Сервантес Мигель Де - Дон-Кихот Ламанчский (Часть вторая)

;  - Право, я такъ взволнована, что сама не знаю, что говорю, отвѣчала молодая дѣвушка. Я дочь вовсе не Педро Переза, а Д³его Лона, котораго вы всѣ должны знать.

   - Вотъ это сказано по крайней мѣрѣ съ смысломъ, замѣтилъ мажордомъ: я знаю Д³его Лону; знаю, что онъ богатый и благородный гидальго и что у него есть сынъ и дочь, которой никто не видѣлъ съ тѣхъ поръ, какъ онъ овдовѣлъ, онъ держитъ ее въ заперти и не позволяетъ, какъ говорятъ, взглянуть на нее даже солнцу, тѣмъ не менѣе о ней ходятъ слухи, что она чудо какая красавица!

   - Это совершенная правда и эта дочь я сама; красавица я или нѣтъ? объ этомъ вы можете судить теперь сами, сказала молодая дѣвушка, заливаясь слезами.

   - Должно быть, въ самомъ дѣлѣ, съ всю случилось что-нибудь особенное, шепнулъ секретарь метръ-д'отелю, если такая благородная дѣвушка въ такое время и въ такомъ платьѣ убѣжала изъ дому.

   - Вѣроятно, отвѣтилъ метръ-д'отель; слезы ея еще больше убѣждаютъ въ этомъ.

   Санчо утѣшилъ бѣдную дѣвушку, какъ могъ, и просилъ ее сказать безъ страха все, что случилось съ нею, обѣщая отъ имени всѣхъ окружающихъ ея лицъ помочь ей отъ души всѣмъ, чѣмъ будетъ возможно.

   - Вся бѣда моя въ тонъ, продолжала незнакомая дѣвушка, что отецъ держитъ меня въ заперти, вотъ уже десять лѣтъ; съ тѣхъ самыхъ поръ, какъ черви земные ѣдятъ мою мать. У насъ служатъ обѣдню въ богатой домовой каплицѣ, и во все это время я видѣла днемъ только солнце небесное, а ночью звѣзды и луну. Я не знаю, что такое улицы, города, храмы, ни даже что такое люди, потому что я не видѣла никого, кромѣ моего отца, брата и Педро Переза, нашего фермера, который часто ходитъ къ намъ; чтобы заставить меня не знать моего отца, онъ выдаетъ себя за моего отца. Это вѣчное затворничество, это постоянное запрещен³е выходить изъ дому, даже въ церковь, повергли меня въ какую-то безвыходную грусть; и такъ я живу вотъ уже нѣсколько мѣсяцевъ. Я хотѣла увидѣть свѣтъ, или по крайней мѣрѣ край, въ которомъ я родилась; мнѣ казалось, что въ этомъ нѣтъ ничего предосудительнаго дня благородной молодой дѣвушки. Когда я услышала, что на свѣтѣ бываютъ бои быковъ, что на свѣтѣ представляются комед³и и играютъ въ кольцо, я все спрашивала моего брата, - онъ только годомъ моложе меня, - что это такое, спрашивая его вмѣстѣ съ тѣмъ о многомъ другомъ, чего я никогда не видѣла. Братъ отвѣчалъ мнѣ, какъ умѣлъ, и только усиливалъ во мнѣ желан³е увидѣть все это собственными глазами. Но чтобы передать истор³ю моей погибели, я должна сказать вамъ, что я просила, умоляла моего брата; о, лучше бы никогда не спрашивала его я ни о чемъ.... съ этими словами молодая дѣвушка опять залилась слезами.

   - Сдѣлайте одолжен³е, продолжайте, сказалъ ей мажордомъ; скажите, что съ вами случилось: ваши слова и слезы держатъ насъ въ недоумѣн³и.

   - Еще иного остается выплакать мнѣ слезъ, отвѣтила дѣвушка, но немного остается сказать вамъ. Что дѣлать? неблагоразумныя, дурно направленныя мечты всегда приводятъ къ печальнымъ послѣдств³ямъ.

   Красота молодой дѣвушки тронула за душу метръ-д'отеля. Онъ еще разъ поднесъ въ лицу ея фонарь, чтобы еще разъ взглянуть на нее, и ему показалось, что изъ глазъ красавицы текли не слезы, а хрустальныя росинки, или даже жемчужины востока; и сильно хотѣлось ему, чтобы несчаст³е ея было далеко не такое страшное, какъ это можно было предположить по ея вздохамъ и слезамъ. Губернатора между тѣмъ безпокоило то, что она не кончаетъ своего разсказа, и онъ попросилъ ее, наконецъ, не задерживать его, потому что уже поздно, а ему между тѣмъ остается обойти еще значительную часть города.

   - Все мое несчаст³е, вся бѣда моя въ томъ, продолжала дѣвушка, что я попросила брата дать мнѣ свое платье, въ которомъ я могла бы ночью, когда отецъ спитъ, осмотрѣть городъ. Докучаемый моими просьбами, братъ согласился, наконецъ, дать мнѣ свое платье, а самъ одѣлся въ мое; и оно такъ пришлось ему, какъ будто нарочно сшито для него; у брата моего нѣтъ еще совсѣмъ усовъ, продолжала она, и въ моемъ платьѣ онъ очень похожъ на хорошенькую молоденькую дѣвушку. Толкаемые нашимъ глупымъ, неопредѣленнымъ желан³емъ, мы ушли переодѣтые - я думаю часъ тому назадъ - изъ дому, и когда захотѣли вернуться, тогда увидѣли большую толпу народа. "Сестра", оказалъ мнѣ братъ, "это должно быть караулъ; повѣсь же ноги на шею и бѣги за мною; если насъ узнаютъ, бѣда намъ." Сказавши это, онъ повернулся назадъ и пустился не бѣжать, а летѣть. Я же, пробѣжавши шесть шаговъ, упала, - такъ ужасно я испугалась; тутъ подошли во мнѣ эти люди и привели къ вамъ; мнѣ такъ стыдно теперь показаться передъ всѣми переодѣтой безстыдницей.

   - И больше ничего не случилось съ вами? сказалъ Санчо; и вовсе, значитъ, не ревность, какъ вы говорили, заставила васъ уйти изъ дому?

   - Больше ничего не случилось со мною, отвѣтила молодая дѣвушка, и вовсе не ревность заставила меня уйти изъ дому, а только желан³е взглянуть на свѣтъ, или просто на здѣшн³я улицы.

   Въ эту минуту, какъ бы въ подтвержден³е словъ молодой дѣвушки, стрѣлки привели ея брата, пойманнаго впереди сестры. Онъ былъ одѣтъ въ дорогую штофную юбку, покрытую голубымъ штофнымъ бурнусомъ съ золотой бахромою, на головѣ у него не было ничего, кромѣ его волосъ, казавшихся золотыми кольцами; так³е были они свѣтлые и кудрявые.

   Губернаторъ, мажордомъ и метръ-д'отель отвели его въ сторону и спросили такъ, чтобы ихъ не слышала молодая дѣвушка, почему онъ одѣлся въ женское платье? Пристыженный и смущенный молодой человѣкъ разсказалъ имъ то же, что и его сестра, и своимъ разсказомъ до нельзя обрадовалъ успѣвшаго влюбиться въ незнакомую дѣвушку метръ-д'отеля.

   - Пустяки как³е-то вы говорите, сказалъ бѣглецамъ губернаторъ; разсказывая такую глупую шалость не къ чему столько плакать и вздыхать. Сказали бы прямо: я такой-то, я такая-то; мы вотъ так³е-то, ушли тихонько изъ дому, собственно изъ любопытства и безъ всякаго другаго намѣрен³я, и все было бы разсказано безъ вздоховъ и всхлипыван³й.

   - Это правда, сказала молодая дѣвушка, но я такъ была взволнована.

   - Ну, бѣда не Богъ знаетъ какая, замѣтилъ Санчо; ступайте съ нами: мы отведемъ васъ назадъ къ вашему отцу, онъ, можетъ быть, не замѣтилъ вашего отсутств³я; только впередъ не будьте такими любопытными дѣтьми и не желайте такъ сильно взглянуть на свѣтъ. У хорошей дѣвушки сломана нога и сидитъ она дома; женщину и курицу бѣган³е къ добру не приведетъ, и та, которая хочетъ увидѣть другихъ, хочетъ, чтобъ и друг³е ее увидѣли, и довольно.

   Молодой человѣкъ поблагодарилъ губернатора за себя и за сестру, и толпа направилась къ дому молодыхъ бѣглецовъ; - до него было не далеко. Подойдя къ нему, молодой человѣкъ швырнулъ камнемъ въ окно, и ожидавшая этого знака служанка въ ту же минуту отворила двери, въ которыя и вошли братъ съ сестрою. Отведши ихъ домой, губернаторъ и его свита остались удивлены красотой этихъ дѣтей и желан³емъ ихъ посмотрѣть свѣтъ, ночью, не выходя изъ своего мѣстечка; фантаз³ю эту приписали, конечно, ихъ молодости. Пораженный въ самое сердце метръ-д'отель рѣшился на другой же день предложить руку молодой бѣглянкѣ, увѣренный, что ему не откажутъ; онъ такъ близокъ былъ къ особѣ герцога. У Санчо тоже явилось нѣкоторое желан³е женить брата этой дѣвушки на Саншетѣ; и онъ рѣшился въ свое время устроить это дѣло, увѣренный, что никакой женихъ не можетъ отказать дочери губернатора. Такъ кончился обходъ, сдѣланный ночью губернаторомъ; черезъ два дня рушилось его губернаторство и съ нимъ всѣ надежды Санчо, какъ это мы увидимъ впослѣдств³и.

  

  

   Подробный изслѣдователь атомовъ этой истинной истор³и Сидъ Гамедъ говоритъ, что когда донна Родригезъ покинула свою комнату и отправилась къ Донъ-Кихоту, спавшая съ ней рядомъ дуэнья услышавъ, что ея сосѣдка ушла и движимая свойственнымъ дуэньямъ желан³емъ все знать и обнюхать, тихо отправилась вслѣдъ за донной Родригезъ, такъ что та не слышала, какъ ее слѣдили. Увидѣвши, что она вошла въ комнату Донъ-Кихота, слѣдовавшая за него дуэнья, не желая отстать отъ своихъ, обо всемъ доносящихъ, сплетницъ - сестрицъ, отправилась тотчасъ же къ герцогинѣ и сказала ей, что донна Родригезъ сидитъ у Донъ-Кихота. Герцогиня сказала объ этомъ герцогу и попросила у него позволен³я отправиться съ Альтизидорой узнать, зачѣмъ доннѣ Родригезъ понадобился Донъ-Кихотъ? Получивъ это позволен³е, герцогиня подошла съ Альтизидорой къ комнатѣ Донъ-Кихота и подслушала все, что говорилось за дверьми. И когда донна Родригезъ бросила, какъ говорятъ, на улицу тайну ея фонтанелей, разгнѣванная герцогиня, горя желан³емъ отмстить своей дуэньѣ, ворвалась съ Альтизидорой въ комнату Донъ-Кихота, выпорола такъ дуэнью и исцарапала всего Донъ-Кихота; въ такую ярость приводитъ женщинъ оскорблен³е, нанесенное ихъ красотѣ, такую неукротимую жажду мщен³я возжигаетъ оно въ имъ сердцахъ. Истор³я эта порядкомъ насмѣшила герцога, узнавшаго ее отъ своей жены. Намѣреваясь продолжать свои шутки съ Донъ-Кихотомъ, герцогиня отправила на другой день пажа, представлявшаго въ лѣсу Дульцинею, - объ этомъ происшеств³и Санчо совершенно забылъ среди своихъ губернаторскихъ занят³й,- съ большимъ коралловымъ ожерельемъ и съ письмомъ отъ себя и отъ Санчо къ женѣ его Терезѣ Пансо.

   Истор³я говоритъ, что ловк³й и веселый пажъ, желая угодить своимъ господамъ, охотно отправился въ деревню Санчо. Подъѣзжая къ ней, онъ увидѣлъ кучу женщинъ, стиравшихъ на рѣчкѣ бѣлье, и попросилъ ихъ сказать ему, гдѣ живетъ въ этой деревнѣ Тереза Пансо, жена извѣстнаго Санчо Пансо, оруженосца рыцаря Донъ-Кихота Ламанчскаго.

   - Тереза Пансо, крикнула одна изъ дѣвушекъ, это мать моя, а Санчо Пансо - мой отецъ, а этотъ рыцарь - нашъ господинъ.

   - Такъ отведите же меня къ вашей матери, сказалъ пажъ, я принесъ ей подарокъ отъ вашего отца.

   - Очень хорошо, проговорила молодая дѣвушка, лѣтъ четырнадцати и, оставивъ одной изъ своихъ подругъ бѣлье, побѣжала, съ открытыми ногами и распущенными волосами, домой.

   - Вотъ нашъ домъ, у самаго края деревни, кричала она; мать моя такъ безпокоится, что давно не получаетъ никакихъ извѣст³й отъ отца.

   - Пусть же она успокоится, сказалъ пажъ; я принесъ ей так³я извѣст³я, что ей остается только Бога благодарить.

   Подскакивая и подпрыгивая, молодая дѣвушка прибѣжала въ деревню, и принялась кричать у дверей своего дома: "выходите, мама, выходите; къ вамъ пр³ѣхалъ господинъ съ письмомъ отъ отца и съ разными другими вещами." На этотъ крикъ вышла, съ обмотаннымъ паклей веретеномъ въ рукахъ Тереза Пансо. Одѣтая въ короткую, темную ситцевую юбку, обхваченную маленькимъ, тоже темнымъ, корсажемъ, въ рубахѣ съ отложнымъ воротникомъ, она выглядывала женщиной лѣтъ сорока съ небольшимъ, но еще не старой, а крѣпкой, работящей и сильно загорѣвшей деревенской бабой.

   - Это что такое, что это за господинъ? воскликнула она, увидѣвъ дочь свою и возлѣ нее пажа верхомъ на конѣ.

   - Слуга доны Терезы Пансо, отвѣтилъ пажъ, слѣзая съ коня. Подошедши за тѣмъ къ Терезѣ, онъ опустился передъ нею на колѣни и сказалъ ей: "позвольте поцаловать руку законной и единственной жены губернатора острова Баратор³и, донѣ Санчо Пансо."

   - Встаньте, ради Бога, встаньте! воскликнула Тереза. Я не госпожа, а простая мужичка, дочь землекопа, и жена странствующаго оруженосца, а вовсе не губернатора.

   - Ваша милость, отвѣтилъ пажъ, вы изволите быть супругою господина превосходительнѣйшаго губернатора; въ доказательство чего неугодно ли вамъ прочитать это письмо. Съ послѣднимъ словомъ, онъ вынулъ изъ кармана коралловое ожерелье и обвилъ его вокругъ шеи Терезы. Письмо это отъ господина губернатора, сказалъ онъ ей, а это ожерелье и вотъ это другое письмо отъ госпожи герцогини, посылающей меня въ вашей милости.

   Услышавъ это, Тереза и дочь ея остолбенѣли отъ удивлен³я.

   - Пусть меня убьютъ, если это дѣло не устроено господиномъ Донъ-Кихотомъ, воскликнула Саншета. Это онъ далъ насъ графство, или губернаторство, которое онъ столько разъ обѣщалъ ему.

   - Вы угадали, подхватилъ пажъ; господинъ Санчо сталъ губернаторомъ острова Баратор³и по милости господина Донъ-Кихота, какъ вы увидите изъ этого письма.

   - Прочтите его, пожалуйста господинъ мой, сказала Тереза пажу, потому что хоть я умѣю прясть, а читать не умѣю.

   - Я тоже не умѣю, подхватила Саншета, но погодите, я сбѣгаю къ священнику или Самсону Караско; они съ радостью придутъ узнать новости о моемъ отцѣ и прочтутъ намъ это письмо.

   - Не нужно ходить за ними, сказалъ пажъ, я хоть не умѣю прясть, но умѣю читать и прочту вамъ эти письма. И онъ прочелъ сначала письмо Санчо, оно было приведено выше и потому не повторяется теперь, а потомъ слѣдующее письмо герцогиня:

   "Милая Тереза! Прекрасныя качества души и ума вашего мужа заставили меня просить герцога - моего мужа, чтобы онъ сдѣлалъ Санчо губернаторомъ одного изъ своихъ острововъ. Теперь я узнала, что мужъ вашъ губернаторствуетъ, какъ орелъ; это меня очень обрадовало, а герцога моего мужа еще болѣе. Я тысячу разъ благодарю небо, что не ошиблась въ сдѣланномъ мною выборѣ; найти хорошаго губернатора, это я вамъ скажу, очень трудно, а между тѣмъ дай Богъ быть такой совершенной, какъ управлен³е вашего мужа. Посылаю вамъ, моя милая, коралловое ожерелье съ золотыми застежками и желан³е, чтобы это ожерелье было изъ жемчужинъ востока, но вамъ вѣроятно извѣстна эта поговорка: "тотъ, кто бросаетъ тебѣ кость не ждетъ твоей смерти". Прядетъ время, когда мы посѣтимъ, увидимъ, узнаемъ одна другую, и тогда, Богъ вѣсть, что еще можетъ быть. Поцалуйте отъ меня дочь вашу Саншэту и окажите ей, чтобы она собиралась въ дорогу; я намѣрена отлично пристроить ее въ то время, когда она меньше всего будетъ этого ожидать. У васъ въ деревнѣ есть, говорятъ, больш³е сладк³е жолуди, пришлите мнѣ, пожалуйста, десятка два; полученные изъ вашихъ рукъ они будутъ очень дорога для меня. Напишите мнѣ побольше о вамъ здоровьѣ, о вашемъ житьѣ бытьѣ, и если вамъ нужно что-нибудь, вамъ стоитъ только сказать и все будетъ сдѣлано по вашему желан³ю. Да хранитъ васъ Богъ. Изъ этого мѣста любящая васъ подруга.

  

   - Богъ мой! какая же это добрая госпожа, воскликнула Тереза, прослушавъ письмо. Какая она безцеремонная, простая; съ такими госпожами я хотѣла бы, чтобы меня похоронили. Это не то, что жены нашихъ гидальго, воображающ³я, что къ ихъ дворянству и вѣтеръ не смѣетъ прикоснуться, которыя въ церковь идутъ точно королевы - так³я чванливыя и надутыя; для нихъ безчест³е подумаешь - взглянуть на крестьянку, а эта герцогиня, меня - простую мужичку, подругой называетъ и пишетъ ко мнѣ, точно къ ровнѣ своей. Да вознесетъ ее Господь надъ самой высокой колокольней въ Лананчѣ. Сладкихъ жолудей я ей цѣлый коробъ пошлю и все на подборъ, такихъ большихъ, что на нихъ, какъ на рѣдкость придутъ смотрѣть. Теперь же, Саншета, угости получше этого господина, позаботься о его конѣ, поищи въ курятнѣ яицъ, нарѣжь побольше сала и сдѣлаемъ обѣдъ на славу, потому что красота его и вѣсти, которыя онъ намъ принесъ, стоютъ хорошаго обѣда. А я побѣгу сообщить сосѣдкамъ о нашемъ счаст³и, да кстати забѣгу къ священнику и цирюльнику; они всегда были такими хорошими друзьями твоего отца.

   - Я все сдѣлаю, отвѣтила Саншета, только вы отдайте мнѣ половину этого ожерелья; госпожа герцогиня вѣрно не такая дура, чтобы вамъ однимъ стала посылать его.

   - Оно все твое, оказала Тереза, только позволь мнѣ носить его нѣсколько дней на шеѣ, потому что сердце мое не нарадуется на него.

   - А въ узлѣ, который лежитъ въ этомъ чемоданѣ, вамъ прислано что-то такое, что еще больше обрадуетъ васъ, сказалъ пажъ. Въ немъ лежитъ платье изъ самаго тонкаго сукна; губернаторъ надѣвалъ его всего одинъ разъ на охоту и теперь посылаетъ его госпожѣ Саншетѣ.

   - Да здравствуетъ тысячу лѣтъ, воскликнула Саншета, и тотъ, кто послалъ, и тотъ, кто принесъ намъ это платье, а если имъ хочется, то пусть они проздравствуютъ хоть двѣ тысячи лѣтъ.

   Тереза вышла между тѣмъ изъ дому съ письмами въ рукахъ и съ ожерельемъ на шеѣ. Она шла, ударяя руками по письму, какъ по барабанной кожѣ и встрѣтивъ священника и Самсона Карраско, приплясывая, сказала имъ: "голеньк³й охъ, а за голенькимъ Богъ! есть у насъ маленькое владѣньице и пусть-ка сунется ко мнѣ теперь самая важная госпожа гидальго, я съумѣю осадить ее".

   - Что съ тобой, Тереза Пансо? сказалъ священникъ; что все это значитъ, что у тебя за бумага?

   - А то со мной, отвѣтила Тереза, что вотъ эти письма писаны мнѣ герцогинями и губернаторами, что у меня есть дорогое коралловое ожерелье и что я губернаторша.

   - Богъ тебя знаетъ, что ты такое говоришь, сказалъ бакалавръ; мы ничего не понимаемъ.

   - Вотъ изъ этого все поймете, сказала Тереза, подавая имъ письма. Священникъ прочелъ ихъ вслухъ и изумленный переглянулся съ изумленнымъ, въ свою очередь, Самсономъ. На вопросъ бакалавра: кто принесъ ей эти письма? Тереза отвѣчала, что ему и священнику стоитъ только зайти къ ней и они увидятъ тамъ прелестнаго, какъ архангелъ, пажа, присланнаго отъ герцогини съ письмами, ожерельемъ и другимъ еще болѣе дорогимъ подаркомъ.

   Священникъ снялъ съ Терезы ожерелье, пересмотрѣлъ кораллы, и увѣрившись, что они не простые, удивился еще больше.

   - Клянусь моей рясой, воскликнулъ онъ, я не знаю, что подумать и сказать. Съ одной стороны я вижу и осязаю доброту этихъ коралловъ, съ другой - читаю, что герцогиня присылаетъ просить двѣ дюжины жолудей.

   - Переварите это, какъ съумѣете, отвѣчалъ Караско, а пока отправимся взглянуть на того, кто привезъ эти депеши; и чтобы разъяснить наши недоразумѣн³я, разспросимъ его обо всемъ.

   Священникъ и бакалавръ отправились къ Терезѣ, гдѣ и застали пажа, просѣевавшаго немного ячменя для своего коня, и Саншэту, нарѣзывавшую сало, чтобы зажарить его съ яйцами и угостить своего гостя. Красота и костюмъ пажа сразу расположили къ нему священника и бакалавра. Поздоровавшись съ нимъ, Сансонъ попросилъ его сообщить имъ извѣст³я о Донъ-Кихотѣ и Санчо Пансо. "Хотя мы и читали письма Санчо и госпожи герцогини", добавилъ онъ, "но все-таки не поняли, что это за губернаторство Санчо на островѣ, особенно на островѣ; всѣ острова на Средиземнонъ морѣ принадлежатъ королю".

   - Что господинъ Санчо - губернаторъ, отвѣчалъ пажъ, это совершенно вѣрно, но управляетъ ли онъ островомъ, или чѣмъ другимъ, я въ это дѣло не вмѣшиваюсь; скажу вамъ только, что во владѣн³и его считается больше тысячи жителей. А что госпожа герцогиня проситъ жолудей, въ этомъ ничего удивительнаго нѣтъ: герцогиня наша проситъ иногда гребня у сосѣдки, не то жолудей; такая простая она. Наши знатныя арагонск³я даны вовсе не так³я гордыя и надутыя, какъ кастильск³я и съ людьми обращаются онѣ гораздо проще.

   Въ эту минуту въ горницу вбѣжала Саншета съ корзиной яицъ и обратясь въ пажу спросила его: "скажите, пожалуйста, что мой отецъ, ставши губернаторомъ, носитъ панталоны въ обтяжку?"

   - Ей Богу, не замѣтилъ; должно быть носитъ, отвѣтилъ пажъ.

   - Ахъ, какъ бы мнѣ хотѣлось увидѣть его въ панталонахъ въ обтяжку, воскликнула Саншета; это мнѣ съ самаго моего рожден³я хотѣлось.

   - Вамъ не носить ему панталонъ въ обтяжку, отвѣтилъ пажъ, когда онъ станетъ, я полагаю, ѣздить съ маской, {Знаменитые и богатые люди въ Испан³и ѣздили во времена Сервантеса въ легкихъ маскахъ, для прикрыт³я лица отъ жгучихъ лучей солнца.} если только прогубернаторствуетъ хоть два мѣсяца.

   Священникъ и бакалавръ не могли не замѣтить, что пажъ подтруниваетъ. И однако прекрасные кораллы и тонкое охотничье платье - Тереза успѣла уже показать имъ его - переворачивали въ головѣ ихъ все вверхъ дномъ. Ихъ разсмѣшило наивное желан³е Саншеты и еще болѣе Тереза, сказавшая священнику: "господинъ священникъ, постарайтесь узнать, не отправляется ли это-нибудь отсюда въ Мадритъ, или въ Толедо; я бы поручила ему купить мнѣ самый лучш³й модный обручъ. Нужно же мнѣ поддерживать моего мужа на губернаторствѣ всѣмъ, что отъ меня зависитъ; и если ужъ на то пойдетъ, такъ я явлюсь при дворѣ и сяду въ карету; губернаторъ можетъ кажется купить карету".

   - Еще бы, воскликнула Саншета; дай только Богъ, чтобы все это сдѣлалось какъ можно скорѣе, и пусть злые языки говорятъ тогда, какъ я разсядусь въ каретѣ возлѣ матери: "глядите, какой важной персоной стала эта дѣвчонка, точно барыня, въ каретахъ разъѣзжаетъ". Пускай говорятъ они, что хотятъ, шлепая по грязи башмаками, между тѣмъ какъ я буду ѣхать въ каретѣ. Да будутъ они прокляты всѣ эти злые языки въ этой и будущей жизни! Лишь бы держать мнѣ ноги въ теплѣ, а такъ пусть ихъ смѣются всѣ сплетники на землѣ; правда маменька?"

   - Еще бы не правда - отвѣтила Тереза. И всѣ эти удовольств³я, продолжала она, и много другихъ, еще большихъ, все это предсказалъ мнѣ добрый Санчо; онъ, ты увидишь, дочь моя, не остановится, пока не сдѣлаетъ меня графиней. Да такъ и слѣдуетъ. Когда даютъ тебѣ телку, накидывай на нее веревку; когда даютъ губернаторство, бери, даютъ графство - лови его. и когда тебѣ говорятъ, показывая хорошую вещицу: на, на, - скачи и хватай ее; такъ говорилъ, дочь моя, дѣдъ твой, бывш³й дѣдомъ всѣхъ нашихъ пословицъ: лишь бы только начало намъ везти, и тогда нечего дремать; а не то ложись спать, и ничего не отвѣчай удачѣ и счастью, когда станутъ они стучаться къ тебѣ въ дверь.

   - И что мнѣ за дѣло, мнѣ, сказала Саншета; если первый встрѣчный, увидѣвши меня важной дамой, скажетъ: вонъ, глядите - надѣли собакѣ ошейникъ и она ужъ не узнаетъ своего товарища.

   - Клянусь Богомъ! воскликнулъ священникъ, услышавъ Саншэту, въ этомъ семействѣ Пансо всѣ родились съ мѣшкомъ пословицъ въ тѣлѣ; я не зналъ ни одного изъ нихъ, кто бы не сыпалъ и не пересыпалъ пословицами на каждомъ шагу.

   - Ваша правда, сказалъ пажъ; господинъ губернаторъ Санчо тоже говоритъ ихъ на каждомъ шагу, и хоть не всегда кстати, но онѣ нравятся госпожѣ герцогинѣ и ея мужу герцогу, моему господину.

   - Какъ! воскликнулъ бакалавръ, вы не шутя хотите увѣрить насъ, что Санчо губернаторъ, и что существуетъ на свѣтѣ герцогиня, которая пишетъ и посылаетъ женѣ его подарки. Хоть мы видѣли подарки и читали письма, мы однако ничему этому не вѣримъ, и думаемъ, что это какая нибудь новая выдумка земляка нашего Донъ-Кихота, воображающаго, будто все вокругъ него дѣлается посредствомъ очарован³я. Откровенно сказать: мнѣ-бы хотѣлось ощупать вашу милость и увидѣть, что вы такое: тѣнь или человѣкъ съ тѣломъ и костями?

   - О себѣ скажу, что я дѣйствительно посланный отъ герцогини съ письмомъ, отвѣтилъ пажъ, а о господинѣ Санчо, что онъ дѣйствительно губернаторъ; господа мои, герцогъ и герцогини, дали ему владѣн³е, которымъ онъ управляетъ, какъ я слышалъ, за удивлен³е. Очарован³е ли все это или нѣтъ, объ этомъ вы можете спорить между собою, сколько вамъ угодно; я же ничего больше не знаю кромѣ того, что вамъ сказалъ, а что это правда, такъ клянусь въ томъ жизнью родителей моихъ, которыхъ я очень люблю, и которые, слава Богу, здравствуютъ до сихъ поръ.

   - Все это очень можетъ быть, отвѣтилъ бакалавръ, и однако....

   - Сомнѣвайтесь, сколько вамъ угодно; но только я вамъ говорю истинную правду, которая всплываетъ всегда поверхъ лжи, какъ масло надъ водой. И если глазамъ вашимъ угодно увѣриться въ томъ, чему не вѣрятъ ваши уши, такъ вамъ стоитъ только отправиться со мною.

   - Это я, я хочу отправиться съ вами, воскликнула Саншета; повезите меня сзади васъ на вашемъ конѣ; я съ удовольств³емъ поѣду къ папенькѣ.

   - Губернаторскимъ дочерямъ не прилично однѣмъ разъѣзжать по большимъ дорогамъ, отвѣтилъ пажъ; онѣ ѣздятъ окруженныя каретами, носилками и слугами.

   - Да я поѣду на ослѣ совершенно также, какъ въ каретѣ, сказала Саншета; не такая я недотрога и жеманщица, какъ вы думаете.

   - Молчи, дура, крикнула Тереза; ты сама не знаешь, что говоришь; этотъ господинъ правъ, какъ нельзя болѣе. Иное время, иначе и поступать нужно. Было время Санчо, и ты была Санчо, наступило время губернатора и ты значитъ стала большая дама, не знаю, сказала-ли я этимъ что-нибудь.

   - Больше, чѣмъ думаете, госпожа Тереза, отвѣтилъ пажъ, но дайте мнѣ, пожалуйста, обѣдать; я спѣшу, мнѣ нужно сегодня же вечеромъ отправиться назадъ.

   - Зайдите закусить ко мнѣ, сказалъ священникъ пажу; у госпожи Терезы больше желанья, чѣмъ средствъ угостить такого гостя, какъ вы.

   Пажъ сначала отказался отъ этого приглашен³я, но долженъ былъ уступить для своей же пользы. Священникъ съ удовольств³емъ повелъ его къ себѣ, восхищенный тѣмъ, что будетъ имѣть возможность разспросить пажа о Донъ-Кихотѣ и его подвигахъ. Бакалавръ же предложилъ Терезѣ написать отвѣтъ ея мужу, но Тереза, считая бакалавра болтуномъ, не хотѣла, чтобы онъ вмѣшивался въ ея дѣла. Она согласилась лучше поподчивать яичницей изъ двухъ яицъ какого-нибудь писца, который бы написалъ ей два письма: - къ мужу и герцогинѣ, - сочиненныя ею самой и принадлежащ³я, какъ ниже увидятъ, не къ самымъ плохимъ вещамъ въ этой большой истор³и.

  

  

   Наступилъ день послѣ той ночи, въ которую губернаторъ обходилъ островъ, и которую метръ-д'отель провелъ, не смыкая глазъ, въ мечтахъ о встрѣченной имъ дѣвушкѣ, одѣтой по мужски. Мажордомъ же, удивленный дѣлами и словами Санчо Пансо, употребилъ остатокъ этой ночи на сочинен³е отправленнаго имъ господамъ своимъ отчета о дѣйств³яхъ губернатора, проявлявшаго въ словахъ и поступкахъ своихъ какое-то странное смѣшен³е глупости съ умомъ. Поутру, когда губернаторъ всталъ съ постели, ему подали, по приказан³ю доктора Педро Черстваго, немного варенья и нѣсколько глотковъ холодной воды; Санчо съ удовольств³емъ промѣнялъ бы эту закуску на ломоть хлѣба съ кистью винограду. Покоряясь, однако, судьбѣ, онъ удовольствовался тѣмъ, что ему подали къ великому горю души и неудовольств³ю его желудка. Педро увѣрилъ его, что легк³я и нѣжныя кушанья освѣжаютъ умъ, а это всего важнѣе, какъ говорилъ онъ, для высокихъ должностныхъ особъ, которымъ нужно дѣйствовать больше умомъ, чѣмъ тѣломъ. Благодаря этимъ резонамъ добрый Санчо принужденъ былъ все время голодать на своемъ островѣ и такъ сильно, что онъ проклиналъ въ душѣ и свое губернаторство и того, кто сдѣлалъ его губернаторомъ. Тѣмъ не менѣе, голодный, съ однимъ вареньемъ въ желудкѣ, онъ принялся послѣ завтрака за работу. Къ нему явился въ это утро какой-то незнакомый человѣкъ, и въ присутств³и мажордома и всей остальной свиты губернатора попросилъ его рѣшить такой вопросъ: широкая и глубокая рѣка раздѣляетъ земли одного и того же владѣльца, но прошу вашу милость, сказалъ онъ губернатору, внимательно слушать меня, это дѣло не пустячное и рѣшить его не легке. На концѣ моста, перекинутаго черезъ эту рѣку, продолжалъ онъ, стоитъ висѣлица и при ней устроенъ въ нѣкоторомъ родѣ трибуналъ, въ которомъ засѣдаютъ четыре судьи, долженствующ³е наблюдать за исполнен³емъ такого закона, постановленнаго владѣльцемъ рѣки, моста и мнѣн³я: "Всяк³й кто перейдетъ по этому мосту съ одного берега на другой", гласитъ законъ, "долженъ сказать подъ присягой кто онъ, куда идетъ, зачѣмъ? Если онъ скажетъ правду, пропустить его; если солжетъ, повѣсить - безъ всякихъ разсужден³й". Не смотря на существован³е такого строгаго закона, черезъ мостъ проходило много народу, и смотря потому, что показывали подъ присягою проходивш³е люди, судъ рѣшалъ правду ли говорятъ они или нѣтъ; если правду, тогда ихъ пропускали. Между тѣмъ случилось такъ, что одинъ человѣкъ, перешедш³й черезъ мостъ, сказалъ подъ присягою: "Клянусь Богомъ, я отправляюсь, чтобы быть повѣшеннымъ на этой висѣлицѣ". Услышавъ это, судьи сказали себѣ: "если мы пропустимъ этого человѣка, то выйдетъ, что онъ совралъ и по закону долженъ умереть; если же мы повѣсимъ его, тогда выйдетъ, что онъ сказалъ правду, и по закону вѣшать его мы не имѣемъ права". И рѣшили они, господинъ губернаторъ, спросить ваше мнѣн³е, что дѣлать въ этомъ случаѣ; до сихъ поръ они не могли придти ни къ какому рѣшен³ю. Слава о вашей тонкой и глубокой проницательности побудила судей послать меня къ вашей милости и спросить у васъ, какъ рѣшить это запутанное дѣло?

   - Тѣ, которые послали васъ во мнѣ, сказалъ Санчо, могли избавить себя отъ этого труда, потому что у меня въ умѣ меньше проницательности, чѣмъ мяса въ тѣлѣ. Повторите, однако, въ чемъ дѣло, такъ, чтобы я хорошо его понялъ; можетъ быть я и съумѣю найти рѣшен³е.

   Незнакомецъ повторялъ это дѣло еще разъ или даже два раза, и Санчо сказалъ ему тогда: "я рѣшилъ бы это дѣло очень просто: подсудимый клянется, что онъ пришелъ умереть на висѣлицѣ, слѣдственно, если его повѣсятъ - выйдетъ, что онъ сказалъ правду и по закону вѣшать его нельзя; если же его отпустятъ, выйдетъ, что онъ ложно присягнулъ и по тому же самому закону онъ долженъ быть повѣшенъ".

   - Совершенно справедливо, господинъ губернаторъ, сказалъ посланный.

   - Поэтому, продолжалъ Санчо, ту часть этого человѣка, которая сказала правду, слѣдуетъ отпустить, а ту, которая солгала - повѣсить.

   - Въ такомъ случаѣ его придется разрѣзать на двѣ части, на лгущую и говорящую правду, отвѣтилъ посланный; если же его разрѣзать, тогда не къ чему ни вѣшать, ни отпускать его, и законъ будетъ не удовлетворенъ, между тѣмъ нее дѣло въ тонъ, чтобы удовлетворить законъ.

   - Послушайте, отвѣтилъ Санчо. Или я дубина, или этотъ человѣкъ, имѣетъ столько же права пройти черезъ мостъ, сколько быть повѣшеннымъ; правда спасаетъ его отъ висѣлицы, а ложь приговариваетъ въ ней. Если же это такъ, то, скажите пославшимъ васъ суд³ямъ, что, по моему мнѣн³ю, слѣдуетъ помиловать этого человѣка. На вѣсахъ правосуд³я причины осудить и помиловать его одинаковы, а между тѣмъ лучше сдѣлать хорошее дѣло, чѣмъ дурное; это я написалъ и подписалъ бы, если бы умѣлъ писать. Къ тому же, я высказалъ въ этомъ случаѣ не свое мнѣн³е, а повторилъ одно наставлен³е, данное мнѣ, между прочими, господиномъ моимъ Донъ-Кихотомъ, наканунѣ моего отправлен³я губернаторомъ на островъ; онъ говорилъ, что когда приговоръ колеблется, то его слѣдуетъ склонить на сторону милосерд³я. Благодари Бога, я вспомнилъ это наставлен³е теперь, когда оно пришлось такъ кстати.

   - Вы изволили сказать великую правду, перебилъ мажордомъ, и самъ Ликургъ, начертавш³й законы Лакедемонянамъ, не могъ-бы постановить, но моему мнѣн³ю, лучшаго приговора. Этимъ мы окончимъ сегодня судебныя разбирательства, и я сдѣлаю распоряжен³е, чтобы господинъ губернаторъ пообѣдалъ теперь въ свое удовольств³е.

   - Этого мнѣ только и нужно, воскликнулъ Санчо; давайте мнѣ ѣсть и лейте на меня цѣлый дождь вопросовъ и отвѣтовъ; я берусь отвѣчать на нихъ на лету.

   Мажордомъ, котораго начинала мучить совѣсть за то, что онъ убиваетъ голодомъ такого мудраго губернатора, сдержалъ на этотъ разъ свое слово. Къ тому же онъ думалъ покончить съ губернаторомъ въ эту же ночь, сыгравши съ нимъ послѣднюю штуку, которую ему поручено было устроить.

   Послѣ обѣда, когда Санчо, пренебрегши всѣми правилами и афоризмами доктора Тертафуэра, кушалъ десертъ, въ столовую вошелъ курьеръ съ письмомъ отъ Донъ-Кихота. Санчо велѣлъ секретарю прочитать это письмо сначала про себя, а потомъ въ слухъ, если въ немъ не окажется ничего особеннаго. Пробѣжавъ письмо, секретарь сказалъ, что оно достойно быть напечатано золотыми буквами и потому можетъ быть прочтено вслухъ. Вотъ оно:

  

  

   "Въ то время когда я ожидалъ, другъ Санчо, извѣст³й о твоихъ глупостяхъ и твоемъ невѣжествѣ, я получилъ напротивъ того извѣст³е о твоемъ мудромъ поведен³и, и. вижу въ этомъ особенную въ тебѣ милость небесную, воздвигающую бѣдняка изъ навоза и просвѣщающую глупца свѣтомъ мудрости. Говорятъ, что ты управляешь, какъ человѣкъ, и оставаясь человѣкомъ съумѣлъ умалиться до твари безсловесныя. Замѣчу тебѣ, однако, Санчо, что для поддержан³я своего достоинства намъ слѣдуетъ иногда возноситься надъ смирен³емъ нашего духа; на высокой общественной ступени человѣкъ долженъ держать себя соотвѣтственно требован³ямъ своего сана, а не своей природной наклонности. Одѣвайся, Санчо, хорошо; украшенная палка перестаетъ казаться палкой. Не говорю, чтобы ты украшалъ себя кружевами и драгоцѣнными каменьями, и будучи гражданскимъ сановникомъ носилъ военное платье, но одѣвайся прилично и чисто, соотвѣтственно твоему зван³ю. Повторяю тебѣ еще разъ: будь обходителенъ и ласковъ со всѣми и заботься всѣми силами о народномъ продовольств³и, помня, что ничто не гнететъ такъ несчастнаго бѣдняка, какъ голодъ. Этимъ ты расположишь въ себѣ жителей управляемаго тобою края.

   Не пиши много бумагъ и приказан³й: старайся писать и приказывать только дѣло, въ особенности же старайся, чтобы приказан³я твои были исполняемы; иначе лучше не отдавать ихъ. Они покажутъ только, что правитель, имѣвш³й достаточно мудрости и власти издать ихъ, не имѣетъ рѣшимости и силы заставить исполнить ихъ. Предназначенные устрашить и никогда не исполняющ³еся законы становятся подобными чурбану, царю лягушекъ, устрашившему ихъ сначала своимъ видомъ, но впослѣдств³и пренебреженнаго и презираемаго до того, что лягушки стали вскакивать ему на шею. Будь матерью для доблести и мачихой для пороковъ. Не будь всегда строгимъ, но не будь и всегда снисходительнымъ, держись средины между двумя крайностями. Посѣщай тюрьмы, рынки, скотобойни; присутств³е власти въ подобныхъ мѣстахъ есть дѣло чрезвычайной важности. Утѣшай заключенныхъ, ожидающихъ скоро приговора. Будь бичемъ мясниковъ и торговцевъ, заставляя ихъ отпускать товаръ въ должномъ количествѣ. Если ты скупъ, жаденъ, пристрастенъ къ женщинамъ, старайся скрыть эти недостатки отъ глазъ народа; если объ этомъ узнаютъ, особенно тѣ люди, которые будутъ имѣть какое-нибудь дѣло до власти, тебя скоро одолѣютъ съ слабой стороны и приведутъ въ глубинѣ погибели. Читай и перечитывай, вспоминай и запоминай совѣты и наставлен³я, которыя я написалъ для тебя передъ отправлен³емъ твоимъ на островъ. Ты найдешь въ нихъ, какъ самъ увидишь, облегчен³е въ трудахъ и средство побороть преграды, встрѣчаемыя властителями на каждомъ шагу. Пиши къ герцогу, не покажись неблагодарнымъ къ нему: неблагодарность есть дочь гордости и одинъ изъ величайшихъ грѣховъ за свѣтѣ. Человѣкъ благодарный къ людямъ показываетъ, что онъ будетъ благодаренъ и къ тому, отъ котораго онъ получилъ и продолжаетъ получать столько милостей.

   Герцогиня послала нарочнаго къ женѣ твоей Терезѣ Пансо съ твоимъ охотничьимъ платьемъ и другимъ подаркомъ; мы каждую минуту ожидаемъ отъ нея отвѣта. Я былъ немного нездоровъ: котъ исцарапалъ мнѣ лицо и носъ мой чувствовалъ себя не совсѣмъ хорошо, но я не обращаю за это вниман³я; если существуютъ волшебники, творящ³е мнѣ зло, то существуютъ и друг³е, благодѣтельствующ³е мнѣ. Увѣдомь меня, принималъ ли какое-нибудь участ³е въ дѣлѣ Трифалды твой мажордомъ, ты было заподозрилъ его въ этомъ. Вообще, извѣщай меня обо всемъ, что случится съ тобою; мы живемъ пока такъ близко. Скоро однако я собираюсь разстаться съ этой праздной, томящей меня жизнью; она не для меня. Въ заключен³е скажу тебѣ, что въ замкѣ произошло кое-что такое, что должно навлечь на меня неудовольств³е герцога и герцогини. Хотя это и не особенно пр³ятно, но и не особенно непр³ятно мнѣ; я обязанъ повиноваться болѣе обязанностямъ моего зван³я, чѣмъ вниман³ю кого бы то ни было, согласно этимъ словамъ: Amiсus Plato, sed maigs arnica veritas. Пишу ихъ по латыни, думая, что ты выучился вѣрно латинскому языку съ тѣхъ поръ, какъ сталъ губернаторомъ. Да хранитъ тебя Богъ".

  

   Санчо внимательно прослушалъ это расхваленное всѣми письмо и, вставши изъ-за стола, ушелъ съ секретаремъ въ кабинетъ, гдѣ онъ тотчасъ же написалъ отвѣтъ господину своему Донъ-Кихоту. Секретарю приказано было писать то, что ему продиктуютъ, ничего не убавляя и не прибавляя, и онъ написалъ подъ диктовку Санчо слѣдующ³й отвѣтъ:

  

  

   "Я такъ занятъ дѣлами, что мнѣ некогда въ головѣ почесать и даже обстричь ногтей, ставшихъ у меня такими длинными, что слѣдовало бы позаботиться объ этомъ. Пишу въ вамъ, ваша милость, господинъ души моей, чтобы вы не безпокоились о томъ, почему до сихъ поръ я не извѣщадъ васъ о себѣ и не писалъ ничего, ни хорошаго, ни дурнаго, о своемъ губернаторствѣ, на которомъ я голодаю сильнѣе, чѣмъ въ то время, когда мы разъѣзжали съ вами по горамъ и лѣсамъ. Намедни герцогъ, господинъ мой, писалъ мнѣ, что нѣсколько шп³оновъ пробрались на островъ съ намѣрен³емъ убить меня; до сихъ поръ я, однако, не открылъ ни одного, кромѣ доктора, назначеннаго убивать всѣхъ губернаторовъ этого острова: зовутъ его Педро Черствый, родомъ онъ изъ деревни Тертафуера. Обратите, ваша милость, вниман³е на эти прозвища и скажите, не долженъ ли я страшиться смерти отъ его руки. Онъ самъ говоритъ, что лечитъ не больныхъ, а здоровыхъ, для того, чтобы они не заболѣли; и онъ прописываетъ только одно лекарство: д³эту, и скоро доведетъ меня этой д³этой до того, что кости будутъ вылѣзать у меня изъ кожи, - какъ будто худоба лучше лихорадки. Онъ моритъ и убиваетъ меня голодомъ мало-по-малу, и я просто умираю съ досады. Я полагалъ найти на этомъ губернаторствѣ горяч³й столъ, прохладное питье, мягк³я перины, голландское бѣлье, а оказывается, что я присланъ сюда словно монахъ на покаян³е; и такъ какъ я бичую себя вовсе не по доброй волѣ, поэтому я думаю, что въ концѣ концовъ чортъ стащитъ меня съ этого губернаторства.

   До сихъ поръ я не только не получалъ ни жалованья и никакихъ доходовъ, но даже не знаю, что значатъ эти слова. А между тѣмъ губернаторы, пр³ѣзжающ³е управлять островами, какъ я слышалъ, заботятся о томъ, чтобы до пр³ѣзда ихъ островитяне принесли имъ много денегъ, такого же обычая придерживаются, какъ говорятъ, и всѣ друг³е губернаторы.

   Вчера вечеромъ, обходя островъ, я встрѣтилъ очень хорошенькую дѣвушку, одѣтую по мужски, съ братомъ, одѣтымъ по женски. Метръ-д'отель мой влюбился въ эту дѣвушку и порѣшилъ въ своемъ воображен³и жениться на ней, а я задумалъ женить брата этой дѣвушки на моей дочери. Сегодня мы поговоримъ объ этомъ съ отцомъ этихъ молодыхъ людей, какимъ-то старымъ, престарымъ христ³аниномъ гидальго Д³его Лона.

   Я посѣщаю рынки, какъ вы мнѣ совѣтуете, ваша милость, и вчера уличилъ торговку, продававшую свѣж³е орѣхи, и какъ оказалось, положившую въ корзину половину свѣжихъ и половину старыхъ. Я всѣ ихъ конфисковалъ въ пользу сиротъ въ пр³ютахъ; бѣдняжки эти не съумѣютъ отличить свѣжихъ орѣховъ отъ старыхъ; торговкѣ же приказано не показываться на рынкѣ впродолжен³е двухъ недѣль: всѣ остались очень довольны этимъ. У насъ, на островѣ, ваша милость, говоритъ, что нѣтъ хуже этихъ базарныхъ торговокъ, что всѣ онѣ плутовки безъ совѣсти и стыда; и я вѣрю этому, судя по торговкамъ, которыхъ и видѣлъ въ другихъ мѣстахъ.

   Очень обрадовался я, узнавши, что госпожа герцогиня изволила писать женѣ моей Терезѣ Пансо, я послала ей подарокъ, о которомъ вы упоминаете; въ свое время я постараюсь отблагодарить ее за это. Поцѣлуйте ей, ваша милость, руки отъ меня и скажите, что не въ дырявый мѣшокъ кинула она свое благодѣян³е, это она увидитъ на дѣлѣ. Мнѣ бы не хотѣлось, чтобы у вашей милости вышли как³я-нибудь непр³ятности съ господами моими герцогомъ и герцогиней; если вы поссоритесь съ ними, тогда, дѣло ясно, вся бѣда обрушится на меня, а вы сами совѣтуете мнѣ быть благодарнымъ, поэтому и вамъ не слѣдуетъ быть неблагодарнымъ въ людямъ, такъ ласково принявшимъ васъ въ своемъ замкѣ.

   Ничего не понимаю я, что это за царапины, сдѣланныя вамъ котомъ, о которыхъ вы пишите: должно быть какая-нибудь новая злая продѣлка преслѣдующихъ васъ волшебниковъ; впрочемъ я узнаю объ этомъ, когда мы увидимся. Хотѣлось бы мнѣ послать что-нибудь въ подарокъ вашей милости, да только не знаю что; развѣ насосы съ пузыремъ, ихъ дѣлаютъ здѣсь на славу. Но если губернаторство не уйдетъ отъ меня, тогда я пришлю вамъ какой-нибудь губернаторск³й подарокъ. Въ случаѣ будетъ писать мнѣ жена моя Тереза Пансо, заплатите, пожалуйста, что будетъ слѣдовать за письмо; мнѣ очень хочется узнать, какъ поживаютъ жена и дѣти. Да хранитъ Богъ вашу милость отъ злыхъ волшебниковъ и да приберетъ Онъ меня здравымъ и невредимымъ съ этого губернаторства, которое, кажется, доѣдетъ меня, судя потому, что дѣлаетъ со мною докторъ Педро Черствый.

  

&nb