Диккенс Чарльз - Замогильные записки Пикквикского клуба

видѣвш³йся съ нимъ поутру, поручилъ ему отдать намъ эту бумагу не иначе, какъ въ поздн³й часъ ночи.

   Съ недоумѣн³емъ и страхомъ м-ръ Пикквикъ открылъ загадочное послан³е и нашелъ въ немъ слѣдующ³я строки, начертанныя рукою несчастнаго друга:

  

   "Какъ любимецъ природы, щедро надѣленный ея благами, вы, мой другъ, стоите на необозримой высотѣ передъ слабыми смертными, и могучая душа ваша совершенно чужда весьма многихъ слабостей и недостатковъ, свойственныхъ обыкновеннымъ людямъ. Вы не знаете, почтенный другъ и благопр³ятель, и даже не должны знать, что такое - потерять однажды навсегда очаровательное создан³е, способное любить пламенно, нѣжно, и попасть въ то же время въ хитро сплетенныя сѣти коварно-безчестнаго человѣка, который, подъ маской дружбы, скрывалъ въ своемъ сердцѣ жало ядовитой змѣи. Сраженный безпощадною судьбой, я разомъ испыталъ на себѣ вл³ян³е этихъ двухъ ужасныхъ ударовъ.

   "Письмо, адресованное на мое имя въ трактиръ "Кожаной бутылки", что въ Кобгемѣ, вѣроятно, дойдетъ до моихъ рукъ... если только буду существовать на этомъ свѣтѣ. М³ръ для меня ненавистенъ, почтенный мой другъ и благопр³ятель, и я былъ бы радъ погрязнуть гдѣ-нибудь въ пустынѣ или дремучемъ лѣсу. О, если бы судьба, сжалившись надъ несчастнымъ, совсѣмъ исторгла меня изъ среды... простите меня - пожалѣйте! Жизнь для меня невыносима. Духъ, горящ³й въ нашей груди, есть, такъ сказать, рукоятка жезла, на которомъ человѣкъ, этотъ бѣдный носильщикъ нравственнаго м³ра, носить тяжелое бремя треволнен³й и суетъ житейскихъ: сломайте рукоятку - бремя упадетъ, и носильщикъ не будетъ болѣе способенъ идти въ дальнѣйш³й путь. Такова натура человѣка, дражайш³й мой другъ! Скажите очаровательной Рахили,- ахъ, опять, опять!

  

   - Мы должны немедленно оставить это мѣсто,- сказалъ м-ръ Пикквикъ, складывая письмо.- Послѣ того, что случилось, было бы вообще неприлично жить здѣсь; но теперь вдобавокъ мы обязаны отыскать своего друга.

   И, сказавъ это, онъ быстро пошелъ домой.

   Намѣрен³е президента немедленно распространилось по всему хутору. Напрасно м-ръ Уардль и его дочери упрашивали пикквикистовъ погостить еще нѣсколько дней: м-ръ Пикквикъ былъ непреклоненъ. Важныя дѣла, говорилъ онъ, требуютъ его личнаго присутств³я въ англ³йской столицѣ.

   Въ эту минуту пришелъ на дачу старикъ пасторъ.

   - Неужели вы точно ѣдете?- сказалъ онъ, отведя въ сторону м-ра Пикквика.

   М-ръ Пикквикъ далъ утвердительный отвѣтъ.

   - Въ такомъ случаѣ позвольте вамъ представить небольшой манускриптъ, который я хотѣлъ было прочитать здѣсь въ общемъ присутств³и вашихъ друзей. Рукопись эта, вмѣстѣ съ нѣкоторыми другими бумагами, досталась мнѣ послѣ смерти моего друга, доктора медицины, служившаго въ нашемъ провину³альномъ сумасшедшемъ домѣ. Большую часть бумагъ я сжегъ; но эта рукопись, по многимъ причинамъ, тщательно хранилась въ моемъ портфелѣ. Вѣроятно, вы такъ же, какъ и я, будете сомнѣваться, точно ли она есть подлинное произведен³е сумасшедшаго человѣка; но во всякомъ случаѣ мнѣ весьма пр³ятно рекомендовать этотъ интересный памятникъ ученому вниман³ю вашего клуба.

   М-ръ Пикквикъ съ благодарностью принялъ манускриптъ и дружески разстался съ обязательнымъ пасторомъ.

   Гораздо труднѣе было разстаться съ радушными и гостепр³имными жителями Меноръ-Фарма. М-ръ Пикквикъ поцѣловалъ молодыхъ дѣвушекъ - мы хотѣли сказать: съ отеческою нѣжностью, какъ будто онѣ были его родныя дочери; но это выражен³е по нѣкоторымъ причинамъ оказывается неумѣстнымъ, и потому надобно сказать просто: - Пикквикъ поцѣловалъ молодыхъ дѣвушекъ, обнялъ старую леди съ сыновнею нѣжностью, потрепалъ, по патр³архальному обычаю, розовыя щеки смазливыхъ горничныхъ и вложилъ въ ихъ руки болѣе субстанц³альныя доказательства своего отеческаго одобрен³я. Размѣнъ прощальныхъ церемон³й съ самимъ хозяиномъ счастливой семьи былъ чрезвычайно трогателенъ и радушенъ; но всего трогательнѣе было видѣть, какъ прощался поэтъ Снодграсъ со всѣми членами семейства и особенно съ миссъ Эмил³ей Уардль, начинавшей уже вполнѣ понимать поэтическ³я свойства молодого гостя.

   Наконецъ, послѣ многихъ возгласовъ, поцѣлуевъ, объят³й, рукопожат³й, друзья наши выбрались на открытый дворъ и медленными шагами выступили за ворота. Нѣсколько разъ оглядывались они на гостепр³имный Меноръ-Фармъ, и много воздушныхъ поцѣлуевъ послалъ м-ръ Снодграсъ въ отвѣтъ на взмахъ бѣлаго платочка, безпрестанно появлявшагося въ одномъ изъ верхнихъ оконъ.

   Въ Моггльтонѣ путешественники добыли колесницу, доставившую ихъ въ Рочестеръ безъ дальнѣйшихъ приключен³й. Дорогой общая печаль ихъ нѣсколько утратила свою сокрушительную силу, и они уже могли, по прибыт³и въ гостиницу, воспользоваться превосходнымъ обѣдомъ, изготовленнымъ на кухнѣ "Золотого быка". Отобравъ, наконецъ, необходимыя справки относительно дальнѣйшей ѣзды, друзья наши черезъ нѣсколько часовъ послѣ обѣда, отправились въ Кобгемъ.

   То была превосходная прогулка, такъ какъ ³юньск³й день склонялся къ вечеру и на безоблачномъ небѣ солнце продолжало еще с³ять во всемъ своемъ блескѣ. Путь нашихъ друзей лежалъ черезъ густой и тѣнистый лѣсъ, прохлаждаемый слегка свѣжимъ вѣтеркомъ, шелестѣвшимъ между листьями, и оживляемый разнообразнымъ пѣн³емъ птицъ, порхавшихъ съ кустика на кустикъ. Мохъ и плющъ толстыми слоями обвивались вокругъ старыхъ деревьевъ, и зеленый дернъ разстилался шелковымъ ковромъ по мягкой землѣ. Путешественники подъѣзжали къ открытому парку съ древнимъ замкомъ, обнаружившимъ передъ ихъ глазами затѣйливыя выдумки живописной архитектуры временъ королевы Елисаветы. Со всѣхъ сторонъ виднѣлись тутъ длинные ряды столѣтнихъ дубовъ и вязовъ; обширныя стада оленей весело щипали свѣжую траву, и по временамъ испуганный заяцъ выбѣгалъ на долину съ быстротою тѣней, бросаемыхъ на землю облаками въ солнечный ландшафтъ.

   - О, еслибъ всѣ оскорбленные и страждущ³е отъ вѣроломства людей приходили со своей тоской на это поэтическое мѣсто,- я убѣжденъ, привязанность ихъ къ жизни возвратилась бы немедленно при одномъ взглядѣ на эти прелести природы:

   Такъ воскликнулъ м-ръ Пикквикъ, упоенный философическимъ очарован³емъ и озаренный вдохновен³емъ счастливыхъ мыслей.

   - Я совершенно согласенъ съ вами,- сказалъ м-ръ Винкель.

   - И нельзя не согласиться,- подтвердилъ м-ръ Пикквикъ.- Это мѣсто придумано, какъ нарочно, для оживлен³я страдающей души закоренѣлыхъ мизантроповъ.

   М-ръ Снодграсъ и м-ръ Винкель изъявили еще разъ свое совершеннѣйшее соглас³е на глубокомысленное замѣчан³е президента.

   Черезъ нѣсколько минутъ трое путешественниковъ были уже подлѣ деревенскаго трактира "Кожаной бутылки" и заботливо разспрашивали о своемъ другѣ.

   - Томми, ведите джентльменовъ въ общую залу,- сказала трактирщица.

   Коренастый малый, двадцати лѣтъ съ небольшимъ, отворилъ дверь въ концѣ коридора и ввелъ путешественниковъ въ длинную низенькую комнату, меблированную по всѣмъ сторонамъ кожаными стульями съ высокими спинками, и украшенную по стѣнамъ разнообразною коллекц³ей портретовъ и фигуръ самаго фантастическаго свойства. На верхнемъ концѣ этой залы находился столъ, на столѣ - бѣлая скатерть деревенскаго издѣл³я, на бѣлой скатерти - жареная курица, ветчина, бутылка мадеры, двѣ бутылки шотландскаго пива, и прочая, и прочая. За столомъ сидѣлъ не кто другой, какъ самъ м-ръ Топманъ, удивительно мало похож³й на человѣка, проникнутаго ненавистью къ благамъ земной жизни.

   При входѣ друзей м-ръ Топманъ положилъ на столъ ножикъ и вилку и съ печальнымъ видомъ вышелъ къ нимъ на встрѣчу.

   - Я вовсе не разсчитывалъ на удовольств³е встрѣтить васъ въ здѣшней глуши,- сказалъ м-ръ Топманъ, пожимая руку президента,- это очень любезно съ вашей стороны.

   - А!- воскликнулъ м-ръ Пикквикъ, усаживаясь за столъ и отирая крупныя капли пота со своего чела.- Доканчивай свой обѣдъ и выходи со мной гулять: намъ нужно поговорить наединѣ.

   М-ръ Топманъ, безпрекословно послушный повелѣн³ямъ президента, принялся съ замѣчательною быстротою уничтожать одно за другимъ скромныя блюда деревенскаго обѣда. М-ръ Пикквикъ между тѣмъ прохлаждалъ себя обильными возл³ян³ями пива и мадеры. Лишь только обѣдъ приведенъ былъ къ вожделѣнному концу, президентъ и членъ Пикквикскаго клуба отправились гулять, оставивъ своихъ друзей въ залѣ "Кожаной бутылки".

   Минутъ тридцать ходили они за оградой деревенской церкви, и, судя по жестамъ президента можно было догадаться, что м-ръ Пикквикъ опровергалъ съ особенною живостью возражен³я и доказательства своего упрямаго противника. Мы не станемъ повторять подробностей этой одушевленной бесѣды, неизобразимой, конечно, ни перомъ, ни языкомъ. Утомился ли м-ръ Топманъ продолжительной ходьбой послѣ сытнаго обѣда, или онъ почувствовалъ рѣшительную неспособность противиться краснорѣчивымъ доказательствамъ великаго мужа, дѣло остается подъ сомнѣн³емъ; только онъ уступилъ, наконецъ, во всемъ и призналъ надъ собою совершенную побѣду.

   - Такъ и быть,- сказалъ онъ,- гдѣ бы ни пришлось провести мнѣ остатокъ своихъ печальныхъ дней, это, конечно, все равно. Вы непремѣнно хотите пользоваться скромнымъ обществомъ несчастнаго друга - пусть: я согласенъ раздѣлять труды и опасности вашихъ предпр³ят³й.

   М-ръ Пикквикъ улыбнулся, пожалъ протянутую руку, и оба пошли назадъ къ своимъ друзьямъ.

   Въ эту самую минуту благодѣтельный случай помогъ м-ру Пикквику сдѣлать то безсмертное открыт³е, которое доставило громкую извѣстность его клубу и распространило его антикварскую славу по всей вселенной. Они уже миновали ворота "Кожаной бутылки" и углубились гораздо далѣе въ деревню, прежде чѣмъ вспомнили, гдѣ стоялъ деревенск³й трактиръ. Обернувшись назадъ, м-ръ Пикквикъ вдругъ увидѣлъ недалеко отъ дверей крестьянской хижины небольшой растреснувш³йся камень, до половины погребенный въ землѣ. Онъ остановился.

   - Это очень странно,- сказалъ м-ръ Пикквикъ.

   - Что такое странно?- съ безпокойствомъ спросилъ м-ръ Топманъ, озираясь во всѣ стороны и не останавливаясь ни на какомъ опредѣленномъ предметѣ.- Богъ съ вами, Пикквикъ, что такое?

   М-ръ Пикквикъ между тѣмъ, проникнутый энтуз³азмомъ своего чуднаго открыт³я, стоялъ на колѣняхъ передъ маленькимъ камнемъ и заботливо стиралъ съ него пыль носовымъ платкомъ.

   - Надпись, надпись!- воскликнулъ м-ръ Пиккзикъ.

   - Возможно ли?- воскликнулъ м-ръ Топманъ.

   - Ужъ я могу различить,- продолжалъ м-ръ Пикквикъ, вытирая камень и бросая пристальные взгляды черезъ свои очки,- ужъ я могу различить крестъ и букву Б, и букву Т. Это очень важно,- сказалъ онъ, быстро вскочивъ на свои ноги.- Надпись отличается всѣми признаками старины, и, быть можетъ, она существовала за нѣсколько вѣковъ до начала деревни. Надобно воспользоваться этимъ обстоятельствомъ.

   М-ръ Пикквикъ постучался въ дверь избы. Явился крестьянинъ.

   - Не знаете ли вы, мой другъ, какимъ образомъ попалъ сюда этотъ камень?- спросилъ м-ръ Пикквикъ благосклоннымъ тономъ.

   - Нѣтъ, сэръ, не знаю,- отвѣчалъ учтиво спрошенный.- Онъ, кажись, лежалъ здѣсь еще прежде, чѣмъ родился мой отецъ.

   М-ръ Пикквикъ бросилъ на своего товарища торжествующ³й взглядъ.

   - Послушайте, любезный,- продолжалъ м-ръ Пикквикъ взволнованнымъ тономъ,- вѣдь этотъ камень, я полагаю, вамъ не слишкомъ нуженъ: не можете ли вы продать его?

   - Да кто-жъ его купитъ?- спросилъ простодушный крестьянинъ.

   - Я дамъ вамъ десять шиллинговъ,- сказалъ м-ръ Пикквикъ съ лукавымъ видомъ,- если вы потрудитесь отрыть его для меня.

   Глупый человѣкъ вытаращилъ глаза, взялъ деньги и отвѣсилъ низк³й поклонъ щедрому джентльмену, не думая и не гадая, какую драгоцѣнность уступалъ онъ за ничтожную сумму ученому свѣту. М-ръ Пикквикъ собственными руками поднялъ отрытый камень, очистилъ съ него мохъ и, воротясь въ трактиръ, положилъ его на столъ.

   Въ нѣсколько минутъ драгоцѣнный камень былъ вымытъ, вычищенъ, выхоленъ, и восторгъ пикквикистовъ выразился самыми энергическими знаками, когда общ³я ихъ усил³я увѣнчались вождѣленнымъ успѣхомъ. Камень былъ неровенъ, растреснулся, и неправильныя буквы таращились вкривь и вкось; при всемъ томъ, ученые мужи могли ясно разобрать остатокъ слѣдующей надписи:

  

   М-ръ Пикквикъ сидѣлъ, потирая руки, и съ невыразимымъ наслажден³емъ смотрѣлъ на сокровище, отысканное имъ. Честолюб³е его было теперь удовлетворено въ одномъ изъ самыхъ главныхъ пунктовъ. Въ странѣ, изобилующей многочисленными остатками среднихъ вѣковъ, въ бѣдной деревушкѣ, поселившейся на классической почвѣ старины - онъ... онъ... президентъ Пикквикскаго клуба, открылъ весьма загадочную и во всѣхъ возможныхъ отношен³яхъ любопытную надпись, ускользавшую до сихъ поръ отъ наблюден³я столькихъ ученыхъ мужей, предшествовавшихъ ему на поприщѣ археологическихъ разыскан³й. Драгоцѣнный камень долженъ будетъ объяснить какой-нибудь запутанный фактъ въ европейской истор³и среднихъ вѣковъ, и - почему знать? быть можетъ, суждено ему измѣнить самый взглядъ на критическую разработку историческихъ матер³аловъ. М-ръ Пикквикъ смотрѣлъ во всѣ глаза и едва вѣрилъ своимъ чувствамъ.

   - Ну, господа,- сказалъ онъ наконецъ,- это даетъ рѣшительное направлен³е моимъ мыслямъ: завтра мы должны возвратиться въ Лондонъ.

   - Завтра!- воскликнули въ одинъ голосъ изумленные ученики.

   - Завтра,- повторилъ м-ръ Пикквикъ.- Ученый свѣтъ долженъ немедленно воспользоваться отысканнымъ сокровищемъ и употребить всѣ свои усил³я для опредѣлен³я настоящаго смысла древнихъ письменъ. Притомъ есть y меня въ виду другая довольно важная цѣль. Черезъ нѣсколько дней, городъ Итансвилль будетъ выбирать изъ своей среды представителей въ парламентъ, и знакомый мнѣ джентльменъ, м-ръ Перкеръ, приглашенъ туда, какъ агентъ одного изъ кандидатовъ. Наша обязанность, господа, явиться на мѣсто дѣйств³я и вникать во всѣ подробности дѣла, столь дорогого для всякаго англичанина, уважающаго въ себѣ нац³ональное чувство.

   - Отлично!- воскликнули съ энтуз³азмомъ его друзья.

   М-ръ Пикквикъ бросилъ вокругъ себя испытующ³й взглядъ. Пламенное усерд³е молодыхъ людей, столь ревностныхъ къ общему благу, распалило его собственную грудь благороднѣйшимъ энтуз³азмомъ. М-ръ Пикквикъ стоялъ во главѣ пылкаго юношества, онъ это чувствовалъ и зналъ.

   - Господа, предлагаю вамъ окончить этотъ день пирушкой въ честь и славу науки!- воскликнулъ президентъ вдохновеннымъ тономъ.

   И это предложен³е было принято съ единодушнымъ восторгомъ. М-ръ Пикквикъ уложилъ свое сокровище въ деревянный ящикъ, купленный нарочно для этой цѣли y содержательницы трактира, и поспѣшилъ занять за столомъ президентское мѣсто. Весь вечеръ посвященъ былъ заздравнымъ тостамъ и веселой дружеской бесѣдѣ.

   Было уже одиннадцать часовъ,- позднее время для маленькой деревушки,- когда м-ръ Пикквикъ отправился въ спальню, приготовленную для него заботливой прислугой. Онъ отворилъ окно, поставилъ на столъ зажженную свѣчу и погрузился въ глубокомысленныя размышлен³я о достопамятныхъ событ³яхъ двухъ послѣднихъ дней.

   Время и мѣсто были удивительнымъ образомъ приспособлены къ философическому созерцан³ю великаго человѣка. М-ръ Пикквикъ сидѣлъ, облокотившись на окно, сидѣлъ и думалъ. Бой часового колокола, прогудѣвшаго двѣнадцать, впервые возвратилъ его къ дѣйствительному м³ру. Первый ударъ отозвался торжественнымъ звукомъ въ барабанчикѣ его ушей; но когда смолкло все и наступила тишина могилы, м-ръ Пикквикъ почувствовалъ себя совершенно одинокимъ. Взволнованный этой внезапной мыслью, онъ раздѣлся на скорую руку, задулъ свѣчу и легъ въ постель.

   Всяк³й испыталъ на себѣ то непр³ятное состоян³е духа, когда ощущен³е физической усталости напрасно вступаетъ въ безсильную борьбу съ неспособностью спать. Въ этомъ именно состоян³и находился м-ръ Пикквикъ теперь, въ глухой полночный часъ. Онъ повертывался съ бока на бокъ, щурилъ и сжималъ глаза; пробовалъ лежать спиною внизъ и спиною вверхъ: все безполезно! Было ли то непривычное напряжен³е, испытанное въ этотъ вечеръ: жаръ, духота, водка и коньякъ, странная постель, или друг³я как³я-нибудь неразгаданныя обстоятельства, только мысли м-ра Пикквика съ неотразимой силой обращались на фантастическ³е портреты въ трактирной комнатѣ, и онъ невольно припоминалъ волшебныя сказки самаго фантастическаго свойства. Провертѣвшись такимъ образомъ около часа, онъ пришелъ къ печальному заключен³ю, что ему суждено совсѣмъ не спать въ эту тревожную ночь. Досадуя на себя и на судьбу, онъ всталъ, обулся и набросилъ халатъ на свои плечи. "Лучше какое-нибудь движен³е, думалъ онъ, чѣмъ безплодныя мечты, лишенныя всякой разумной мысли". Онъ взглянулъ въ окно - было очень темно; прошелся вокругъ спальни - было очень тѣсно.

   Переходя тревожно отъ дверей къ окну и отъ окна къ дверямъ, онъ вдругъ припомнилъ въ первый разъ, что съ нимъ былъ манускриптъ пастора. Счастливая мысль! Одно изъ двухъ: или найдетъ онъ интересное чтен³е, или будетъ скучать, зѣвать и, наконецъ, уснетъ. Онъ вынулъ тетрадь изъ кармана своей бекеши, придвинулъ къ постели круглый столикъ, зажегъ свѣчу, надѣлъ очки и приготовился читать. Почеркъ былъ очень странный, и бумага во многихъ мѣстахъ почти совершенно истерлась. Фантастическое заглав³е заставило м-ра Пикквика припрыгнуть на своей постели, и онъ бросилъ вокругъ себя безпокойный взглядъ. Скоро, однакожъ, ученый мужъ успокоился совершеннѣйшимъ образомъ, кашлянулъ два-три раза, снялъ со свѣчки, поправилъ очки и внимательно началъ читать: "Записки сумасшедшаго".

   "Сумасшедш³й - да! Какимъ неистово ужаснымъ звукомъ это слово раздалось въ моихъ ушахъ въ давно-бывалые годы! Помню смертельный страхъ, насильственно вторгш³йся въ мою молодую грудь, помню бурливое клокотан³е горячей крови, готовой застыть и оледениться въ моихъ жилахъ при одномъ этомъ словѣ, и помню я, какъ замиралъ во мнѣ духъ, и колѣна мои тряслись и подгибались при одной мысли о возможности сойти съ ума!

   "Какъ часто въ глухой полночный часъ, проникнутый судорожнымъ трепетомъ, я вставалъ со своей постели, становился на колѣни и молился долго, пламенно молился, чтобъ всемогущая сила избавила меня отъ проклят³я, тяготѣвшаго надъ родомъ моимъ! Какъ часто, отуманенный инстинктивною тоской среди веселыхъ игръ и забавъ, я вдругъ удалялся въ уединенныя мѣста и проводилъ самъ съ собою унылые часы, наблюдая за ходомъ горячки, начинавшей пожирать мой слабый, постепенно размягчавш³йся мозгъ. Я зналъ, что зародышъ бѣшенства былъ въ моей крови, что оно глубоко таилось въ мозгу моихъ костей, что одно поколѣн³е нашего рода окончило свой вѣкъ, не бывъ зараженнымъ этою фамильною чумой, и что я первый долженъ былъ начать свой особый, новый рядъ бѣшеныхъ людей. Такъ было прежде, и, слѣдовательно,- я зналъ,- такъ будетъ впереди. Забиваясь по временамъ въ уединенный уголъ шумной залы, я видѣлъ, какъ вдругъ умолкали веселыя толпы, перемигивались, перешептывались, и я зналъ, что рѣчь ихъ идетъ о несчастномъ человѣкѣ, близкомъ къ потерѣ умственныхъ силъ своей духовно-нравственной природы. Заранѣе отчужденный отъ общества людей, я молчалъ, скучалъ и думалъ.

   "Такъ прошли годы, длинные-предлинные годы. Ночи въ здѣшнемъ мѣстѣ тоже иной разъ бываютъ очень длинны; но ровно ничего не значатъ онѣ въ сравнен³и съ тогдашними ночами и страшными грезами печальныхъ лѣтъ тревожной юности моей. Больно вспоминать про тѣ годы, и грудь моя надрывается отъ страха даже теперь, когда я воображаю мрачныя формы чудовищъ, выставлявшихъ свои гнусныя рожи изъ всѣхъ угловъ моей одинокой спальни. Склоняясь надъ моимъ изголовьемъ и передразнивая меня своими длинными языками, они гомозились вокругъ моихъ ушей и нашептывали съ дикимъ, затаеннымъ смѣхомъ, что полъ того стараго дома, гдѣ умеръ отецъ моего отца, обагренъ былъ его собственною кровью, которую исторгъ онъ самъ изъ своихъ жилъ въ припадкѣ бѣшенаго пароксизма. Напрасно затыкалъ я уши и забивалъ свою голову въ подушки: чудовища визжали неистово и дико, что поколѣн³е, предшествовавшее дѣду, оставалось свободнымъ отъ фамильной ман³и, но что его собственный дѣдъ прожилъ цѣлые десятки лѣтъ, прикованный къ стѣнѣ желѣзною цѣпью и связанный по рукамъ и ногамъ. Чудовища называли правду - это я зналъ, хорошо зналъ, Я отыскалъ всѣ подробности въ фамильныхъ бумагахъ, хотя ихъ тщательно старались отъ меня скрывать. Ха, ха, ха! Я былъ слишкомъ хитеръ, нѣтъ нужды, что сумасшедш³й.

   "Ман³я, наконецъ, обрушилась надо мной всею своею силой, и я удивился, отчего мнѣ прежде было такъ страшно сойти съ ума. Теперь вступилъ я въ большой свѣтъ, пришелъ въ соприкосновен³е съ умными людьми, говорилъ, острилъ, дѣлалъ предположен³я, проекты, и привелъ въ исполнен³е множество нелѣпыхъ плановъ, озадачившихъ своею оригинальностью дальновидныхъ мудрецовъ. Я смѣялся до упада въ тиши своего кабинета, и никто въ цѣломъ м³рѣ не подозрѣвалъ, что голова моя страдала размягчен³емъ мозга. Съ какимъ восторгомъ поздравилъ я себя, что умѣлъ такъ искусно провести, надуть и одурачить всѣхъ своихъ любезнѣйшихъ друзей, видѣвшихъ во мнѣ остряка и прожектера, готоваго работать вмѣстѣ съ ними на общую пользу! О, если бы знали они, съ кѣмъ вели свои дѣла! Случалось, иной другъ обѣдалъ со мною за однимъ столомъ съ глаза-на-глазъ и беззаботно веселился, выпивая тостъ за тостомъ за мое "драгоцѣнное" здоровье; какъ бы поблѣднѣлъ онъ и съ какою быстротою ринулся бы вонъ изъ дверей, еслибъ могъ вообразить на одну минуту, что любезнѣйш³й другъ, сидѣвш³й подлѣ него съ острымъ и блестящимъ ножомъ въ рукахъ, есть никто другой, какъ сумасшедш³й человѣкъ.

   "Сокровища перешли въ мои руки, богатство полилось черезъ край, и я утопалъ въ океанѣ удовольств³й, которыхъ цѣнность стократъ увеличилась въ моихъ глазахъ отъ сознан³я, что я съ такимъ искусствомъ умѣлъ скрывать свою завѣтную тайну. Я получилъ въ наслѣдство огромное имѣн³е. Законъ, даже самъ стоглазый законъ, приведенный въ заблужден³е, поручилъ сумасшедшему управлен³е землей и капиталомъ, отстранивъ цѣлые десятки разумныхъ претендентовъ. Куда смотрѣли проницательные люди, гордые своимъ здравымъ разсудкомъ? Куда дѣвалась опытность законовѣдовъ, способныхъ открывать проблескъ истины во мракѣ заблужден³й?'

   "У меня были деньги: - за мной ухаживалъ весь свѣтъ. Я моталъ свое золото безумно,- каждый прославлялъ мою щедрость. О, какъ унижались передо мной эти три гордые брата! Да и самъ отецъ, сѣдовласый старецъ,- какое уважен³е, почтен³е, снисходительность, благоговѣн³е ко мнѣ съ его стороны! У старика была дочь, y молодыхъ людей - сестра; всѣ пятеро не имѣли иной разъ чѣмъ накормить голодную собаку. Я былъ богатъ, и когда меня женили на молодой дѣвицѣ, улыбка торжества озарила веселыя лица убогихъ родственниковъ, воображавшихъ въ простотѣ сердечной, что замысловатые ихъ планы увѣнчались вожделѣннымъ успѣхомъ. Дошелъ чередъ и до моей улыбки. Улыбки? Нѣтъ, я смѣялся, хохоталъ, рвалъ свои волосы и катался по ковру передъ брачной постелью, упоенный своимъ блистательнымъ успѣхомъ. Какъ мало думали они, на какую жертву была обречена молодая дѣвица!

   "Думали?- Зачѣмъ имъ думать? Какая нужда всѣмъ этимъ господамъ, что сестра ихъ связала свою судьбу съ сумасшедшимъ мужемъ? Что значило для нихъ счастье сестры, противопоставленное золоту ея супруга? Что могло значить легкое перо, бросаемое на воздухъ моей рукой, въ сравнен³и съ золотою цѣпью, которая украшаетъ мое тѣло?

   "Въ одномъ только я ошибся жестоко, несмотря на всю свою хитрость. Бываютъ иногда минуты умственнаго омрачен³я даже съ тѣми, которые, какъ я, лишены своего природнаго разсудка. Голова моя была въ чаду, и я стремглавъ низринулся въ разставленныя сѣти. Не будь я сумасшедш³й, я бы, вѣроятно, понялъ и догадался въ свое время, что молодая дѣвушка - будь это въ ея власти - согласилась бы скорѣе закупорить себя въ свинцовомъ гробѣ, чѣмъ перешагнуть за порогъ моихъ мраморныхъ палатъ съ титуломъ невѣсты богача. Поздно узналъ я, что сердце ея уже издавна посвящено было плѣнительнымъ формамъ розоваго юноши съ черными глазами: - разъ она произнесла его имя въ тревожномъ снѣ, убаюканная зловѣщей мечтой. Узналъ я, что ее съ намѣрен³емъ принесли въ жертву, чтобы доставить кусокъ хлѣба гордымъ братьямъ и старому отцу.

   "Теперь я не могу помнить лицъ, очертан³й и фигуръ; но я знаю, молодая дѣвушка слыла красавицей и вполнѣ заслуживала эту славу. Она прелестна, я это знаю. Въ свѣтлыя лунныя ночи, когда все покойно вокругъ и я пробуждаюсь отъ своего сна, я вижу, какъ въ углу этой самой кельи стоитъ, безъ словъ и безъ движен³я, легкая прозрачная фигура съ длинными черными волосами, волнующимися на ея спинѣ отъ колыхан³й неземного вѣтра, и съ блестящими глазами, которые пристально смотрятъ на меня, не мигая и не смыкаясь ни на одно мгновен³е. Уфъ! кровь стынетъ въ моемъ сердцѣ, когда я пишу эти строки,- ея это форма, ея видъ и осанка. Лицо ея блѣдно, глаза блестятъ какимъ-то свѣтомъ, но я помню и знаю, что всѣ эти черты принадлежали ей. Фигура не двигается никогда, не морщитъ своего чела, не хмуритъ бровей и не дѣлаетъ гримасъ, какъ друг³е призраки, наполняющ³е эту келью; но она страшнѣе для моихъ глазъ, чѣмъ всѣ эти духи, терзавш³е меня въ давно-истекш³е годы. Изъ могилы вышла она, и свѣжее дыхан³е смерти на ея челѣ.

   "Цѣлый годъ почти наблюдалъ я, какъ лицо ея блѣднѣло со дня на день; цѣлый годъ почти я видалъ, какъ слезы текли по ея печальнымъ щекамъ безъ всякой видимой причины. Наконецъ, я все узналъ. Она не любила меня никогда - этого я отнюдь не подозрѣвалъ: она презирала мое богатство, ненавидѣла блескъ и пышность, среди которой жила - этого я никакъ не ожидалъ. Она любила другого. Объ этомъ я никогда и не думалъ. Странныя чувства забились въ моей груди, и мысли, одна другой мрачнѣе и страшнѣе, вихремъ закружились въ моемъ размягченномъ мозгу. Я далекъ былъ отъ того, чтобы ненавидѣть ее, хотя ненависть къ предмету ея любви съ дикимъ буйствомъ заклокотала въ моемъ сердцѣ. Я жалѣлъ о злосчастной жизни, на которую обрекъ ее холодный эгоизмъ безчувственной родни. Я зналъ, что бѣдственные часы ея жизни сочтены неумолимой судьбой, но меня мучила мысль, что ранѣе своей смерти она, быть можетъ, произведетъ на свѣтъ злосчастное существо, осужденное, подобно мнѣ, выносить страдан³я наслѣдственнаго умопомѣшательства... и я рѣшился убить ее.

   "Нѣсколько недѣль я раздумывалъ, какому роду смерти отдать предпочтен³е.- Сперва я подумалъ объ отравѣ; потомъ мнѣ пришла мысль утопить мою жертву; наконецъ, я остановился на огнѣ. Нашъ громадный домъ объятъ пламенемъ, a жена сумасшедшаго превратилась въ уголь и золу,- какая поразительная картина! Я долго лелѣялъ эту мысль и хохоталъ до упаду, представляя себѣ, какъ разумные люди станутъ относиться къ этой штукѣ, ничего въ ней не понимая, и какъ ловко они будутъ проведены хитростью сумасшедшаго! Однакожъ, по зрѣломъ размышлен³и, я нашелъ, что огонь непригоденъ для моей цѣли. Бритва заняла все мое вниман³е. О! какое наслажден³е испытывалъ я день за днемъ, натачивая ее и представляя въ своемъ воображен³и тотъ рубецъ, какой будетъ сдѣланъ ею на шеѣ моей жены.

   "Наконецъ, явились ко мнѣ старыя чудовища, которыя и прежде руководили моими дѣйств³ями, и на разные голоса прошептали, что пришла пора дѣйствовать, и положили мнѣ въ руку открытую бритву, Я крѣпко сжалъ ее, быстро вскочилъ съ постели и наклонился надъ своей спящей женой. Ея лицо было прикрыто рукой; я осторожно отодвинулъ руку, и она упала на грудь несчастной женщины. Видимо, жена моя плакала недавно, потому что на щекахъ ея еще оставались незасохш³я капли слезъ. Ея блѣдное лицо было кротко и спокойно и въ то время, какъ я смотрѣлъ на него, оно озарялось нѣжной улыбкой. Я осторожно положилъ руку на плечо. Она вздрогнула, но еще во снѣ. Я наклонился ниже... Она вскрикнула и пробудилась.

   "Одно движен³е моей руки - и звукъ навсегда бы замеръ въ ея груди. Но я испугался и отступилъ шагъ назадъ. Ея глаза пристально смотрѣли на меня, и не знаю, отчего это случилось, но только ея взглядъ производилъ во мнѣ чувство трепета и смятен³я. Она поднялась съ кровати. Я задрожалъ, бритва была y меня въ рукѣ, но я не могъ пошевелиться. Она стала медленно отступать къ двери, продолжая смотрѣть на меня своимъ спокойнымъ, пристальнымъ взглядомъ. Приблизившись къ двери, она обернулась. Очарован³е исчезло. Я подскочилъ впередъ и схватилъ ея за руку. Она вскрикнула разъ и другой и упала на полъ.

   "Теперь я мотъ убить ее безъ всякаго сопротивлен³я, но въ домѣ уже была произведена тревога. Я услышалъ стукъ шаговъ на ступеняхъ лѣстницы. Я вложилъ бритву въ футляръ, отперъ дверь на лѣстницу и громко позвалъ на помощь.

   "Пришли люди, подняли ее и положили на кровать. Цѣлые часы не приходила она въ себя, a когда пришла и къ ней воротилась способность говорить, она потеряла разсудокъ, стала дика и даже свирѣпа.

   "Призвали докторовъ. Велик³е люди подкатили къ моему подъѣзду на прекрасныхъ лошадяхъ, и жирные лакеи стояли на запяткахъ ихъ каретъ. Нѣсколько недѣль сряду бодрствовали они при постели моей больной жены. Открылся, наконецъ, между ними велик³й консил³умъ, и они совѣщались въ другой комнатѣ съ торжественною важностью, обращаясь другъ къ другу на таинственномъ нарѣч³и врачебнаго искусства. Послѣ консультац³и, одинъ изъ самыхъ знаменитыхъ эскулаповъ предсталъ передо мной съ глубокомысленнымъ лицомъ, отвелъ меня въ сторону, сдѣлалъ ученое вступлен³е, сказалъ въ утѣшен³е и назидан³е нѣсколько краснорѣчивыхъ словъ, и объявилъ мнѣ, сумасшедшему,- что жена моя сошла съ ума. Онъ стоялъ со мною y открытаго окна, и его рука лежала на моемъ плечѣ. Стоило употребить весьма легкое усил³е, и премудрый эскулапъ полетѣлъ бы вверхъ ногами на кирпичный тротуаръ. Это была бы превосходнѣйшая штука! Но я глубоко таилъ въ своей груди завѣтную тайну, и эскулапъ остался невредимъ. Черезъ нѣсколько дней мнѣ было объявлено, что больную должно запереть въ какомъ-нибудь чуланѣ, подъ строгимъ надзоромъ опытной сидѣлки: сумасшедш³й долженъ былъ озаботиться насчетъ ареста своей жены. Я удалился за городъ въ открытое поле, гдѣ никто не могъ меня слышать, и громко хохоталъ я, и дик³й крикъ мой долго разносился по широкому раздолью.

   "Она умерла на другой день. Почтенный старецъ съ сѣдыми волосами сопровождалъ на кладбище свою возлюбленную дщерь, и нѣжные братцы оросили горькими слезами безчувственное тѣло своей сестрицы.

   "Духъ мой волновался, чувства били постоянную тревогу, и я предугадывалъ инстинктивно, что секретъ мой, рано или поздно, сдѣлается извѣстнымъ всему свѣту, что меня назовутъ ея уб³йцей. Я не могъ постоянно скрывать своей дикой радости и буйнаго разгула, клокотавшаго въ моей груди. Оставаясь одинъ въ своей комнатѣ, я прыгалъ, скакалъ, билъ въ ладоши, кувыркался, плясалъ, и дик³й восторгъ мой раздавался иной разъ по всему дому. Когда я выходилъ со двора и видѣлъ на улицахъ шумныя толпы, когда сидѣлъ въ театрѣ, слышалъ звуки оркестра и смотрѣлъ на танцующихъ актеровъ, неистовая радость до того начинала бушевать въ моей груди, что я томился непреодолимымъ желан³емъ выпрыгнуть на сцену и разорвать на мелк³е куски весь этотъ народъ. Но, удерживая порывы своего восторга, я скрежеталъ зубами, топалъ ногой и крѣпко прижималъ острые ногти къ ладонямъ своихъ собственныхъ рукъ. Все шло хорошо, и никто еще не думалъ, не гадалъ, что я былъ сумасшедш³й.

   "Помню... это, однакожъ, послѣдняя вещь, которую я еще могу хранить въ своей памяти: дѣйствительность въ моемъ мозгу перемѣшивается теперь на половину съ фантастическими грезами, да и нѣтъ y меня времени отдѣлять перепутанныя идеи одну отъ другой.- Помню, какъ, наконецъ, меня вывели на свѣжую воду. Ха, ха, ха! Еще я вижу, какъ теперь, ихъ испуганные взоры, еще чувствую, какъ сжатый кулакъ мой бороздилъ ихъ блѣдныя щеки и какъ потомъ, съ быстротою вихря, я бросился впередъ, оставивъ ихъ оглашать безполезнымъ визгомъ и гвалтомъ пустое пространство. Сила гиганта объемлетъ меня, когда я думаю теперь объ этомъ послѣднемъ подвигѣ въ своей жизни между разумными людьми. Вотъ ... вотъ какъ дребезжитъ, хруститъ, ломается и гнется эта желѣзная рѣшетка подъ моей могучей рукой. Я могъ бы искромсать ее, какъ гибк³й сучокъ, если бы могъ видѣть опредѣленную цѣль для такого маневра; но здѣсь пропасть длинныхъ галлерей, запоровъ, дверей: трудно было пробить себѣ дорогу черезъ всѣ эти преграды Да еслибъ и пробилъ, на дворѣ, я знаю, пришлось бы наткнуться на желѣзныя ворота, всегда запертыя и задвинутыя огромнымъ желѣзнымъ болтомъ. Всѣмъ здѣсь извѣстно, что я былъ за человѣкъ.

   "Ну да ... такъ точно: я выѣзжалъ на какой-то спектакль. Было уже поздно, когда я воротился домой. Мнѣ сказали, что въ гостиной дожидается меня одинъ изъ трехъ братцевъ, желавш³й, сказалъ онъ, переговорить со мною о какомъ-то важномъ дѣлѣ: я помню это хорошо. Этотъ человѣкъ, должно замѣтить, служилъ для меня предметомъ самой остервенѣлой ненависти, къ какой только способенъ сумасшедш³й. Уже давно я собирался вонзить свои когти въ его надменную морду. Теперь мнѣ доложили, что онъ сидитъ и ждетъ меня для переговоровъ. Я быстро побѣжалъ наверхъ. Ему нужно было сказать мнѣ пару словъ. По данному знаку слуги удалились. Было поздно, и мы остались наединѣ, съ глазу на глазъ - первый разъ въ жизни.

   "Я тщательно отворотилъ отъ него свои глаза, такъ какъ мнѣ было извѣстно,- и я гордился этимъ сознан³емъ,- что огонь бѣшенства изливался изъ нихъ яркимъ потокомъ. Мы сидѣли молча нѣсколько минутъ. Онъ первый началъ разговоръ. Странныя выходки съ моей стороны, говорилъ онъ, послѣдовавш³я немедленно за смертью моей сестры, были нѣкоторымъ образомъ оскорблен³емъ священной ея памяти. Соображая различныя обстоятельства, ускользавш³я прежде отъ его вниман³я, онъ былъ теперь почти убѣжденъ, что я дурно обращался съ его сестрой. Поэтому онъ желалъ знать, справедливо ли онъ думалъ, что я злонамѣренно оскорбляю память несчастной покойницы и оказываю явное неуважен³е къ ея осиротѣлому семейству. Зван³е, которое онъ носитъ, уполномочиваетъ его требовать отъ меня такихъ объяснен³й.

   "Этотъ человѣкъ имѣлъ должность, красивую должность, купленную на мои деньги. Въ его головѣ прежде всего родился и созрѣлъ остроумный планъ - заманить меня въ западню и овладѣть моимъ богатствомъ. Больше всѣхъ и настойчивѣе всѣхъ другихъ членовъ семейства принуждалъ онъ свою сестру выйти за меня, хотя зналъ, что сердце ея принадлежало молодому человѣку, любившему ее до страсти. Зван³е уполномочиваетъ его! Но это зван³е было позорной ливреей его стыда! Противъ воли я обратилъ на него свой взоръ, но не проговорилъ ни слова.

   "Подъ вл³ян³емъ этого взора, физ³оном³я его быстро начала измѣняться. Былъ онъ не трусъ, но краска мгновенно сбѣжала съ его лица, и онъ отодвинулъ свой стулъ. Я подсѣлъ къ нему ближе и когда я засмѣялся - мнѣ было очень весело,- онъ вздрогнулъ. Бѣшенство сильнѣе заклокотало въ моей крови. Онъ испугался.

   "- A вы очень любили свою сестрицу, когда она была жива?- спросилъ я.- Очень?

   "Онъ съ безпокойствомъ оглянулся вокругъ, и я увидѣлъ, какъ рука его ухватилась за спинку стула. Однакожъ, онъ не сказалъ ничего.

   "- Вы негодяй, сэръ,- продолжалъ я веселымъ тономъ,- я открылъ ваши адск³е замыслы противъ меня и узналъ, что сердце вашей сестры принадлежало другому, прежде чѣмъ вы принудили ее вступить въ ненавистный бракъ. Я знаю все и повторяю - вы негодяй, сэръ.

   "Онъ вскочилъ, какъ ужаленный вепрь, высоко поднялъ стулъ надъ своею головою и закричалъ, чтобъ я посторонился, тогда какъ мы стояли другъ передъ другомъ лицомъ къ лицу.

   "Голосъ мой походилъ на дик³й визгъ, потому что я чувствовалъ бурный приливъ неукротимой злобы въ своей груди. Старыя чудовища выступали на сцену передъ моими глазами и вдохновляли меня мыслью - растерзать его на части.

   "- Будь ты проклятъ, извергъ!- взвизгнулъ я во всю мочь.- Я сумасшедш³й! Провались ты въ тартарары!

   "Богатырскимъ взмахомъ я отбилъ деревянный стулъ, брошенный мнѣ въ лицо, схватилъ его за грудь, и оба мы грянулись на полъ.

   "То была не шуточная борьба. Высок³й и дюж³й мужчина, онъ сражался за свою жизнь. Я зналъ, ничто въ м³рѣ не сравняется съ моей силой, и притомъ - правда была на моей сторонѣ... Да, на моей, хоть я былъ сумасшедш³й. Скоро онъ утомился въ неравной борьбѣ. Я наступилъ колѣномъ на его грудь и обхватилъ обѣими руками его мясистое горло. Его лицо покрылось багровой краской, глаза укатились подъ лобъ, онъ высунулъ языкъ и, казалось, принялся меня дразнить. Я стиснулъ крѣпче его шею.

   "Вдругъ дверь отворилась, съ шумомъ и гвалтомъ ворвалась толпа народа и дружно устремилась на сумасшедшаго силача.

   "Секретъ мой былъ открытъ, и теперь надлежало мнѣ бороться за свою свободу. Быстро вскочилъ я на ноги, бросился въ самый центръ своихъ враговъ и мгновенно прочистилъ себѣ путь, какъ будто моя могучая рука была вооружена сѣкирой. Выюркнувъ изъ двери, я однимъ прыжкомъ перескочилъ черезъ перила и въ одно мгновен³е очутился среди улицы.

   "Прямо и быстро побѣжалъ я, и никто не смѣлъ меня остановить. Я заслышалъ шумъ позади и удвоилъ свое бѣгство. Шумъ становился слабѣе и слабѣе и, наконецъ, совсѣмъ заглохъ въ отдаленномъ пространствѣ; но я стремительно бѣжалъ впередъ, перепрыгивая черезъ болота, черезъ рвы, перескакивая черезъ стѣны, съ дикимъ воемъ, крикомъ и визгомъ, которому дружнымъ хоромъ вторили воздушныя чудовища, толпивш³яся вокругъ меня спереди и сзади, справа и слѣва. Демоны и чертенята подхватили меня на свои воздушныя руки, понесли на крыльяхъ вѣтра, заголосили, зажужжали, застонали, засвистали, перекинули меня черезъ высок³й заборъ, закружили мою голову, и я грянулся безъ чувствъ на сырую землю. Пробужденный и приведенный въ себя, я очутился здѣсь, въ этой веселой кельѣ, куда рѣдко заходитъ солнечный свѣтъ и куда прокрадываются лучи блѣднаго мѣсяца единственно для того, чтобы рѣзче оттѣнять мрачные призраки и эту безмолвную фигуру, которая вѣчно жмется въ своемъ темномъ углу. Бодрствуя почти всегда, днемъ и ночью, я слышу иногда странные визги и крики изъ различныхъ частей этой обширной палаты. Кто и чего добивается этимъ гвалтомъ, я не знаю; но въ томъ нѣтъ сомнѣн³я, что блѣдная фигура не принимаетъ въ немъ ни малѣйшаго участья. Лишь только первыя тѣни ночного мрака набѣгутъ въ эту келью, она, тихая и скромная, робко забивается въ свой темный уголокъ и стоитъ неподвижно на одномъ и томъ же мѣстѣ, прислушиваясь къ веселой музыкѣ моей желѣзной цѣпи и наблюдая съ напряженнымъ вниман³емъ мои прыжки по соломенной постели".

   Въ концѣ манускрипта было приписано другою рукою слѣдующее замѣчан³е:

   "Случай довольно рѣдк³й и не совсѣмъ обыкновенный. Сумасбродство несчастливца, начертавшаго эти строки, могло быть естественнымъ слѣдств³емъ дурного направлен³я, сообщеннаго его способностямъ въ раннюю эпоху молодости. Буйная жизнь, необузданныя прихоти и всевозможныя крайности должны были постепенно произвести размягчен³е въ мозгу, лихорадочное брожен³е крови и, слѣдовательно, извращен³е нормальнаго состоян³я интеллектуальныхъ силъ. Первымъ дѣйств³емъ помѣшательства была странная идея, будто наслѣдственное бѣшенство переходило въ его фамил³и изъ рода въ родъ: думать надобно, что онъ случайно познакомился съ извѣстною медицинскою теор³ей, допускающей такое несчаст³е въ человѣческой природѣ. Мысль эта сообщила мрачный колоритъ дѣятельности его духа, произвела болѣзненное безум³е, которое подъ конецъ естественнымъ образомъ превратилось въ неистовое бѣшенство. Весьма вѣроятно, и даже нѣтъ никакого сомнѣн³я, что всѣ описанныя подробности, быть можетъ, нѣсколько изуродованныя больнымъ его воображен³емъ, случились на самомъ дѣлѣ. Должно только удивляться и вмѣстѣ благодарить судьбу, что онъ, оставаясь такъ долго незамѣченнымъ въ кругу знакомыхъ и близкихъ особъ, не произвелъ между ними болѣе опустошительныхъ бѣдъ: чего не въ состоян³и сдѣлать человѣкъ съ пылкими страстями, не подчиненными управлен³ю здраваго разсудка?"

   Лишь только м-ръ Пикквикъ окончилъ чтен³е пасторской рукописи, свѣча его совсѣмъ догорѣла, и свѣтъ угасъ внезапно безъ всякихъ предварительныхъ мерцан³й, шипѣн³й и хрустѣн³й въ знакъ послѣдняго издыхан³я, что естественнымъ образомъ сообщило судорожное настроен³е организму великаго мужа. Бросивъ на стулъ ночныя статьи своего туалета и кинувъ вокругъ себя боязливый взглядъ, онъ поспѣшилъ опять запрятаться подъ одѣяло и на этотъ разъ весьма скоро погрузился въ глубок³й сонъ.

   Солнце с³яло великолѣпно на безоблачномъ небѣ, и былъ уже поздн³й часъ утра, когда велик³й человѣкъ пробудился отъ своего богатырскаго сна. Печальный мракъ, угнетавш³й его въ продолжен³е безсонной ночи, исчезъ вмѣстѣ съ мрачными тѣнями, покрывавшими ландшафтъ, и мысли его были такъ же свѣжи, легки и веселы, какъ блистательное лѣтнее утро. Послѣ скромнаго завтрака въ деревенскомъ трактирѣ четыре джентльмена выступили дружной группой по дорогѣ въ Гревзендъ, въ сопровожден³и крестьянина, который несъ на своей спинѣ деревянный ящикъ съ драгоцѣннымъ камнемъ. Они прибыли въ этотъ городъ въ часъ пополудни, сдѣлавъ предварительное распоряжен³е, чтобъ вещи ихъ были отправлены изъ Рочестера въ Сити. Дилижансъ только-что отправился въ Лондонъ, путешественники взяли мѣста на импер³алѣ и черезъ нѣсколько часовъ пр³ѣхали благополучно въ столицу Великобритан³и.

   Слѣдующ³е три или четыре дня были употреблены на приготовлен³е къ путешеств³ю въ городъ Итансвилль. Такъ как