груммеръ, между тѣмъ, проникнутый величайшимъ негодован³емъ, неистово принялся размахивать своимъ жезломъ передъ самымъ носомъ Самуэля.

   Въ эту же самую минуту м-ръ Винкель, не говоря дурного слова, заушилъ какого-то зѣваку, стоявшаго подлѣ него. Дѣло приняло было весьма жарк³й оборотъ, и нѣтъ никакого сомнѣн³я, что могла бы произойти свалка даже между гражданами Ипсвича, какъ вдругъ м-ръ Снодграсъ, сохранявш³й во все это время невозмутимое спокойств³е духа, добровольно отдалъ себя подъ арестъ. Его примѣру немедленно послѣдовалъ и м-ръ Винкель, начинавш³й понимать опрометчивость своихъ поступковъ. Самуэль Уэллеръ, показавш³й еще нѣсколько побѣдоносныхъ опытовъ своего мужества и силы, долженъ былъ уступить большинству своихъ непр³ятелей и отдаться въ плѣнъ. Такимъ образомъ, къ общему удовольств³ю, прибавилось еще три новыхъ арестанта, и процесс³я двинулась опять въ стройномъ порядкѣ.

   Въ продолжен³е этой суматохи, негодован³е м-ра Пикквика возросло до самыхъ крайнихъ предѣловъ. Прикрытый толстой кожей сверху и сбоку, онъ могъ только видѣть энергическ³я движен³я своего слуги и еще не зналъ, какой опасности подвергались его друзья. Наконецъ, при содѣйств³и м-ра Топмана, онъ сбросилъ кожу, и, вытянувшись во весь ростъ, обозрѣлъ изумленными глазами весь ходъ дѣла съ его несчастными послѣдств³ями для своихъ учениковъ. Огонь благороднаго гнѣва въ его груди разгорѣлся въ яркое пламя. Опираясь одной рукою на плечо м-ра Топмана и дѣлая другою выразительные жесты, ученый мужъ принялся импровизировать великолѣпную рѣчь, обращаясь къ гражданамъ Ипсвича, съ такою легкомысленностью извращавшимъ истинный смыслъ великобританскаго права.

   При звукахъ этой великолѣпной рѣчи процесс³я, сопровождаемая новыми плѣнниками, приблизилась, наконецъ, къ жилищу городского мэра.

  

   Во всю дорогу м-ръ Самуэль Уэллеръ неистово бѣсновался. М-ръ Снодграсъ и м-ръ Винкель съ мрачнымъ молчан³емъ прислушивались къ дивному краснорѣч³ю своего неустрашимаго вождя, не умолкавшаго ни на одну минуту. Но гнѣвъ м-ра Уэллера мгновенно смѣнился живѣйшимъ любопытствомъ, когда процесс³я повернула къ тому самому двору, гдѣ онъ встрѣтился съ забулдыгой Троттеромъ. Еще минута, и любопытство уступило мѣсто чувству сильнѣйшаго изумлен³я, когда м-ръ Груммеръ, остановивъ процесс³ю, подошелъ къ той самой калиткѣ, откуда наканунѣ выюркнулъ ²овъ Троттеръ. На звонъ колокольчика выбѣжала хорошенькая дѣвушка лѣтъ семнадцати, съ румяными и пухлыми щечками. Бросивъ быстрый взглядъ на изумительную наружность плѣнниковъ и на колымагу, откуда продолжалъ ораторствовать м-ръ Пикквикъ, она испустила пронзительный крикъ, всплеснула руками и побѣжала назадъ. М-ръ Моззель, явивш³йся на мѣсто сцены, отворилъ калитку, чтобы впустить арестантовъ съ ихъ стражей и тутъ же захлопнулъ ее подъ носомъ толпы. Три или четыре счастливыхъ джентльмена, отыскавъ значительную трещину въ заборѣ, откуда, впрочемъ, ничего нельзя было видѣть, продолжали глазѣть въ нее съ такимъ же упорнымъ постоянствомъ, съ какимъ праздные зѣваки оттачиваютъ свои носы объ уличныя стекла полицейскаго врача, подвергающаго въ задней комнатѣ хирургическому осмотру кости какого-нибудь пьяницы, раздавленнаго на улицѣ колесами проѣзжавшаго экипажа.

   Передъ крыльцомъ, y самаго основан³я лѣстницы, ведущей во внутренность дома, колымага, наконецъ, остановилась, и м-ръ Пикквикъ, сопровождаемый своими вѣрными друзьями, введенъ былъ въ корридоръ, откуда, послѣ предварительнаго доклада, ихъ представили передъ очи городского мэра.

   Сцена была торжественная въ полномъ смыслѣ слова. Подлѣ большого книжнаго шкафа, въ большомъ креслѣ, за большимъ столомъ засѣдалъ м-ръ Нупкинсъ, представлявш³й изъ своей особы величавую фигуру огромнаго размѣра. Столъ былъ украшенъ огромными кипами бумагъ, изъ-за которыхъ, на противоположномъ концѣ, выставлялись голова и плечи м-ра Джинкса, употреблявшаго дѣятельныя усил³я сообщить своему лицу дѣловой и озабоченный видъ самаго отчаяннаго свойства.

   Вслѣдъ за входомъ арестованныхъ пикквикистовъ, м-ръ Моззель заперъ дверь и въ почтительной позѣ сталъ за кресломъ своего начальника, ожидая дальнѣйшихъ приказан³й. М-ръ Нупкинсъ, съ поразительной торжественностью, бросилъ инквизиторск³й взглядъ на лица арестантовъ.

   - Ну, Груммеръ, что это за человѣкъ,- сказалъ м-ръ Нупкинсъ, указывая на м-ра Пикквика, который, какъ ораторъ и представитель своихъ друзей, стоялъ со шляпою въ рукѣ, отвѣшивая учтивые поклоны.

   - Это Пикквикъ, буянъ, сэръ,- сказалъ Груммеръ.

   - Вонъ оно какъ, куда метнулъ, старый головачъ ... погоди малую толику,- сказалъ м-ръ Уэллеръ, выступая смѣлымъ шагомъ въ передн³й рядъ.- Прошу извинить, сэръ, но этотъ старый господинъ въ богатырскихъ ботфортахъ не зашибетъ себѣ ни одного шиллинга на хлѣбъ, если будетъ состоять церемон³ймейстеромъ при вашей чести. Позвольте ужъ лучше мнѣ рапортовать,- продолжалъ м-ръ Уэллеръ, отстраняя лѣвою рукою Груммера и обращаясь къ судьѣ съ фамильярною учтивостью.- Это, сэръ, м-ръ Самуэль Пикквикъ, ученый основатель, президентъ и членъ столичнаго клуба; a это м-ръ Топманъ; за нимъ, прошу замѣтить, м-ръ Снодграсъ; a за нимъ, по другую сторону, м-ръ Винкель. Все это, сэръ, джентльмены первой руки, и мнѣ будетъ очень пр³ятно, если вы удостоитесь знакомства съ ними. Поэтому, сэръ, совѣтую вамъ прежде всего сослать на вѣтряную мельницу этого вѣтренаго старичишку, a тамъ ужъ все, авось, пойдетъ y насъ какъ по маслу. Дѣла прежде всего, a послѣ удовольств³я, какъ говорилъ король Ричардъ III, запирая другого короля въ Тоуэръ.

   - Заключивъ эту сентенц³ю, м-ръ Уэллеръ началъ растирать тулью шляпы рукавомъ своей куртки и самодовольно бросилъ благосклонный кивокъ на м-ра Джинкса, который, повидимому, слушалъ его съ несказаннымъ удовольств³емъ.

   - Что это за человѣкъ?- спросилъ судья.

   - Онъ мой камердинеръ,- съ гордостью сказалъ м-ръ Пикквикъ.

   - Онъ вашъ камердинеръ, говорите вы, то есть состоитъ при васъ въ качествѣ слуги: такъ ли?- спросилъ судья.

   М-ръ Пикквикъ отвѣчалъ утвердительно.

   - Итакъ, принять къ свѣдѣн³ю,- продолжалъ м-ръ Нупкинсъ,- Камердинеръ Пикквика. Запишите, м-ръ Джинксъ.

   Письмоводитель записалъ.

   - Какъ ваша фамил³я?- грянулъ м-ръ Нупкинсъ.

   - Уэллеръ,- отвѣчалъ Самуэль.

   - Итакъ, однимъ именемъ больше въ спискахъ ньюгетской тюрьмы,- сказалъ м-ръ Нупкинсъ.

   Это была шутка и, слѣдовательно, господа Груммеръ, Джинксъ, Доббли, Мозель и всѣ остальные члены судейской канцеляр³и сочли своимъ непремѣннымъ долгомъ захохотать изъ угожден³я господину мэру. Смѣхъ ихъ продолжался пять минутъ.

   - Запишите его имя, м-ръ Джинксъ,- сказалъ судья.

   - Два "Л"; не забудьте, пр³ятель,- шепнулъ Самуэль.

   Здѣсь одинъ изъ полисменовъ, составлявшихъ стражу, имѣлъ несчаст³е захохотать и за то немедленно получилъ строг³й выговоръ отъ городского мэра. Несчастный забылъ, какъ опасно смѣяться тамъ, гдѣ этого не требуетъ благопристойность.

   - Гдѣ вы живете?- сказалъ судья.

   - Вездѣ и нигдѣ,- отвѣчалъ Самъ.

   - М-ръ Джинксъ, запишите.

   Письмоводитель медлилъ и машинально бросилъ вопрошающ³й взглядъ на грознаго судью. М-ръ Нупкинсъ понялъ, что отвѣтъ слуги требовалъ нѣкоторыхъ пояснен³й.

   - Гдѣ вы живете? - повторилъ опять м-ръ Нупкинсъ.

   - Тамъ, гдѣ хорошо, a больше всего, гдѣ приведется, сэръ,- отвѣчалъ Самуэль.

   - Запишите, Джинксъ,- сказалъ судья, начинавш³й выходить изъ себя.

   - Поставьте всякое слово въ строку,- сказалъ м-ръ Уэллеръ.

   - Оказывается, стало быть, что онъ бродяга, м-ръ Джинксъ,- сказалъ судья.- Слѣдуетъ изъ его показан³я, что онъ бродяга: такъ ли, м-ръ Джинксъ?

   - Точно такъ,- отвѣчалъ письмоводитель.

   - И какъ бродягу, я прикажу засадить его въ тюрьму,- сказалъ м-ръ Нупкинсъ.

   - Теперь, м-ръ Джинксъ, отберите показан³я отъ Груммера и составьте протоколъ.

   - Слушаю, сэръ.

   Приступили къ отобран³ю показан³я; но такъ какъ м-ръ Груммеръ выражался языкомъ довольно медленнымъ и вялымъ, a между тѣмъ обѣдъ судьи былъ почти готовъ, то м-ръ Нупкинсъ предложилъ ему наугадъ потребное количество юридическихъ вопросовъ, на которые м-ръ Груммеръ, тоже наугадъ, сообщилъ потребное количество утвердительныхъ отвѣтовъ юридическаго свойства. Такимъ образомъ дѣло, къ общему удовольств³ю, покатилось какъ по маслу. Передъ составлен³емъ протокола, судья и м-ръ Джинксъ удалились къ окну и начали шопотомъ производить таинственное совѣщан³е между собой.

   Послѣ этой консультац³и, продолжавшейся минутъ десять, м-ръ Джинксъ занялъ свое мѣсто за большимъ столомъ. М-ръ Нупкинсъ между тѣмъ, усаживаясь въ кресло, кашлянулъ два раза, и уже приготовился говорить рѣчь въ назидан³е пикквикистовъ, какъ вдругъ м-ръ Пикквикъ перебилъ:

   - Прошу извинить, сэръ; но прежде, чѣмъ мы будемъ имѣть удовольств³е выслушать ваши мнѣн³я, основанныя вами на отобранныхъ показан³яхъ, я бы желалъ воспользоваться правомъ подсудимаго говорить въ свою защиту. Надѣюсь, сэръ, вы не можете лишить меня этого права.

   - Придержите свой языкъ, сэръ,- сказалъ судья гнѣвнымъ тономъ.

   - Я бы очень радъ вамъ повиноваться, но ...- сказалъ м-ръ Пикквикъ.

   - Извольте молчать, сэръ,- повторилъ судья,- или я принужденъ буду позвать констебля.

   - Вы можете дѣлать, что вамъ угодно,- возразилъ м-ръ Пикквикъ,- и я не сомнѣваюсь, что констебли исполнятъ ваши приказан³я съ точностью; но я принимаю на себя смѣлость говорить и стану говорить въ свою защиту.

   - Пикквикъ и палата ума - одно и то же!- воскликнулъ м-ръ Уэллеръ.

   - Замолчите, Самъ.

   - Слушаю.

   М-ръ Нупкинсъ, пораженный, очевидно, необычайною смѣлостью ученаго мужа, собирался, повидимому, вновь прогремѣть свой грозный отвѣтъ; но въ эту минуту м-ръ Джинксъ дернулъ его за рукавъ и шепнулъ ему на ухо нѣсколько словъ. Судья проговорилъ вполголоса какой-то отвѣтъ, и затѣмъ перешептыванье возобновилось опять. Джинксъ дѣлалъ, повидимому, возражен³я.

   Наконецъ, судья, проглотивш³й, вѣроятно, весьма непр³ятную пилюлю отъ своего письмоводителя,- обратился къ м-ру Пикквику и, подавляя внутреннюю досаду, проговорилъ:

   - Что вы хотите сказать?

   - Во-первыхъ,- началъ м-ръ Пикквикъ; посылая черезъ очки такой проницательный взглядъ, который привелъ въ трепетъ даже самого судью,- во-первыхъ, я желаю знать, зачѣмъ и для чего я и мой другъ приведены сюда?

   - Можно ему сказать это?- шепнулъ м-ръ Нупкинсъ своему письмоводителю.

   - Можно и должно,- шепнулъ Джинксъ.

   Судья откашлянулся, вытеръ носъ и, принявъ торжественную осанку, началъ такимъ образомъ:

   - Дошло до моего свѣдѣн³я, что вы, Пикквикъ, вопреки существующимъ законамъ, замышляете "учинить" дуэль, и что въ этомъ преступномъ дѣлѣ помогаетъ вамъ другой человѣкъ, по имени Топманъ. Слѣдственно ... ну, м-ръ Джинксъ?

   - Такъ, сэръ, продолжайте.

   - Слѣдственно я, какъ судья, обязываю васъ ... такъ, что ли, м-ръ Джинксъ?

   - Такъ, сэръ.

   - Обязываю васъ ... къ чему-же, м-ръ Джинксъ.

   - Отыскать и представить поручителей, сэръ.

   - Да, да. Слѣдственно - хотѣлъ я сказать, какъ перебилъ меня мой письмоводитель - слѣдственно я обязываю васъ отыскать и представить поручителей.

   - Надежныхъ поручителей,- подсказалъ м-ръ Джинксъ.

   - И я требую надежныхъ поручителей,- сказалъ судья.

   - Изъ гражданъ этого города,- шепнулъ Джинксъ

   - Они должны быть гражданами этого города,- сказалъ судья.

   - У каждаго долженъ быть свой домъ и капиталъ въ пятьдесятъ фунтовъ,- подсказалъ Джинксъ.

   - И эти два поручителя, сударь мой, должны быть домохозяевами съ капиталомъ не менѣе пятидесяти фунтовъ,- проговорилъ судья съ великимъ достоинствомъ, поправляя свой галстухъ.

   Легко представить изумлен³е и крайнее негодован³е ученаго мужа, вовсе не приготовленнаго къ такой развязкѣ.

   - Что все это значитъ, сэръ?- воскликнулъ м-ръ Пикквикъ.- во-первыхъ, мы совсѣмъ чуж³е въ этомъ городѣ; во-вторыхъ я не знаю здѣсь ни одного домовладѣльца, въ*третьихъ, я никогда не думалъ о дуэли.

   - Еще что?- спросилъ судья.

   - Больше ничего, сэръ. Кажется, и этого довольно?

   - Но я долженъ предварительно развѣдать и учинить справку ... такъ, что ли, Джинксъ?

   - Такъ, сэръ.

   - Отвѣчайте положительно и ясно: имѣете ли вы еще что-нибудь сказать въ свое оправдан³е?

   Нѣтъ сомнѣн³я, м-ръ Пикквикъ сказалъ бы очень много въ оправдан³е себя и своихъ друзей и, конечно, удивилъ бы всю залу своимъ импровизированнымъ вит³йствомъ, если бы въ эту самую минуту м-ръ Уэллеръ не вступилъ съ нимъ въ таинственное совѣщан³е, поглотившее все вниман³е и силу разсудительности ученаго мужа, такъ что онъ долженъ былъ пропустить мимо ушей вопросъ судьи. М-ръ Нупкинсъ не любилъ распространяться дважды о какомъ бы то ни было предметѣ. Приготовивъ себя предварительнымъ кашлемъ, онъ бросилъ на собран³е торжествующ³й взоръ и, среди полнаго молчан³я констеблей, приступилъ къ произнесен³ю приговора.

   Слуга Уэллеръ, уличенный въ буйныхъ поступкахъ, приговоренъ къ штрафу въ три фунта стерлинговъ. Граждане Винкель и Снодграсъ, уличенные въ такомъ-же буйствѣ, штрафуются двумя фунтами. Сверхъ того, джентльмены и слуга обязуются дать подписку, что впредь они будутъ вести себя какъ прилично честнымъ великобританскимъ подданнымъ и не будутъ питать личной вражды къ констеблю Груммеру. Поручительство относительно Пикквика и Топмана должно состояться во всей силѣ.

   Лишь только мэръ кончилъ свою рѣчь, м-ръ Пикквикъ, выступая впередъ съ улыбкой, заигравшей опять на его добродушномъ лицѣ, сказалъ:

   - Прошу извинить, господинъ судья. Не можете ли вы удѣлить мнѣ нѣсколько минутъ для переговоровъ о дѣлѣ чрезвычайно важномъ, и которое собственно касается васъ самихъ?

   - Что-о-о?

   М-ръ Пикквикъ повторилъ свой вопросъ.

   - Чрезвычайно экстраординарный случай!- воскликнулъ судья.- Частная ауд³енц³я!

   - Да, сэръ, я прошу y васъ частной ауд³енц³и,- сказалъ твердо м-ръ Пикквикъ,- только я желаю, чтобы на ней присутствовалъ и мой слуга, такъ какъ извѣст³я, о которыхъ вы услышите, первоначально исходятъ отъ него.

   Судья взглянулъ на м-ра Джинкса, м-ръ Джинксъ взглянулъ на судью, констебли переглянулись другъ съ другомъ съ величайшимъ изумлен³емъ. Вдругъ м-ръ Нупкинсъ поблѣднѣлъ. Не думаетъ ли этотъ Уэллеръ, въ припадкѣ раскаян³я и угрызен³я совѣсти, сообщить какую-нибудь важную, быть можетъ, уб³йственную тайну, имѣющую отношен³е къ его особѣ? Не скрывается ли здѣсь преступное посягательство на его личную безопасность? Страшная мысль! М-ръ Нупкинсъ поблѣднѣлъ, какъ смерть.

   Взглянувъ еще разъ на ученаго мужа, м-ръ Нупкинсъ подозвалъ своего письмоводителя.

   - Что вы думаете объ этой просьбѣ, м-ръ Джинксъ?- пробормоталъ судья.

   М-ръ Джинксъ, не понимавш³й хорошенько сущности этого казуснаго дѣла,- улыбнулся двусмысленной улыбкой и, завинтивъ углы своего рта, принялся медленно раскачивать свою голову съ боку на бокъ.

   - М-ръ Джинксъ, вы оселъ, сэръ,- сказалъ судья.

   При этомъ комплиментѣ, м-ръ Джинксъ улыбнулся еще разъ и постепенно отретировался въ свой собственный уголъ.

   Оставленный на произволъ собственныхъ соображен³й, м-ръ Нуикинсъ погрузился въ глубокую думу на нѣсколько минутъ, и потомъ, вставая съ мѣста, пошелъ въ боковую комнату, куда, по сдѣланному знаку, послѣдовалъ и м-ръ Пикквикъ съ своимъ слугой. Чтобы предупредить всякое злонамѣренное покушен³е на свою личность, м-ръ Нупкинсъ указалъ подсудимымъ на отдаленный конецъ маленькой комнаты, a самъ, на всяк³й случай, сталъ подлѣ пр³отворенной двери, откуда, при возникающей опасности, можно было позвать констеблей. Принявъ такимъ образомъ всѣ эти необходимыя мѣры, внушенныя благоразум³емъ и опытностью, м-ръ Нупкинсъ выразилъ готовность выслушать извѣст³е, въ чемъ бы оно ни заключалось.

   - Вы позвольте мнѣ, сэръ, разомъ и прямо приступить къ дѣлу, которое нѣкоторымъ образомъ касается вашей чести и вашего кредита въ матер³альномъ смыслѣ,- началъ м-ръ Пикквикъ.- Я имѣю весьма сильныя и основательныя причины думать, что вы, сэръ, имѣли неосторожность дать пр³ютъ въ своемъ домѣ величайшему обманщику.

   - Двумъ,- прервалъ Самуэль Уэллеръ,- тонконогой вѣшалкѣ и сѣрой ливреѣ съ заплаканными буркалами.

   - Самуэль,- сказалъ м-ръ Пикквикъ,- когда я собираюсь разсуждать съ этимъ джентльменомъ, вы постарайтесь контролировать ваши чувства.

   - Виноватъ, сэръ, да только кровь бурлитъ y меня кипяткомъ и безъ всякаго контроля, какъ скоро рѣчь зайдетъ объ этихъ заб³якахъ.

   - Однимъ словомъ, сэръ,- продолжалъ м-ръ Пикквикъ,- позвольте спросить васъ: правъ ли мой слуга, обнаруживш³й подозрѣн³е, что въ домъ вашъ весьма часто дѣлаетъ визиты нѣкто, выдающ³й себя за капитана Фицъ-Маршала? Потому что, видите ли,- продолжалъ м-ръ Пикквикъ, замѣтивъ, что судья началъ приходить въ сильнѣйшее негодован³е,- если правъ мой камердинеръ, то я объявляю, что этотъ Фицъ-Маршалъ есть не что иное, какъ ...

   - Погодите, сэръ, погодите,- сказалъ м-ръ Нупкинсъ, затворяя дверь.- Такъ вы знаете этого человѣка?

   - Очень хорошо знаю и объявляю вамъ, сэръ, что это безнравственный негодяй, плутъ, все что хотите. Онъ легко втирается въ довѣренность честныхъ людей и отплачиваетъ имъ такимъ вѣроломствомъ, такими низостями, что ... что ... - М-ръ Пикквикъ задыхался отъ негодован³я.

   - Боже мой!- воскликнулъ м-ръ Нупкинсъ, раскраснѣвшись какъ жареный гусь, мгновенно перемѣнивъ судейскую строгость на ласковое обращен³е порядочнаго джентльмена.- Сдѣлайте одолжен³е, м-ръ ...

   - Пикквикъ,- подсказалъ Самуэль.

   - Сдѣлайте одолжен³е, м-ръ Пикквикъ ... Боже мой!.. прошу покорнѣйше присѣсть. Кто бы могъ подумать? Капитанъ Фицъ-Маршалъ!

   - Не называйте его ни капитаномъ, ни Фицъ-Маршаломъ,- перебилъ Самуэль,- потому что, я вамъ скажу, онъ ни тотъ, ни другой. Онъ кочующ³й актеръ; зовутъ его Джинглемъ, и если вамъ нуженъ волкъ въ овечьей шкурѣ, такъ это широко-мордый слуга его, Троттеръ, мошенникъ изъ мошенниковъ первѣйшаго сорта.

   - Все это совершенно справедливо, сэръ,- сказалъ м-ръ Пикквикъ, отвѣчая на вопрошающ³й взоръ изумленнаго судьи,- я затѣмъ и пр³ѣхалъ сюда, чтобъ обличить этого негодяя.

   И м-ръ Пикквикъ вылилъ цѣликомъ въ разгоряченное ухо городского мэра сокращенную повѣсть о похожден³яхъ м-ра Джингля. Упомянувъ въ сжатыхъ и сильныхъ выражен³яхъ о первой встрѣчѣ съ кочующимъ актеромъ, ученый мужъ разсказалъ, какъ онъ похитилъ миссъ Уардль, какъ весело онъ отказался отъ этой дѣвы за денежное вознагражден³е, какъ онъ заманилъ его самого въ дѣвич³й панс³онъ, и какъ, наконецъ, онъ, м-ръ Пикквикъ, считалъ своимъ непремѣннымъ долгомъ сорвать маску съ этого обманщика.

   При этомъ повѣствован³и, вся горячая кровь въ тѣлѣ м-ра Нупкинса прихлынула къ самымъ верхушкамъ его ушей. Онъ въ первый разъ имѣлъ удовольств³е познакомиться съ капитаномъ на конскихъ скачкахъ, откуда и пригласилъ его въ свой домъ. Фицъ-Маршалъ знакомъ былъ почти со всею аристократ³ею британской столицы, объѣхалъ чуть ли не весь свѣтъ, зналъ все, видѣлъ все, былъ самъ аристократомъ съ головы до ногъ: какая драгоцѣнная находка для семейства провинц³альнаго мэра! Мистрисъ Нупкинсъ и миссъ Нупкинсъ были въ восторгѣ отъ капитана Фицъ-Маршала. Онѣ показывали его всюду - на семейныхъ вечерахъ, на городскихъ балахъ, на общественныхъ гуляньяхъ - гордились мнѣн³ями Фицъ-Маршала, прославляли его аристократическ³я манеры, жужжали безъ умолка о тѣсной дружбѣ съ капитаномъ Фицъ-Маршаломъ, и весь городъ завидовалъ счастливцамъ, завербовавшимъ въ свой кругъ лондонскаго льва. Искренн³е пр³ятели и пр³ятельницы ихъ, м-съ Поркенгемъ и дѣвицы Поркенгемъ, и м-ръ Сидни Поркенгемъ, готовы были съ ума сойти отъ ревности и отчаян³я.

   И послѣ всего этого вдругъ услышать, что м-ръ Фицъ-Маршалъ есть ни больше, ни меньше какъ актеръ, кочующ³й актеръ, проныра, пройдоха и чуть ли не мошенникъ, готовый отважиться на всякую низость! Силы небесныя! Что скажутъ Поркенгемы! Какъ станетъ торжествовать м-ръ Сидни Поркенгемъ, когда услышитъ, что ему, вдругъ, ни съ того, ни съ сего, предпочли такого грязнаго соперника! Какими глазами самъ онъ, почтенный мэръ города Ипсвича, будетъ смотрѣть на старика Поркенгема, когда встрѣтится съ нимъ на скачкахъ или на выборахъ въ Палату? A если - отъ чего Боже сохрани!- вѣсть эта залетитъ въ чуж³е края - что ... что тогда!?

   - Однакожъ, все это покамѣстъ голословное показан³е,- сказалъ м-ръ Нупкинсъ, послѣ продолжительной паузы,- М-ръ Фицъ-Маршалъ человѣкъ политическ³й, смѣю сказать, и y него множество враговъ: чѣмъ вы можете подтвердить и доказать истину такихъ ужасныхъ обвинен³й?

   - Поставьте меня съ нимъ на очную ставку, и больше я ничего не требую,- сказалъ м-ръ Пикквикъ,- сведите съ нимъ меня и моихъ друзей: вы увидите, что больше не нужно будетъ никакихъ доказательствъ.

   - Это, кажется, легко устроить,- сказалъ м-ръ Нупкинсъ,- онъ придетъ сюда вечеромъ, и тогда все это можно будетъ обдѣлать безъ огласки ... вы понимаете, что я принимаю въ уважен³е вѣтренность и, конечно, раскаян³е молодого человѣка. Впрочемъ, не мѣшаетъ напередъ посовѣтоваться съ моей женой: умъ хорошъ, два лучше. Во всякомъ случаѣ, м-ръ Пикквикъ, мы должны сперва покончить ваше дѣло, чтобы, понимаете, не было никакихъ задержекъ. Не угодно ли вамъ пожаловать въ эту комнату?

   И они опять вошли въ судейскую.

   - Груммеръ,- сказалъ судья страшнѣйшимъ голосомъ.

   - Чего изволите, сэръ?- отвѣчалъ Груммеръ, улыбаясь весьма некстати.

   - Чему-жъ вы смѣетесь, сэръ?- строго сказалъ судья.- Смотрите! вы забываете свои обязанности, сэръ, и ведете себя, какъ безсмысленный мальчишка. Точно ли справедливы всѣ тѣ показан³я, которыя вы дали, сэръ? Берегитесь, Груммеръ!

   - Сэръ,- пробормоталъ несчастный Груммеръ,- я ... я ...

   - Что? Вы путаетесь, сэръ? М-ръ Джинксъ,- замѣчаете вы, какъ онъ путается?

   - Замѣчаю, сэръ.

   - Повторите свое показан³е, Груммеръ; только предваряю васъ, держите ухо востро. М-ръ Джинксъ, потрудитесь записывать его слова.

   Несчастный Груммеръ, окончательно сбитый съ толку инквизиторскимъ взглядомъ судьи и насмѣшливой улыбкой Джинкса, запутался минуты въ двѣ или три въ такомъ лабиринтѣ противорѣч³й, что м-ръ Нупкинсъ объявилъ ему наотрѣзъ и разъ навсегда, что онъ не вѣритъ ему ни въ одномъ словѣ. Такимъ образомъ штрафъ былъ отмѣненъ, и поручительство за пикквикистовъ оказалось совершенно неумѣстнымъ. М-рь Груммеръ, какъ и слѣдуетъ, получилъ строжайш³й выговоръ, и пикквикисты, всѣ до одного, признаны невинными въ самомъ высшемъ юридическомъ смыслѣ. Разительный примѣръ непостоянства человѣческаго счастья.

   М-съ Нупкинсъ была величественная дама въ голубомъ газовомъ тюрбанѣ и свѣтло-сѣромъ парикѣ. Миссъ Нупкинсъ получила въ наслѣдство отъ своей маменьки всю ея гордость, за исключен³еиъ тюрбана, и всѣ ея капризы, кромѣ парика. Какъ скоро между матушкой и дочкой возникали жарк³е споры относительно разныхъ неудобствъ домашней жизни, вся тяжесть ихъ размолвки обыкновенно падала на плечи господина мэра. На этомъ основан³и, когда м-ръ Нупкинсъ отыскалъ свою супругу и сообщилъ ей интересныя подробности, представленныя президентомъ Пикквикскаго клуба, м-съ Нупкинсъ вдругъ припомнила, что она всегда ожидала какого-нибудь пассажа въ этомъ родѣ, что она никогда не сомнѣвалась въ злонамѣренности Фицъ-Маршала, что ее никто не хотѣлъ слушать, что она не понимаетъ, чѣмъ ее считаетъ м-ръ Нупкинсъ, и такъ далѣе, до безконечности, все въ одномъ и томъ же родѣ.

   - Подумать только, что изъ меня сдѣлали такую дуру!- возопила прелестная миссъ Нупкинсъ, выжимая по слезинкѣ изъ каждаго глаза.

   - Ты можешь благодарить за это своего папеньку, моя милая,- сказала м-съ Нупкинсъ.- Сколько разъ я просила, уговаривала, умоляла этого человѣка разспросить о фамильныхъ связяхъ капитана Фицъ-Маршала! Сколько разъ я заставляла его принять как³я-нибудь рѣшительныя мѣры! О, Боже мой, да вѣдь этому никто и не повѣритъ - никто!

   - Однакожъ, послушай, моя милая,- началъ м-ръ Нупкинсъ.

   - Не говори мнѣ ничего,- сказала м-съ Нупкипсъ.

   - Но вѣдь ты сама, душечка, признавалась открыто, что готова съ ума сойти отъ любезностей капитана Фицъ-Маршала. Ты безпрестанно приглашала его къ себѣ, мой другъ, и пользовалась всякимъ случаемъ, чтобы выставить на видъ капитана Фицъ-Маршала.

   - Слышишь, Генр³етта?- сказала м-съ Нупкинсъ, обращаясь къ своей дочкѣ съ видомъ оскорбленной добродѣтели.- Чему тутъ удивляться? Ему не въ первый разъ сваливать съ больной головы на здоровую. Я всегда это говорила.

   И м-съ Нупкинсъ зарыдала горько и громко.

   - Ахъ, папенька!- возгласила миссъ Нупкинсъ. И слезы дочери смѣшались съ рыдан³ями матери.

   - Мало ему, что теперь, по его милости, мы дѣлаемся посмѣшищемъ всего свѣта!- восклицала м-съ Нупкинсъ.- Онъ меня же обвиняетъ, безсовѣстный!

   - Какъ намъ теперь показываться въ обществахъ?- сказала миссъ Нупкинсъ.

   - Какими глазами будемъ мы смотрѣть на Поркенгемовъ?- сказала м-съ Нупкинсъ.

   - И на Григгсовъ,- добавила миссъ Нупкинсъ.

   - И на Сломминтаукенсовъ,- дополнила м-съ Нупкинсъ.- Что-жъ въ этомъ толку, мой ангелъ? Отецъ твой знать ничего не хочетъ: для него хоть трава не рости.

   Обѣ дамы зарыдали опять громко, сильно, дружно.

   Слезы м-съ Нупкинсъ изливались обильнымъ и быстрымъ потокомъ и, повидимому, совсѣмъ затопили ея мыслительныя способности. Мало-по-малу, однакожъ, несчастная леди пришла въ себя и, получивъ способность размышлять, представила на разсмотрѣн³е своему супругу проектъ относительно приглашен³я на обѣдъ м-ра Пикквика съ его друзьями: они останутся до вечера, и, слѣдовательно, столкнутся съ капитаномъ Фицъ-Маршаломь. Послѣ продолжительныхъ совѣщан³й, на семейномъ совѣтѣ состоялось рѣшен³е такого рода: убѣдившись въ справедливости показан³й м-ра Пикквика, прогнать немедленно капитана со двора, стараясь, однакожъ, не дѣлать никакого шума, и потомъ извѣстить Поркенгемовъ, что м-ръ Фицъ-Маршаль, пользуясь огромнымъ вл³ян³емъ при дворѣ своей аристократической родни, получилъ мѣсто генералъ-губернатора на Сьерѣ-Леонѣ, на мысѣ Доброй Надежды, или на какомъ-нибудь изъ тѣхъ спасительныхъ для здоровья острововъ, откуда европейцы, очарованные, конечно, туземнымъ климатомъ, почти никогда не возвращаются назадъ въ свою отчизну.

   Сильно возрадовалось сердце почтеннаго мэра, когда, наконецъ, его дочь и супруга осушили свои слезы: онъ не противорѣчилъ ни въ чемъ и безмолвно согласился на всѣ пункты. М-ръ Пикквикъ и его друзья, изгладивъ всѣ слѣды своего страннаго приключен³я, оставш³еся на ихъ лицахъ и костюмѣ, были представлены дамамъ и получили приглашен³е обѣдать. M-ръ Самуэль Уэллеръ, удостоивш³йся весьма лестныхъ отзывовъ проницательнаго судьи, былъ порученъ радушной заботливости м-ра Моззеля, который и отправился съ нимъ въ нижн³е апартаменты.

   - Какъ ваше здоровье, сэръ?- сказалъ м-ръ Моззель, провожая м-ра Уэллера на кухню.

   - Здравствую, какъ видите, покорно васъ благодарю,- отвѣчалъ Самуэль,- никакихъ особыхъ перемѣнъ не произошло во мнѣ съ тѣхъ поръ, какъ я имѣлъ честь видѣть васъ за стуломъ вашего командира.

   - Прошу извинить, сэръ, что я въ ту пору не обратилъ на васъ вниман³я,- сказалъ м-ръ Моззель,- мы еще не были отрекомендованы другъ другу. Господинъ мой, кажется, васъ очень полюбилъ, м-ръ Уэллеръ.

   - Не мудрено. Онъ славный малый.

   - Вы находите?

   - Это всяк³й видитъ. Какой онъ весельчакъ!

   - И мастеръ говорить, я вамъ скажу,- добавилъ м-ръ Моззель,- слова y него, что называется, бьютъ ключомъ изъ горла.

   - Фонтаномъ бьютъ и брызгами летятъ на воздухъ, такъ что не поймаешь въ нихъ ни одной мысли,- замѣтилъ м-ръ Уэллеръ.

   - Въ этомъ-то и штука - говорить такъ, чтобы никто ничего не понималъ,- дополнилъ м-ръ Моззель.- Послѣдняя ступень, м-ръ Уэллеръ, не оступитесь. Не угодно ли помыть руки, прежде чѣмъ я представлю васъ нашимъ леди? Вотъ здѣсь за дверью рукомойникъ и чистое полотенце къ вашимъ услугамъ.

   - Всполоснуться не мѣшаетъ,- отвѣчалъ м-ръ Уэллеръ, натирая желтымъ мыломъ свое лицо.- A y васъ много леди?

   - На кухнѣ только двѣ,- сказалъ м-ръ Моззель,- горничная и кухарка. Для черной работы мы держимъ судомойку да мальчишку: они обѣдаютъ въ прачешной.

   - Такъ вы ихъ не допускаете къ своему столу?

   - Нѣтъ, сэръ. Сначала, правда, какъ они пришли, мы попытались пообѣдать съ ними раза два или три, да только не было никакой возможности сидѣть вмѣстѣ съ ними. У судомойки престрашныя манеры и никакого воспитан³я, a мальчишка сопитъ, какъ надорванная лошадь.

   - Скажите, какой неучъ!

   - Что прикажете дѣлать. У насъ въ провинц³и много невоспитанныхъ людей, м-ръ Уэллеръ, и это по временамъ бываетъ очень непр³ятно. Сюда пожалуйте, сэръ, сюда.

   И м-ръ Уэллеръ вошелъ въ кухню.

   - Мэри,- сказалъ м-ръ Моззель, обращаясь къ хорошенькой дѣвушкѣ, носившей это имя,- вотъ вамъ м-ръ Уэллеръ, джентльменъ изъ Лондона и другъ нашего дома. Господинъ поручилъ намъ угостить м-ра Уэллера и всячески стараться, чтобы ему было весело въ нашей компан³и.

   - Господинъ вашъ знатокъ своего дѣла и отлично понимаетъ, гдѣ раки зимуютъ,- сказалъ м-ръ Уэллеръ, бросая удивленный взглядъ на миссъ Мери,- на мѣстѣ хозяина этого дома, я въ жизнь не узналъ бы скуки подлѣ такой красотки.

   - Ахъ, м-ръ Уэллеръ!- воскликнула Мери, зардѣвшись яркимъ румянцемъ.

   - Ахъ, как³е пассажи!- воскликнула кухарка.

   - Извините, сударыня, я совсѣмъ забылъ васъ,- сказалъ м-ръ Моззель.- Позвольте васъ представить, м-ръ Уэллеръ.

   - Здравствуйте, сударыня,- сказалъ м-ръ Уэллеръ.- Очень радъ васъ видѣть и надѣюсь, что мы познакомимся надолго: прошу любить и жаловать вашего покорнаго слугу.

   Послѣ этой церемон³и представлен³я горничная и кухарка удалились минутъ на десять за перегородку для взаимнаго сообщен³я другъ другу впечатлѣн³й, произведенныхъ на нихъ визитомъ пр³ятнаго гостя. Затѣмъ вся компан³я усѣлась за столъ, уже давно накрытый для обѣда.

   Любезность м-ра Уэллера, его свободное обращен³е и рѣдк³й даръ слова произвели могущественное вл³ян³е на всю компан³ю, такъ что въ половинѣ обѣда кавалеры и дамы стояли уже на самой короткой ногѣ, знали со всѣми подробностями истор³ю негодяя, выдававшаго себя за ²ова Троттера.

   - Не даромъ я его терпѣть не могла,- сказала миссъ Мери.

   - Вы и не должны были терпѣть его,- замѣтилъ м-ръ Уэллеръ.

   - Отчего?

   - Оттого, душечка моя, что красота и добродѣтель ничего не могутъ имѣть общаго съ безобраз³емъ и мошенническими продѣлками какого-нибудь голяка бродяги. Согласны ли вы съ этимъ, м-ръ Моззель?

   - Совершенно согласенъ,- отвѣчалъ этотъ джентльменъ.

   - Здѣсь Мери захохотала и сказала, что смѣшитъ ее кухарка. Кухарка тоже засмѣялась и сказала, что миссъ Мери - презабавная дѣвчонка.

   - Я еще не пила,- замѣтила миссъ Мери.

   - Не угодно ли со мной изъ одной рюмки?- сказалъ м-ръ Уэллеръ.- Обмочите ваши губки, душенька, и я буду имѣть право поцѣловать васъ въ щечку.

   - Стыдитесь, м-ръ Уэллеръ,- сказала миссъ Мери.

   - Чего?

   - Говорить так³я глупости.

   - Глупости? Вы ошибаетесь, мой розанчикъ. Натура не терпитъ глупостей, a я, какъ видите, истинный сынъ натуры. Такъ ли, госпожа кухарка?

   - Не спрашивайте меня, негодный кавалеръ,- отвѣчала кухарка, утопавшая, повидимому, въ океанѣ наслажден³й.

   Здѣсь горничная и кухарка залились беззаботнымъ и нѣжнымъ смѣхомъ, вслѣдств³и чего съ прелестной миссъ Мери, не успѣвшей проглотить куска говядины и запить его шотландскимъ пивомъ, случился весьма непр³ятный припадокъ, изъ котораго едва вывелъ ее м-ръ Уэллеръ, поспѣвш³й дать ей три нѣжныхъ тумака по спин