Диккенс Чарльз - Замогильные записки Пикквикского клуба

удно предсказать, что смерть скоро прекратитъ и ея горьк³я испытан³я и невыносимыя страдан³я. Двое тюремныхъ товарищей мужа несчастной женщины не захотѣли усугублять своимъ присутств³емъ его скорбь и горе и предоставили ему одному каморку, которую занимали съ нимъ втроемъ. Бѣдная его жена перешла къ нему сюда, и вотъ потянулась тамъ, безъ мучен³й, но и безъ надеждъ, медленно угасая, ея страдальческая жизнь.

   "Однажды вечеромъ она лишилась чувствъ на рукахъ своего мужа. Когда онъ поднесъ ее къ открытому окну, чтобы оживить ее свѣжимъ воздухомъ, свѣтъ луны упалъ ей прямо на лицо и указалъ на такую разительную перемѣну въ ея чертахъ, что несчастный, какъ слабое дитя, дрогнулъ подъ бременемъ удручавшаго его горя.

   "- Посади меня, Джоржъ,- слабо произнесла она. Онъ исполнилъ ея желан³е, и, сѣвъ возлѣ нея, закрылъ себѣ лицо рукой и залился слезами.

   "- Мнѣ тяжело покинуть тебя, Джоржъ,- сказала она,- но на то Бож³я воля, и ради меня ты долженъ спокойно перенести разлуку со мною. О, какъ я благодарю Бога за то, что Онъ взялъ къ себѣ нашего мальчика! Малютка счастливъ, онъ теперь на небѣ. Что бы онъ сталъ дѣлать тутъ, безъ своей матери?

   "- Ты не должна умереть, Мери, не должна, возразилъ ей мужъ, вставая. Онъ принялся ходить взадъ и впередъ по комнатѣ, нещадно ударяя свою голову сжатыми кулаками, потомъ снова сѣлъ возлѣ больной и, поддерживая ее въ своихъ объят³яхъ, прибавилъ болѣе спокойно:

   "- Ободрись, моя милая, прошу тебя, ободрись. Ты навѣрное поправишься.

   "- Никогда уже, Джоржъ, никогда!- отвѣчала умирающая женщина.- Пусть меня похоронятъ возлѣ моего бѣднаго мальчика: но обѣщай мнѣ, если ты выйдешь когда-нибудь изъ этого ужаснаго мѣста и разбогатѣешь, ты перевезешь насъ на какое-нибудь мирное сельское кладбище, далеко, далеко,- какъ можно дальше отсюда,- гдѣ бы мы могли спокойно лежать. Милый Джоржъ, обѣщай мнѣ, что ты это сдѣлаешь.

   "- Сдѣлаю, сдѣлаю,- проговорилъ онъ, страстно кидаясь на колѣни передъ нею.- Но скажи мнѣ еще слово, Мери ... хотя взгляни ... разъ взгляни...

   "Онъ замолкъ, потому что рука, обвивавшая его шею, вдругъ отяжелѣла и отвердѣла. Глубок³й вздохъ вырвался изъ груди умиравшей; губы шевельнулись и на лицѣ мелькнула улыбка, но губы эти были блѣдны, и улыбка смѣнилась неподвижнымъ мертвеннымъ взглядомъ ... Онъ остался одинъ на землѣ.

   "Въ эту ночь, среди безмолв³я и одиночества своей жалкой каморки, стоя на колѣняхъ возлѣ трупа своей жены, несчастный призвалъ Бога въ свидѣтели страшной клятвы; съ этой минуты онъ посвящалъ себя одному дѣлу: мести за смерть жены и сына, съ нынѣшняго дня и до послѣдняго своего издыхан³я; онъ обрекалъ всѣ свои силы на служен³е одному этому дѣлу; месть его должна быть медленною и ужасною, ненависть нескончаемою и ненасытимою. По всему м³ру должна она преслѣдовать тѣхъ, кого она намѣтитъ своими жертвами.

   "Глубочайшее отчаян³е и почти нечеловѣческое напряжен³е произвели так³я страшныя перемѣны въ его тѣлѣ и въ чертахъ его лица, что его товарищи по несчаст³ю отшатнулись съ испугомъ, когда онъ проходилъ мимо нихъ учащенными шагами. Глаза его налились кровью, лицо было мертвенно блѣдно, станъ согнулся, какъ бы подъ бременемъ лѣтъ. Онъ почти насквозь прокусилъ себѣ губу въ пылу своего душевнаго страдан³я, и кровь, капавшая изъ раны, текла по его подбородку и запятнала его рубашку и галстукъ. Онъ не проронилъ ни слезы, не испустилъ ни одного звука жалобы, но его блуждающ³й взглядъ и безпорядочная торопливость, съ которою онъ ходилъ взадъ и впередъ по двору, обличали сожигавш³й его внутренн³й жаръ.

   "Тюремное начальство заявило ему, что необходимо немедленно же увезти тѣло его жены изъ тюрьмы. Онъ выслушалъ это требован³е съ полнымъ спокойств³емъ и согласился съ его разумностью. Почти всѣ тюремные обитатели собрались для печальныхъ проводовъ; они поспѣшно разступились по сторонамъ, при появлен³и вдовца; онъ быстро прошелъ впередъ и сталъ одиноко въ небольшомъ отгороженномъ пространствѣ, примыкавшемъ къ помѣщен³ю привратника; толпа отошла оттуда, по инстинктивному чувству деликатности. Медленно подвигались впередъ люди съ тяжелымъ гробомъ на плечахъ. Въ толпѣ господствовало мертвое молчан³е, нарушавшееся только жалобными восклицан³ями женщинъ и шарканьемъ ногъ носильщиковъ по плитамъ. Они дошли до того мѣста, на которомъ стоялъ мужъ умершей, и остановились. Онъ положилъ руку на гробъ и, машинально поправивъ на немъ покровъ, далъ знакъ идти далѣе. Тюремные сторожа, стоявш³е въ сѣняхъ, сняли свои шляпы при выносѣ гроба, и черезъ минуту дверь тюрьмы затворилась за нимъ. Вдовецъ посмотрѣлъ тогда безсмысленно на толпу и грохнулся о земь.

   "Хотя въ течен³е многихъ недѣль послѣ этого онъ пролежалъ дни и ночи въ жесточайшей горячкѣ, его не покидали ни на минуту сознан³е его потери и воспоминан³е о данной клятвѣ. Передъ глазами его проходили сцены за сценами, мѣста смѣнялись мѣстами, происшеств³я происшеств³ями, вытѣсняя другъ друга со всею сумятицею бреда, но всѣ они стояли въ какой-нибудь связи съ его главною умственною задачею. То онъ плылъ по необъятному морю, надъ нимъ стояло кроваво-багровое небо, подъ нимъ бушевали волны, вздымаясь, точно горы, кипя водоворотомъ вокругъ его утлаго судна. Впереди его плылъ еще другой корабль, тоже выдерживающ³й борьбу съ разъяренными стих³ями. Паруса y него висѣли клочьями по мачтамъ, палуба была покрыта испуганными людьми, которые по очереди одинъ за другимъ становились жертвами высокихъ волнъ, покрывавшихъ палубу и увлекавшихъ за собою все, что попадалось имъ по пути. Наконецъ, волны поднялись еще выше и цѣлая ревущая масса воды ринулась на корабль со всесокрушающею быстротою и силою, оторвала y него руль и раздробила все судно до самаго киля. Изъ громаднаго водоворота, образованнаго гибнувшимъ кораблемъ, раздался крикъ,- предсмертный крикъ сотни утопавшихъ людей, сливш³йся въ одинъ страшный вопль,- крикъ до того громк³й и пронзительный, что онъ раздался надъ воемъ враждовавшихъ стих³й и звучалъ, звучалъ до тѣхъ поръ, пока, казалось, пронизалъ собою воздухъ, небо и воду. Но что это такое?- вотъ показалась старая, сѣдая голова, она поднимается надъ поверхностью моря и бьется съ волнами, меча взгляды предсмертной тоски и громко воп³я о помощи?.. Взглянувъ на нее, онъ спрыгиваетъ съ своего корабля и плыветъ къ ней сильнымъ размахомъ. Онъ достигаетъ ея: онъ бокъ-о-бокъ съ нею. Да, это тѣ черты. Старикъ видитъ его приближен³е и тщетно старается избѣжать встрѣчи съ нимъ. Но онъ крѣпко стискиваеть старика и тащитъ его подъ воду. Ниже, ниже съ нимъ, на пятьдесятъ лотовъ глубины! Старикъ борется слабѣе и слабѣе, наконецъ, остается недвижнымъ. Старикъ, убитъ, убитъ имъ; клятва его сдержана.

   "Идеть онъ потомъ по жесткимъ пескамъ безграничной пустыни, одинок³й и босой. Песокъ царапаетъ ему ноги и ослѣпляетъ его; мелк³я, тончайш³я пылинки садятся въ поры его кожи и раздражаютъ его почти до бѣшенства. Громадныя массы того же песку несутся передъ нимъ вѣтромъ и, пронизанныя лучами палящаго солнца, возвышаются въ отдален³и подобно огненнымъ столбамъ. Остовы людей, погибшихъ въ этой ужасной пустынѣ, лежатъ раскиданными вокругъ на всемъ пространствѣ, которое можно окинуть глазомъ; все освѣщается зловѣщимъ свѣтомъ и повсюду, въ предѣлахъ человѣческаго зрѣн³я, встрѣчаются одни только предметы ужаса или омерзѣн³я. Тщетно стараясь произнести крикъ испуга, съ языкомъ, прилипшимъ къ гортани, спѣшитъ онъ впередъ, какъ безумный. Поддерживаемый сверхъестественной силой, онъ мчится по пескамъ, пока, наконецъ, не падаетъ безъ чувствъ на землю. Какая восхитительная прохлада оживляетъ его? Откуда исходитъ это отрадное журчанье? Вода! Дѣйствительно, вотъ источникъ; свѣжая, чистая струя бѣжитъ y ногъ путника. Онъ припадаетъ къ ней губами и, протянувъ на берегу болѣвш³е свои члены, впадаетъ въ сладостное забытье. Его приводитъ въ себя шумъ чьихъ-то приближающихся шаговъ. Сѣдой старикъ плетется тоже къ ручью, чтобы утолить свою мучительную жажду. Это опять онъ! Путникъ вскакиваетъ, охватываетъ его руками и не допускаетъ къ ручью. Старикъ борется сильно, судорожно, молитъ допустить его къ водѣ; - старикъ проситъ только одну каплю ея для спасен³я своей жизни! Но онъ мощно удерживаетъ старика и жадно любуется его агон³ей; потомъ, когда безжизненная голова старика склоняется на грудь, онъ отталкиваетъ отъ себя ногой этотъ ненавистный трупъ.

   "Когда кончилась его горячка, и сознан³е вернулось къ нему, онъ проснулся къ жизни богатымъ и свободнымъ; ему объявили, что отецъ его, желавш³й, чтобы онъ издохъ въ тюрьмѣ,- ж_е_л_а_в_ш_³_й! Тотъ самый, который допустилъ, чтобы существа, бывш³я для узника дороже его собственной жизни, умерли отъ лишен³й и сердечной тоски, противъ которой безсильны всѣ лѣкарства,- этотъ самый человѣкъ былъ найденъ мертвымъ въ своей пуховой постели. У него достало бы духу оставить послѣ себя нищимъ своего сына, но, гордясь своимъ здоровьемъ и крѣпостью, онъ откладывалъ совершен³е нужнаго для того акта, и теперь ему приходилось на томъ свѣтѣ скрежетать зубами при мысли о богатствѣ, которое досталось его сыну, только благодаря его нераспорядительности и безпечности. Больной очнулся, и первое, что пришло ему въ голову, была клятва о мести, второе, что злѣйшимъ его врагомъ былъ родной отецъ его жены,- человѣкъ, засадивш³й его въ тюрьму и оттолкнувш³й отъ своего порога дочь и ея ребенка, когда они молили y его ногъ о помилован³и. О, какъ онъ проклиналъ слабость, не дозволявшую ему быть на ногахъ и уже дѣятельно разработывать свой планъ мести!

   "Онъ распорядился, чтобы его перевезли подальше отъ мѣста его горькой утраты и его бѣдств³й, и поселился въ тихомъ убѣжищѣ на морскомъ берегу,- не въ надеждѣ вернуть себѣ душевное спокойств³е и счастье, потому что и то, и другое покинули его навсегда, но для возстановлен³я своихъ упавшихъ силъ, для обдумыван³я своего дорогого плана. И здѣсь какой-то злой духъ далъ ему возможность совершить первую, самую страшную месть.

   "Было лѣтнее время; постоянно погруженный въ мрачныя думы, онъ выходилъ по вечерамъ изъ своего уединеннаго жилища и направлялся по узкой тропинкѣ между утесовъ къ дикому и одинокому мѣстечку, которое пришлось ему по душѣ; здѣсь онъ садился на какой-нибудь скалистый обломокъ и, закрывъ лицо руками, просиживалъ такъ по нѣскольку часовъ,- иногда до глубокой ночи, до тѣхъ самыхъ поръ когда длинныя тѣни утесовъ, нависшихъ надъ его головою, клали непроницаемый черный покровъ на всѣ окружающ³е предметы.

   "Однажды, въ тих³й вечеръ, онъ сидѣлъ такъ, въ своемъ обычномъ положен³и, приподнимая иногда голову для того, чтобы прослѣдить за полетомъ стрекозы, или устремляя глаза на великолѣпную багровую полосу, которая, начинаясь среди океана, шла, казалось, до самаго его горизонта, до самаго того мѣста, гдѣ спускалось солнце. Вдругъ глубокое безмолв³е окрестности нарушилось громкимъ воплемъ о помощи. Онъ прислушался, неувѣренный въ томъ, что слышалъ, но крикъ повторился съ еще большею силою, чѣмъ прежде. Онъ вскочилъ тогда съ мѣста и поспѣшилъ по направлен³ю голоса.

   Дѣло разъяснилось тотчасъ же само собою; на берегу лежала разбросанная одежда; въ недалекомъ разстоян³и отъ него виднѣлась немного изъ воды человѣческая голова, a какой-то старикъ кидался изъ стороны въ сторону по берегу, ломая руки въ отчаян³и и взывая о помощи. Больной, силы котораго возстановились уже достаточно, сбросилъ съ себя верхнее платье и кинулся къ морю, съ намѣрен³емъ броситься въ воду и спасти утопавшаго.

   "- Поспѣшите, сэръ, ради Бога! помогите ему, молю васъ именемъ Господа! Это мой сынъ, сэръ, кричалъ внѣ себя старикъ. Мой единственный сынъ, сэръ, и онъ умираетъ на глазахъ своего отца!

   "При первыхъ словахъ старика, незнакомецъ остановился въ своемъ разбѣгѣ и, скрестивъ руки, сталъ передъ нимъ неподвижно.

   "- Велик³й Боже!- воскликнулъ старикъ, узнавая его,- Гейлингъ!

   "Незнакомецъ молча улыбнулся.

   "- Гейлингъ!- дико произнесъ старикъ.- Мой сынъ, Гейлингь,- это мой милый сынъ ... Взгляните взгляните! ...

   "И, задыхаясь, несчастный отецъ указалъ на то мѣсто, гдѣ молодой человѣкъ боролся со смертью

   "- Слушайте!- сказалъ старикъ.- Онъ кричитъ еще ... значитъ, онъ живъ... Гейлингъ, спасите его, спасите!

   "Незнакомецъ снова улыбнулся и продолжалъ стоять неподвижно, какъ статуя.

   "- Я былъ виноватъ передъ вами,- продолжалъ съ воплемъ старикъ, падая передъ нимъ на колѣни и ломая свои руки, отомстите за себя; возьмите все мое, самую мою жизнь: бросьте меня въ воду y своихъ нотъ и, если только человѣческая природа можетъ подавить въ себѣ естественное сопротивлен³е, я умру, не двинувъ ни рукой, ни ногой. Сдѣлайте это, Гейлингь, сдѣлайте, но спасите моего сына! Онъ такъ молодъ еще, Гейлингъ, такъ молодъ для смерти!

   "- Слушайте, произнесъ незнакомецъ, грозно схватывая старика за руку,- я хочу жизни за жизнь, и вотъ теперь здѣсь одна. Мой ребенокъ умиралъ на глазахъ своего отца несравненно болѣе мучительною и продолжительною смертью, чѣмъ та, которой подвергается теперь, пока я говорю, этотъ молодой поноситель чести своей сестры. Вы смѣялись,- смѣялись въ лицо своей дочери, на черты которой смерть тоже накладывала свою руку,- смѣялись надъ нашими страдан³ями. Какъ вы теперь о нихъ помышляете? Смотрите сюда, смотрите!

   "Говоря это, онъ указывалъ на море. Слабый крикъ пронесся надъ водою: послѣднее мощное усил³е утопавшаго взволновало на нѣсколько мгновен³й рябивш³я волны, a затѣмъ то мѣсто, гдѣ онъ канулъ въ свою преждевременную могилу, сравнялось и сгладилось съ окружающей водою...

   "Спустя три года послѣ этого, какой-то джентльменъ вышелъ изъ собственнаго экипажа y дверей одного лондонскаго стряпчаго, извѣстнаго въ то время публикѣ за не совсѣмъ чистаго малаго въ своемъ ремеслѣ, и попросилъ y него особаго совѣщан³я по весьма важному дѣлу. Посѣтитель былъ, очевидно, еще въ первой порѣ молодости, но его лицо было блѣдно, тревожно и убито, такъ что и безъ острой наблюдательности дѣльца, стряпчему легко было догадаться при первомъ же взглядѣ на гостя, что болѣзнь или иныя страдан³я совершили больше перемѣнъ въ его наружности, чѣмъ то могла произвести рука времени въ двойной противъ прожитой имъ жизни пер³одъ.

   "- Я хочу поручить вамъ одно судебное дѣло,- сказалъ незнакомецъ.

   "Стряпч³й поклонился почтительно и кинулъ взглядъ на большой пакетъ, который былъ въ рукахъ y джентльмена. Посѣтитель замѣтилъ этотъ взглядъ и продолжалъ.

   "- Это не совсѣмъ обыкновенное дѣло, и мнѣ пришлось много хлопотать и издержать денегъ, пока эти бумаги достались мнѣ въ руки.

   "Стряпч³й взглянулъ еще тревожнѣе на пакетъ; посѣтитель, развязавъ шнурокъ, опутывавш³й бумаги, выложилъ на столъ множество росписокъ, коп³й съ услов³й и другихъ документовъ.

   "- Какъ вы увидите,- продолжалъ посѣтитель,- этотъ господинъ, имя котораго стоитъ на документахъ, нѣсколько лѣтъ тому назадъ, занялъ подъ нихъ больш³я суммы денегъ. Между нимъ и тѣми людьми, въ рукахъ которыхъ первоначально находились эти бумаги, и отъ которыхъ я перекупилъ ихъ всѣ за цѣну тройную и четверную противъ ихъ настоящей стоимости, подразумѣвалось соглашен³е, что всѣ эти обязательства будутъ возобновляться по истечен³и извѣстнаго пер³ода. Но такое услов³е не выговорено нигдѣ формальными актами; онъ же потерпѣлъ въ послѣднее время больш³я потери и если всѣ эти требован³я падутъ на него одновременно, они сокрушатъ его окончательно.

   "- Общая сумма доходитъ до нѣсколькихъ тысячъ фунтовъ,- сказалъ стряпч³й, разбирая бумаги.

   "Это вѣрно,- отвѣчалъ незнакомецъ.

   - Что же слѣдуетъ дѣлать?- спросилъ стряпч³й.

   "- Что дѣлать!- возразилъ кл³ентъ съ большимъ волнен³емъ.- Пустить въ ходъ каждый рычагъ закона и каждую продѣлку, которую можетъ изобрѣсть умъ, a мошенничество исполнить; употребить и честныя, и подлыя средства,- все открытое узаконенное преслѣдован³е, поддержанное всею изворотливостью его самыхъ смѣтливыхъ исполнителей. Я хочу, чтобы онъ умеръ тяжкою и медленною смертью. Разорите его, продайте его земли и товары, выживите его изъ дома, оторвите отъ очага и сдѣлайте его нищимъ на старости лѣтъ, пусть онъ умретъ въ долговой тюрьмѣ!

   "- A издержки, дорогой сэръ, всѣ издержки, необходимыя, чтобы довести до конца такое сложное дѣло,- замѣтилъ стряпч³й, приходя въ себя послѣ минутнаго оцѣпенѣн³я.- Если отвѣтчикъ умретъ на соломѣ, кто заплатитъ за расходы, сэръ?

   "- Назначайте сумму,- проговорилъ незнакомецъ, дрожа такъ сильно отъ волнен³я, что рука его едва сдерживала перо, которое онъ схватилъ при этихъ словахъ.- Какую угодно сумму, и она ваша. Не бойтесь называть ее, любезный! Я не сочту ее большою, если вы выиграете мое дѣло.

   "Стряпч³й назначилъ наудачу очень большую сумму, въ видѣ задатка, который мотъ бы обезпечить его въ случаѣ проигрыша дѣла - но назначилъ ее болѣе съ цѣлью удостовѣриться, до какихъ издержекъ въ дѣйствительности расположенъ идти его кл³ентъ, чѣмъ въ предположен³и, что тотъ удовлетворитъ его требован³ю. Однако, незнакомецъ написалъ тотчасъ же чекъ на своего банкира, помѣтивъ всю сумму сполна, и ушелъ.

   "По чеку было выплачено, какъ слѣдуетъ, и стряпч³й, находя своего страннаго кл³ента такимъ человѣкомъ, на котораго можно было положиться, принялся серьезно за свою работу. Прошло слишкомъ два года, послѣ этого разговора, и м-ръ Гейлингъ частенько просиживалъ цѣлые дни въ конторѣ своего стряпчаго, наблюдая за накоплен³емъ бумагъ и прочитывая съ блестящими отъ радости глазами, одно за другимъ, то укорительныя письма, то просьбы о небольшой отсрочкѣ, то представлен³я о неизбѣжномъ разорен³и, грозившемъ отвѣтчику. Эти бумаги стали появляться съ тѣхъ поръ, какъ на должника посыпались искъ за искомъ, процессъ за процессомъ. На всѣ молен³я, хотя бы о краткой отсрочкѣ, былъ одинъ отвѣтъ: деньги должны быть уплачены. Земли, дома, движимое имущество, все пошло, въ свою очередь, на удовлетворен³е многочисленныхъ требован³й, и самъ старикъ былъ-бы засаженъ въ тюрьму, если бы ему не удалось обмануть бдительности полиц³и и бѣжать.

   "Неумолимое злорадство Гейлинга, вмѣсто того, чтобы утоляться успѣхомъ преслѣдован³я, возростало съ разорен³емъ его врага. Когда же онъ узналъ о побѣгѣ старика, бѣшенство его перешло всяк³е предѣлы. Онъ скрежеталъ зубами и осыпалъ страшными проклят³ями людей, которымъ было поручено заарестован³е. Онъ былъ сравнительно успокоенъ лишь повторительными увѣрен³ями, что бѣглецъ будетъ навѣрное отысканъ. Повсюду были разосланы агенты для его поимки; для открыт³я мѣста его убѣжища были пущены въ ходъ всѣ хитрости, как³я только можно было изобрѣсти, но все было напрасно. Прошло съ полгода, a убѣжище старика все еще не было открыто.

   "Наконецъ, однажды поздно вечеромъ, въ квартиру стряпчаго явился Гейлингъ, котораго не было видно уже нѣсколько недѣль, и послалъ сказать ему,что его желаетъ немедленно видѣть одинъ джентльменъ. Прежде, чѣмъ стряпч³й, узнавш³й его по голосу, успѣлъ приказать слугѣ впустить его, онъ кинулся вверхъ по лѣстницѣ и вбѣжалъ въ гостиную,блѣдный и едва переводя духъ. Затворивъ за собою дверь, чтобы его не услышали, онъ опустился въ кресло и проговорилъ шепотомъ:

   "- Тсъ! Я его нашелъ, наконецъ!

   "- Неужели?- спросилъ стряпч³й.- Прекрасно, дорогой сэръ, прекрасно.

   "- Онъ скрылся въ жалкой лачужкѣ въ Кэмденъ-Тоуне - продолжалъ Гейлингъ,- и, можетъ быть, это лучше, что мы потеряли его изъ виду, потому что онъ жилъ тутъ все это время совершенно одинъ, въ самой отвратительной нищетѣ... онъ бѣденъ, очень бѣденъ.

   "- Очень хорошо,- сказалъ стряпч³й.- Вы хотите, чтобы его арестовали завтра, конечно?

   "- Да, отвѣчалъ Гейлингь.- Впрочемъ нѣтъ, стойте! Послѣзавтра. Вы удивляетесь моему желан³ю отложить арестъ,- продолжалъ онъ съ ужасной усмѣшкой,- но я позабылъ кое что. Завтрашн³й день памятенъ въ его жизни: пусть онъ пройдетъ.

   "- Хорошо,- сказалъ стряпч³й.- Вы сами напишите инструкц³и полицейскому чиновнику?

   "- Нѣтъ, пусть онъ встрѣтится со мною здѣсь, въ восемь часовъ вечера; я самъ пойду съ нимъ.

   "Встрѣча состоялась въ назначенный вечеръ. Они сѣли въ наемную карету и велѣли извозчику остановиться на томъ углу старой Панкрасской дороги, на которомъ стоитъ приходск³й рабоч³й домъ. Въ то время, когда они вышли изъ экипажа, было уже почти темно; направясь вдоль глухой стѣны передъ фасадомъ ветеринарнаго госпиталя, они повернули въ боковой переулокъ, который зовется или звался въ то время, Малою Школьною улицей и который, не знаю, какъ теперь, но тогда былъ порядочно пустыннымъ мѣстомъ, окруженнымъ почти все одними полями да рвами.

   "Нахлобучивъ себѣ на глаза свою дорожную шляпу и закутавшись въ плащъ, Гейлингъ остановился передъ самымъ бѣднѣйшимъ домикомъ въ улицѣ и постучался тихонько въ двери. Ему тотчасъ же отворила какая-то женщина и поклонилась ему, какъ знакомому; Гейлингъ шепнулъ полицейскому, чтобы онъ оставался внизу, a самъ тихо взобрался на лѣстницу и, отворивъ дверь въ комнату, прямо вошелъ въ нее.

   "- Предметъ его розысковъ и неугасавшей ненависти, въ настоящую минуту уже дряхлый старикъ, сидѣлъ за голымъ сосновымъ столомъ, на которомъ тускло горѣла заплывшая сальная свѣча. Старикъ, испуганный внезапнымъ появлен³емъ незнакомца, ухватился за столъ, его слабыя ноги дрожали.

   "- Зачѣмъ вы пришли сюда?- сказалъ онъ.- Здѣсь прозябаетъ нищета. Чего вы ищете тутъ?

   "- Васъ? Я желаю говорить съ вами,- отвѣчалъ Гейлингъ.

   "И сказавъ эти слова, онъ сѣлъ на стулъ y противоположнаго угла стола и, снявъ свою шляпу и откинувъ воротникъ шинели, открылъ свое лицо.

   "Увидѣвъ это знакомое лицо, старикъ внезапно потерялъ способность говорить. Онъ откинулся назадъ на своемъ стулѣ и, сложивъ обѣ руки на груди, вперилъ въ Гейлинга пристальный взглядъ, въ которомъ выразилось омерзен³е и ужасъ.

   "- Шесть лѣтъ тому назадъ,- сказалъ Гейлингъ,- въ этотъ же самый день я взялъ y васъ дорогую для васъ жизнь въ возмезд³е за жизнь моего ребенка. Надъ безжизненнымъ трупомъ вашей дочери, старикъ, я поклялся, что и она будетъ отомщена. Ни на одинъ часъ я не забылъ о своей клятвѣ, и, если бывали мгновен³я, когда ослабѣвала моя жажда мщен³я, я припоминалъ страдающ³й безропотный взглядъ моей жены и изможденное отъ голода лицо моего ребенка,- слабость пропадала во мнѣ, и я снова твердо шелъ къ своей цѣли. Первый актъ возмезд³я совершился - вы его хорошо помните; нынче будетъ послѣдн³й.

   "Старикъ задрожалъ и руки его немощно упали съ его груди.

   "- Завтра я оставляю Англ³ю,- сказалъ Гейлингъ послѣ минутной паузы.- Нынѣшней ночью я предамъ васъ на медленную смерть, которой умерла она - я пошлю васъ жить безнадежной жизнью въ тюрьмѣ ...

   "Онъ посмотрѣлъ въ лицо старику и замолчалъ. Онъ поднесъ свѣчу, дотронулся до него слегка и вышелъ изъ комнаты.

   "- Вы получше присматривайте за старикомъ,- сказалъ онъ женщинѣ, отворивъ дверь, и, давъ знакъ полицейскому слѣдовать за нимъ, прибавилъ: - онъ очень плохъ.

   "Женщина заперла дверь, вбѣжала на лѣстницу и нашла бездыханный трупъ старика.

   "На одномъ изъ самыхъ тихихъ и уединенныхъ кладбищъ въ Кэнтѣ, среди богатой растительности, подъ гладкимъ надгробнымъ памятникомъ, покоятся кости молодой матери и ея ребенка. Но прахъ отца не смѣшивается съ ихъ прахомъ. Никто не знаетъ, даже самъ стряпч³й, выигравш³й процессъ, послѣдующей истор³и его страннаго кл³ента."

   Окончивъ свой разсказъ, старикъ Бемберъ немедленно всталъ съ своего мѣста, подошелъ къ вѣшалкѣ, стоявшей въ углу залы, надѣлъ съ большою осторожностью шляпу и пальто, и, не сказавъ никому ни одного слова, медленно вышелъ изъ дверей. Такъ какъ нѣкоторые джентльмены покоились глубокимъ сномъ, a друг³е погрузились мыслями и чувствами въ приготовлен³е гоголь-моголя и глинтвейна, то м-ръ Пикквикъ, руководимый здѣсь, какъ и вездѣ, глубокими философскими соображен³ями, нашелъ средство спуститься незамѣченнымъ въ нижн³й этажъ, гдѣ уже давно съ нетерпѣн³емъ дожидался его м-ръ Самуэль Уэллеръ, вмѣстѣ съ которымъ и выбрался онъ благополучно изъ воротъ знаменитой таверны.

  

   - Поклажа твоего старшины, Самми?- спросилъ м-ръ Уэллеръ старш³й своего возлюбленнаго сына, когда тотъ явился на дворъ гостиницы "Пестраго Быка", въ Уайтчапелѣ, съ чемоданомъ и дорожной сумкой.

   - Угадалъ ты, дядюшка, спасибо на добромъ словѣ,- отвѣчалъ м-ръ Уэллеръ младш³й, складывая съ плечъ свое бремя и усаживаясь на чемоданъ.

   - Будетъ сейчасъ и самъ старшина.

   - Ѣдетъ на извозчикѣ?- сказалъ отецъ.

   - Восемь пенсовъ за двѣ мили кабр³олетной встряски для размягчен³я костей и полирован³я крови,- отвѣчалъ сынъ.- Ну что, дядя, какъ мачеха сегодня?

   - Рычитъ, Самми, рычитъ,- отвѣчалъ старикъ Уэллеръ, качая головой.

   - Это что такое, куманекъ?

   - Блажитъ твоя мачеха, Самми, блажитъ, провалъ ее возьми. Недавно приписалась она къ методистской сходкѣ. Я недостоинъ ея, другъ мой Самми, чувствую, что недостоинъ.

   - Право? Этакой смиренности за тобою не водилось, старичина.

   - Да, любезный, послушливъ я, смиренъ сталъ и кротокъ, какъ ягненокъ. Это, говоритъ твоя мачеха, дѣлаетъ мнѣ честь. Ты вѣдь, я полагаю, не знаешь, въ чемъ состоитъ вѣра этихъ методистовъ? Стоитъ посмотрѣть, какъ они тамъ куралесятъ: потѣха да и только. Ханжи, провалъ ихъ возьми, лицедѣи; и народъ вообще демонски буйный.

   - Запрети мачехѣ ходить на так³я сборища.

   - Вѣтренная голова ты, Самми, вихровая башка,- возразилъ Уэллеръ, почесывая переносье большимъ пальцемъ.- A что, думаешь ты,- продолжалъ онъ послѣ короткой паузы,- что они подѣлываютъ тамъ на этихъ методистскихъ сходкахъ?

   - Не знаю,- сказалъ Самуэль.- A что?

   - Пьютъ чай, видишь ты, и поклоняются какому-то пронырѣ, который называется y нихъ пастыремъ,- сказалъ м-ръ Уэллеръ.- Разъ какъ-то я стоялъ, выпуча глаза, подлѣ картинной лавки на нашемъ дворѣ, и вдругъ увидѣлъ выставленное въ окнѣ объявлен³е, гдѣ было крупными буквами написано: "Билеты по полкронѣ. Обращаться съ требован³ями въ комитетъ, къ секретарю, м-съ Уэллеръ".- Пошелъ я домой, Самми, и увидѣлъ въ нашей гостиной четырнадцать женщинъ, молодыхъ и старыхъ. Это и есть комитетъ. Какъ онѣ говорили, Самми, провалъ ихъ возьми, какъ онѣ говорили! Дѣло шло о какихъ-то резолюц³яхъ, прожектахъ, вотахъ, и все это было крайне забавно. Меня сначала хотѣли выгнать: но я низенько поклонился, вынулъ кошелекъ и учтиво потребовалъ билетъ на запись въ ихъ компан³ю по методистской части. Вечеромъ въ пятницу я умылся, причесался, надѣлъ новое платье и отправился съ своей старухой. Мы пришли въ первый этажъ довольно невзрачнаго дома, и, когда кухарка отворила дверь я увидѣлъ чайные приборы на тридцать персонъ. Женщины, можно сказать, переполошились всѣ, когда взглянули на меня, и между ними поднялся такой дружный шепотъ, какъ будто никогда не приходилось имъ видѣть плотнаго джентльмена пятидесяти восьми лѣтъ. Вдругъ поднялся внезапный шумъ, какой-то долговязый парень съ краснымъ носомъ и въ бѣломъ галстукѣ, вставая съ своего мѣста, затянулъ пискливымъ визгомъ: "идетъ пастырь, посѣтить свое вѣрное стадо". И вслѣдъ за тѣмъ въ комнату вошелъ жирный прежирный толстякъ съ бѣлыми широкими щеками и открытымъ ртомъ. Мы всѣ встали. Женщины отвѣсили низк³й поклонъ и продолжали стоять съ опущенными руками и понурыми головами. Жирный толстякъ перецѣловалъ всѣхъ до одной молоденькихъ и старыхъ женщинъ. То же самое послѣ него учинилъ и долговязый парень съ краснымъ носомъ. Я думалъ, что теперь моя очередь для цѣлован³я и уже собирался чмокнуть въ алыя уста свою хорошенькую сосѣдку, какъ вдругъ вошла твоя мачеха, и съ нею - огромные подносы съ хлѣбомъ, масломъ, яйцами, ветчиной и сливками. Подали чай, сначала пропѣли гимнъ, a потомъ всѣ принялись закусывать и пить съ методистскимъ аппетитомъ. Я тоже навострилъ зубы и выпилъ стаканъ чаю. Жирный толстякъ тоже величественно выпилъ стаканъ чаю, закусывая въ то же время колбасой и ветчиной. Сказать правду, Самми, такого питуха и обжоры не видалъ я никогда. Красноносый парень тоже ѣлъ за четверыхъ, но былъ онъ, можно сказать, младенецъ въ сравнен³и съ этимъ жирнымъ толстякомъ. Очень хорошо. Послѣ закуски тѣмъ же порядкомъ пропѣли гимнъ. Затѣмъ жирный толстякъ, взъерошивъ свои волосы, сказалъ проповѣдь, которая произвела сильное впечатлѣн³е на слушателей. Послѣ проповѣди онъ, махнувъ рукой, пробасилъ съ какимъ-то голодно-дикимъ остервенѣн³емъ: - "Гдѣ есть грѣшникъ? Гдѣ оный несчастный грѣшникъ?" - При этомъ всѣ женщины обратили на меня свои глаза и начали стонать общимъ хоромъ, точно пришелъ ихъ послѣдн³й часъ. Мнѣ это показалось довольно страннымъ, но изъ прилич³я я не сказалъ ничего. Вдругъ онъ всполошился опять и, взглянувъ на меня сердитыми глазами, проревѣлъ: - "Гдѣ есть грѣшникъ? Гдѣ оный оканнный грѣшникъ?" - И всѣ женщины заревѣли опять, вдесятеро громче, чѣмъ прежде. Это ужъ меня совсѣмъ сбило съ панталыку. Я сдѣлалъ два шага впередъ и сказалъ: "Мой другъ, не на меня ли вы намекаете?" - Но вмѣсто того, чтобы извиниться, какъ честному человѣку, онъ взбѣленился, какъ помѣшанный, и началъ гвоздить съ плеча, называя меня сыномъ гнѣва, чадомъ ярости и другими раздирательными именами. Я не выдержалъ, другъ мой Самми, и кровь, что называется, хлынула y меня подъ самый затылокъ. Три тумака закатилъ я ему въ брюхо, съѣздилъ по башкѣ красноносаго дѣтину, да и поминай какъ звали. Только меня и видѣли. О, если бы ты слышалъ, Самми, какъ взвизгнули и завыли всѣ эти бабы, когда пастырь ихъ опрокинулся навзничь и сдѣлалъ кувырколѣт³е черезъ краснаго дѣтину! Это былъ демонск³й шабашъ, гдѣ твоя мачеха отличалась пуще всѣхъ.- Однакожъ вотъ и твой старшина, если не ошибаюсь.

   Еще м-ръ Уэллеръ не кончилъ своей рѣчи, какъ м-ръ Пикквикъ вышелъ изъ кабр³олета и вступилъ на широк³й дворъ.

   - Прекрасное утро, сэръ,- сказалъ м-ръ Уэллеръ старш³й.

   - Прекрасное,- подтвердилъ м-ръ Пикквикъ.

   - Безподобное,- подхватилъ какой-то рыжеватый джентльменъ съ инквизиторскимъ носомъ и голубыми очками. Онъ вышелъ изъ кабр³олета въ ту же минуту, какъ м-ръ Пикквикъ.- Изволите, сэръ, отправляться въ Ипсвичъ?

   - Да!- сказалъ м-ръ Пикквикъ.

   - Какое необыкновенное стечен³е обстоятельствъ. Вѣдь и я тоже въ Ипсвичъ.

   М-ръ Пикквикъ поклонился.

   - На импер³алѣ?- сказалъ рыжеватый джентльменъ.

   М-ръ Пикквикъ поклонился опять.

   - Скажите, пожалуйста, это просто удивительно - и я вѣдь тоже на импер³алѣ,- проговорилъ рыжеватый джентльменъ,- мы рѣшительно ѣдемъ вмѣстѣ.

   И рыжеватый джентльменъ, надѣленный отъ природы важною осанкой и заостреннымъ носомъ, который, по птичьему манеру, вздергивался y него кверху всяк³й разъ, какъ онъ говорилъ что-нибудь,- улыбнулся такимъ образомъ, какъ будто онъ сдѣлалъ въ эту минуту одно изъ самыхъ удивительныхъ открыт³й, как³я когда-либо выпадали на жреб³й человѣческой премудрости.

   - Мнѣ будетъ очень пр³ятно пользоваться вашимъ обществомъ, сэръ,- сказалъ м-ръ Пикквикъ

   - И мнѣ. Это, можно сказать, находка для насъ обоихъ. Общество, видите ли, есть ... не иное что есть, какъ ... какъ ... то есть, общество совсѣмъ не то, что уединен³е: какъ вы думаете?

   - Истинно такъ, и никто не будетъ спорить,- сказалъ м-ръ Уэллеръ, вступая, съ обязательной улыбкой въ разговоръ.- Это сэръ, что называется: правда-матка, какъ говаривалъ одинъ собачей, когда горничная, подавая ему баранью кость, замѣтила, что онъ не джентльменъ.

   - А!- воскликнулъ съ надменной улыбкой рыжеватый незнакомецъ, обозрѣвая м-ра Уэллера съ ногъ до головы.- Вашъ пр³ятель, сэръ?

   - Не совсѣмъ,- сказалъ вполголоса м-ръ Пикквикъ.- Онъ, собственно говоря, мой слуга; но я охотно позволяю ему нѣкоторыя вольности, потому что, между нами, онъ большой чудакъ, и я отчасти горжусь имъ.

   - Вотъ что!- сказалъ рыжеватый джентльменъ.

   - На вкусы, видите ли, нѣтъ закона; Что-жъ касается до меня, я вообще терпѣть не могу чудаковъ - все, что имѣетъ нѣкоторымъ образомъ притязан³е на оригинальность, производитъ во мнѣ корчи.- Какъ ваша фамил³я, сэръ?

   - Вотъ моя карточка, сэръ,- отвѣчалъ м-ръ Пикквикъ, забавляясь странными манерами забавнаго незнакомца.

   - Вотъ что!- сказалъ рыжеватый джентльменъ, укладывая карточку въ свой бумажникъ.- Пикквикъ, м-ръ Пикквикъ - очень хорошо, можно сказать, прекрасно. Я вообще люблю узнавать чуж³я фамил³и: это нѣкоторымъ образомъ выручаетъ изъ большихъ затруднен³й. Вотъ вамъ и моя карточка, сэръ. Магнусъ, моя фамил³я, сэръ, прошу обратить вниман³е на это обстоятельство; Magnus, то есть велик³й,- какъ вамъ это нравится?

   - Хорошая фамил³я,- проговорилъ м-ръ Пикквикъ, стараясь подавить невольную улыбку.

   - A имя еще лучше,- подхватилъ м-ръ Магнусъ. - Вообразите, вѣдь меня зовутъ Петеромъ! Какъ вы его находите!

   - Прекрасное имя - сказалъ м-ръ Пикквикъ.

   - Вообразите, всѣ мнѣ говорятъ то же. Мног³е мои пр³ятели рѣшительно убѣждены, что я сдѣлаюсь когда-нибудь великимъ человѣкомъ.

   - Очень можетъ быть.

   - Ну, господа, дилижансъ готовъ, если вамъ угодно,- сказалъ кондукторъ.

   - Вещи мои уложены?- спросилъ м-ръ Магнусъ.

   - Уложены, сэръ.

   - Всѣ?

   - Всѣ.

   - Красный мѣшокъ, напримѣръ?

   - Уложенъ.

   - A полосатый мѣшокъ?

   - Уложенъ.

   - A сѣрый бумажный узелокъ?

   - Уложенъ.

   - A кожаная картонка для шляпы?

   - Ничего не забыто, сэръ.

   - Теперь, не угодно ли вамъ садиться?- сказалъ м-ръ Пикквикъ.

   - Нѣтъ, нѣтъ, погодите, извините меня, м-ръ Пикквикъ,- отвѣчалъ Петеръ Магнусъ, останавливаясь на колесѣ.- Въ дѣлахъ этого рода я люблю совершеннѣйшую аккуратность; я вижу, кондукторъ виляетъ.- Эй, любезный!

   - Что вамъ угодно?- откликнулся кондукторъ.

   - Уложена ли кожаная картонка для шляпы?

   - Да вѣдь ужъ я имѣлъ честь доложить вамъ, что ничего не забыто.

   - Полно, такъ ли? куда вы ее уложили? Покажите.

   Кондукторъ принужденъ былъ вынуть и показать владѣльцу требуемую вещь, и послѣ тщательнаго осмотра картонка опустилась опять подъ козла въ глубок³й ящикъ. Успокоенный насчетъ этого пункта, рыжеватый джентльменъ постепенно обнаружилъ безпокойныя сомнѣн³я касательно, во-первыхъ, краснаго мѣшка, который могли забыть, и, во-вторыхъ, полосатаго мѣшка, который могли украсть. Кондукторъ снова принужденъ былъ представлять наглядныя доказательства относительно неосновательности подобныхъ подозрѣн³й. Послѣ всѣхъ этихъ церемон³й, продолжавшихся около четверти часа, рыжеватый джентльменъ согласился, наконецъ, взобраться на кровлю дилижанса, замѣтивъ предварительно, что теперь y него гора свалилась съ плечъ, и что онъ совершенно счастливъ.

   - Подозрительны вы, сэръ, Господь съ вами,- сказалъ м-ръ Уэллеръ старш³й, искоса посматривая на незнакомца, когда тотъ возился на импер³алѣ.

   - Да, почти такъ, когда дѣло идетъ насчетъ какихъ-нибудь бездѣлицъ,- сказалъ незнакомецъ.- Зато въ важныхъ случаяхъ я великодушенъ, какъ маленьк³й ребенокъ. Теперь я спокоенъ, совершенно спокоенъ.

   - Еще бы! пора угомониться,- отвѣчалъ м-ръ Уэллеръ.- Самми, помоги своему господину. Другую ногу, сэръ, вотъ такъ. Вашу руку, сэръ, понатужьтесь. Баста. Думать надо, сэръ, мальчикомъ вы были гораздо легче.

   - Ваша правда,- сказалъ задыхаясь м-ръ Пикквикъ, продолжая взбираться на свое мѣсто.

   - Ну, Самми, маршъ наверхъ, живѣй!- сказалъ м-ръ Уэллеръ.- Ступайте Вилльямъ, пошевеливайтесь. Берегите подъ аркой свои головы, джентльмены, нагибайтесь - вотъ такъ.

   И дилижансъ покатился по Уайтчапелю, къ великому удивлен³ю всего народонаселен³я этого многолюднаго квартала шумной столицы.

   - Сторона, сэръ, не совсѣмъ веселая,- сказалъ Самуэль, притрагиваясь къ полямъ своей шляпы, что дѣлалъ онъ всегда, при вступлен³и въ разговоръ со своимъ господиномъ.

   - Справедливо, Самъ,- отвѣчалъ м-ръ Пикквикъ обозрѣвая прочищенными очками тѣсную и грязную улицу, по которой катился дилижансъ.

   - Замѣчательно, сэръ, что устрицы и бѣдность идутъ рука объ руку всяк³й разъ, какъ выглядываютъ на свѣтъ.

   - Что вы подъ этимъ разумѣете, Самъ?

   - Ничего особеннаго, сэръ, только истор³я вотъ какая: чѣмъ бѣднѣе мѣсто, тѣмъ больше охотниковъ до устрицъ. Здѣсь, напримѣръ, какъ изволите видѣть, дѣвчонки почти передъ каждымъ домомъ торгуютъ устрицами на своихъ запачканныхъ скамейкахъ.

   - Хорошо. Что-жъ отсюда слѣдуетъ?

   - A то, сэръ, что, если, примѣромъ сказать, какой-нибудь голоштанникъ не знаетъ, что ему дѣлать, онъ тотчасъ же выбѣгаетъ на улицу изъ своей квартиры и начинаетъ уписывать устрицы. Это, я полагаю, дѣлается съ отчаянья, сэръ.

   - Съ чего-жъ больше? Разумѣется,- сказалъ м-ръ Уэллеръ старш³й; - соленую семгу тоже хорошо употреблять съ горя, особенно, если при этомъ водится хорошая настойка для утолен³я жажды. Вотъ почему, сэръ, устрицы и семга идутъ рука объ руку съ бѣдными людьми.

   - Это, однакожъ, замѣчательные факты,- сказалъ м-ръ Пикквикъ,- я запишу ихъ въ первомъ же мѣстѣ, гдѣ мы остановимся.

   Тѣмъ временемъ они спокойно проѣхали шоссейную заставу. Послѣ глубокомысленнаго молчан³я, продолжавшагося мили двѣ или три, м-ръ Уэллеръ старш³й вдругъ поворотилъ свою голову къ м-ру Пикквику и сказалъ:

   - Странную жизнь, сэръ, ведутъ эти шоссейцы.

   - Кто?- сказалъ м-ръ Пикквикъ.

   - Шоссейцы.

   - Что онъ хочетъ сказать?- спросилъ м-ръ Петеръ Магнусъ.

   - Старикъ мой, джентльмены, разумѣетъ смотрителей шоссейной заставы,- замѣтилъ м-ръ Уэллеръ младш³й объяснительнымъ тономъ.

   - Ну да, конечно,- сказалъ м-ръ Пикквикъ,- жизнь ихъ, вѣроятно, заслуживаетъ вниман³я во многихъ отношен³яхъ.

   - Замѣтьте, сэръ, что все это - люди, испытавш³е больш³я несчаст³я въ своей жизни,- сказалъ м-ръ Уэллеръ старш³й.

   - Какъ это?

   - Не могу вамъ объяснить, только это сущая правда. Вотъ почему они удаляются отъ свѣта и скрываютъ свои горемычныя головы въ шоссейныхъ будкахъ. Здѣсь, съ одной стороны, они находятъ для себя уединен³е, a съ другой - они отмщаютъ человѣческому роду посредствомъ сбора пошлинъ.

   - Скажите, пожалуйста, этого никогда мнѣ въ голову не приходило,- замѣтилъ м-ръ Пикквикъ.

   - A вещь очень простая,- сказалъ м-ръ Уэллеръ старш³й,- будь они джентльмены, ихъ бы назвали мизантропами; a теперь просто-напросто величаютъ ихъ скалдырниками.

   - Это стоитъ принять къ свѣдѣн³ю,- рѣшилъ м-ръ Пикквикъ.

   Въ такихъ разговорахъ, назидательныхъ, забавныхъ и полезныхъ, незамѣтно проходило время въ продолжен³е этой достопамятной поѣздки. М-ръ Самуэль Уэллеръ говорилъ безъ устали, сообщая множество интересныхъ замѣчан³й, поступившихъ впослѣдств³и въ записную книгу ученаго мужа. Съ своей стороны, м-ръ Петеръ Магнусъ интересовался знать обо всѣхъ подробностяхъ относительно рода жизни и спец³альныхъ занят³й президента Пикквикскаго клуба. На станц³яхъ Петеръ Магнусъ, для препровожден³я времени и для успокоен³я своего сердца, продолжалъ наводить справки относительно своихъ узелковъ и разноцвѣтныхъ мѣшечковъ.

   В