Адамов Григорий - Изгнание владыки

желтым солнечным светом наружных фонарей: широкие полосы света наискось падали на пол и на подушки постели.

  Телевизефон настойчиво гудел. Лавров протянул руку к столику и включил экран. Появилось лицо Кундина - начальника строительства шахты номер шесть. Его добрые голубые глаза, толстые губы и клочковатая бородка какого-то линялого цвета вызвали у Лаврова улыбку.

  - С добрым утром, Сергей Петрович, - пропел тенорком с экрана Кундин. - Отдохнули с дороги?

  - Отлично, Григорий Семенович! - весело ответил Лавров. - Даже заспался. Спасибо, что разбудили.

  - Разрешите зайти за вами. Пойдем вместе в столовую, позавтракаем, там скажете мне, как вы хотите провести первый день. Или, может быть, у себя завтракать будете?

  - Пойдемте в столовую. Там, на людях, веселей. Заходите за мной.

  Высокий, широкоплечий Кундин казался еще выше рядом со своим маленьким сухощавым спутником. У крыльца столовой Кундин остановил выходившего оттуда коренастого человека с бритым смуглым лицом и густой черной шевелюрой.

  - Как себя чувствуете у нас, товарищ Курилин? Привыкли, надеюсь? - И, обращаясь к Лаврову, прибавил: - Наш новый работник, Сергей Петрович, третьего дня прибыл с "Полтавой". Прислан из ВАРа начальником склада вместо Максимова. Товарищ Курилин, это Сергей Петрович Лавров, заместитель министра ВАРа.

  Курилин быстро и пронзительно посмотрел на Лаврова и молча пожал протянутую ему руку.

  - Спасибо, - ответил он Кундину. - В общем, чувствую себя недурно, если не говорить о... о...

  Он замялся, как будто не находя слов.

  - А, понимаю, - улыбнулся Кундин, внимательно и заботливо заглядывая ему в глаза. - Сверху?

  Он указал на свод. Курилин кивнул утвердительно.

  - Ничего, - успокаивающе сказал Кундин. - Это общая участь всех новичков. Первые два-три дня они испытывают чувство угнетения и легкой тревоги от сознания, что над их головой - толща воды в несколько сот метров...

  - Эти ощущения очень скоро и бесследно проходят, - прибавил Лавров. - Думайте, что над вами черное беззвездное небо. И еще: надо поскорей научиться владеть скафандром и выходить на дно моря.

  - Я уже два дня занимаюсь этим, - ответил Курилин, глядя через плечо Лаврова. - Мой учитель, главный метаморфизатор Садухин, кажется, доволен моими успехами. Вчера с полудня я даже участвовал в аврале. И сейчас туда иду.

  - Это что за аврал?- обратился Лавров к Кундину.

  - Я объявил несколько дней назад, с приходом к нам "Полтавы", аврал по уборке с морского дна всех выброшенных ею грузов. Желаю успехов, товарищ Курилин.

  - Много грузов? - спросят Лавров, попрощавшись с Курилиным.

  - Очень много! Не знаю, когда управимся. Все свободные от вахт и дежурств работаю на дне.

  - Давайте после завтрака и мы примем участие в аврале, - предложил Лавров. - Кстати, о "Полтаве", у них все в порядке?

  В большой светлой столовой они устроились за столиком у окна, выбрали и заказали себе завтрак. Народу было мало. Почти все знали Лаврова по его предыдущим приездам на шахту, и ему приходилось все время здороваться с подходившими к столику людьми.

  - Как будто в порядке, - продолжал разговор Кундин. - Хотя после гибели "Чапаева" и до прихода "Литке" были легкие сжатия льдов, но, в общем, ни "Полтава", ни "Щорс" не пострадали.

  Кундин громко вздохнул и показал головой.

  - А пропавших пока не нашли, Сергей Петрович? Каково им среди льдов!

  Обычно бледное лицо Лаврова, казалось, еще более побледнело.

  - Вы думаете, они живы? - спросил он. - Среди них - мальчик с собакой.

  - Да, да...

  - Мы с ним очень дружили. Это брат моей подруги... Славный мальчик.

  Кундин сочувственно вздыхал, слушая историю исчезновения Димы из Москвы.

  Через час Лавров и Кундин, надев скафандры, вы шли из поселка через проходную камеру порт-тоннеля на морское дно. От поселка во все стороны тянулись широкие стеклянные дороги, освещенные цепочками ярких электрических фонарей. Туманными перламутровыми пятнами фонари расплывались вдали, в зеленоватой темноте глубин. Идущее по радиусам дороги соединялись внешними и внутренними кольцами. Между ними на морском дне были густо рассыпаны огоньки - там в облаках ила бродили темные фигуры людей в скафандрах. Порой над дном поднимались большие круглые шары, и люди вели их за собой, как слонов.

  - Видите? - сказал, указывая на огоньки, Кундин. - Это все неубранные грузы.

  - Да, работы хватит на несколько дней. Возьмемся вон за ту громадину.

  Они сошли с дороги на мягкое, пушистое дно и, разрезая плечом воду, взмучивая ил, направились к огромной полузарывшейся бочке.

  На ней лежал двойной парашют с горящей наверху небольшой лампочкой. В таком виде груз был спущен на дно с "Полтавы". Кундин приподнял край парашюта, нащупал под ним аппарат со сжатым воздухом и нажал кнопку. Парашют стал медленно раздуваться, потом всплыл над бочкой и немного погодя, превратившись в шар, приподнял ее со дна. Увлекаемый Лавровым и Кундиным за стропы, шар поплыл невысоко над дном, унося тяжелый груз. По дороге катился свободный электрокар. Кундин поднял руку и остановил его. Маневрируя шаром, они опустили бочку на площадку машины, и через минуту она скрылась среди других электрокаров, катившихся по дороге к поселку.

  Лавров и Кундин принялись готовить к отправке большой тяжелый ящик, затянутый в блестящую непромокаемую ткань и обвязанный накрест веревкой. Лавров молчал, отдавшись своим мыслям. И пока руки, почти механически, работали, в голове возникали то мысли о Диме и всех опасностях, окружающих его, то воспоминания о Березине. Неужели его догадки правильны? Неужели Николай... И Коновалова он рекомендовал... Скорей бы, скорей вернуться в Москву, повидаться с Хинским! Как мог Николай пойти на это? Почему? Зачем?

  - Держите же строп, Сергей Петрович! - раздался испуганный голос Кундина. - Вырвется! Ах, черт возьми! Так и есть!

  Наполненный шар взвился и быстро понесся вверх, готовый исчезнуть в темноте вместе со своим грузом. Но следом за ним, словно торпеда, взлетела закованная в сталь человеческая фигура. Это был Лавров, мгновенно пустивший в ход винт скафандра. На поверхности океана - льды, и если они в движении, шар будет раздавлен или разорван ими. Тогда тяжелый груз, быстро падая вниз, может случайно обрушиться на кого-нибудь из работающих. Ничего ужасного, конечно, не произошло бы - все люди в скафандрах. Но и в скафандре почувствовать такой удар неприятно - может ушибить или поранить.

  Примерно на сотом метре от дна Лавров настиг беглеца и схватился за болтавшийся в воде строп. Одновременно из глубины вынырнул еще один тускло поблескивающий силуэт, и человек в скафандре схватил второй свободный строп. Лавров остановил свой винт, дотянулся до кнопки, регулирующей подъемную силу шара, и выпустил из него немного воздуха. Шар пошел на снижение. Тогда Лавров направил луч своего фонаря на человека. Сквозь прозрачный шлем он узнал Курилина.

  - Ого! - приветливо окликнул его Лавров. - Быстро же вы освоились со скафандром! Спасибо за помощь. Как раз вовремя.

  - Не за что, Сергей Петрович, - сдержанно улыбнулся Курилин, вися на стропе с остановленным винтом. - Отлично знал, что помощь вам не нужна, и поднялся просто для тренировки.

  - Со стороны посмотреть, как вы управляетесь со скафандром, ни за что не скажешь, что новичок... Вы где тут работаете?

  Оба одновременно стали на дно. Освобожденный от их тяжести, шар опять натянул стропы и приподнял груз. В облаках ила приближался Кундин.

  - А вон на дороге мой электрокар, - ответил Курилин Лаврову. - Я ехал за новым грузом к внешнему кольцу.

  - Вот и отлично. Забирайте наш ящик и нас кстати подвезете к поселку. Едем домой, Григорий Семенович, - обратился Лавров к Кундину. - Надо еще в тоннеле побывать.

x x x

  Но, прежде чем спуститься в тоннель, пришлось, по предложению Кундина, посмотреть, как хозяйничает на складе новый заведующий. Курилин охотно и оживленно показал новый метод размещения инструментов, запасных частей, строительных материалов. Все находилось в отменном порядке, все было рассортировано и лежало в гнездах стеллажей под номерами. В проходах лежали неподвижные ленты конвейеров, под потолком заснули на рельсах когтистые краны.

  - Вот только... - заметил Лавров, остановившись перед стеллажом с надписью "Петровидол"1, - зачем такие вещи держат на виду и на ходу? Не опасно ли?

  1 Петровидол, или петривидол, - сильное взрывчатое вещество, применяется для подрывных работ в самых твердых породах.

  - Нисколько, Сергей Петрович, - поспешно ответил Курилин. - В таком состоянии, без электротока и часового механизма, петровидол - простой безвредный кирпич. Замечательное вещество!

  - А где к нему часовые механизмы с аккумуляторами? - спросил Кундин.

  - Да вот, рядом, - показал Курилин. - Все стоят в готовности.

  - Вряд ли они здесь понадобятся, - сказал Лавров.

  Курилин неопределенно пожал плечами.

  - Ну, мы пойдем дальше в тоннель, - добавил Лавров, протягивая Курилину руку. - Прекрасный порядок у нас на складе. Благодарю вас.

  Курилин поклонился, пожал руку начальнику.

  Лавров и Кундин вышли из склада. Они прошли по улице, похожей на аллею, между двумя рядами коттеджей, обогнули центральную опорную башню и вошли в нее. В приемной камере они переоделись в мягкие теплоизолирующие скафандры и перешли в скоростной лифт. Стремительно полетела вниз, словно в пропасть, прозрачная кабина. Мелькали лампы. Далеко, на противоположной голубой стене шахты, тянулись огромные трубы, пучки черных шлангов, разноцветные кабели.

  Приближался и нарастал глухой подземный гул.

  Когда лифт остановился, Кундин вызвал по радио инженера Садухина - начальника работ по метаморфизации грунта или, как его обычно называли, главного метаморфизатора. Садухин, высокий, совсем еще молодой человек, встретил Лаврова и его спутников на дне, возле лифта. Сквозь стекла шлема видны были его круглые, розовые щеки и сияющие глаза; он не скрывал радости от встречи с Лавровым.

  А Лавров вспомнил, каким суровым огнем загорелись эти веселые глаза, когда два месяца назад Садухин на заседании у министра обвинял Березина в бестолковой работе флота, в бесплановом снабжении шахты! Ох, как поеживался тогда Николай...

  Николай, Николай... Почему столько тревожных чувств вызывает это имя?

  Кругом стоял непрерывный оглушительный грохот и гул. Он шел из гигантского жерла тоннеля, который открывался в противоположной стене шахты.

  Даже в незаконченном виде горизонтальный тоннель был поразителен. По диаметру он был равен шахте, и самые высокие здания свободно поместились бы под его сводом. Десятки огромных фонарей и прожекторов заливали его своим желтоватым "солнечным" светом. У входа тоннель был уже почти готов и свободен от всяких строительных приспособлений. Его стены были покрыты голубой эмалью для уменьшения трения воды при ее прохождении через тоннель. Но уже в ста метрах от входа новому человеку было бы трудно ориентироваться. Казалось, что здесь царствует хаос.

  Из глубины тоннеля, там, где работали гидромониторные установки, непрерывно, днем и ночью, несся глухой всепоглощающий рев. Казалось, земля не переставая вопила от бесконечных терзании, которым безжалостно подвергала ее какая-то чужая, неумолимая сила. Если бы не усилители в радиотелефонных аппаратах скафандров, люди не слышали бы друг друга. Временный стеклянный пол над нижней дугой круглого тоннеля непрерывно дрожал под ногами. Могучие вздохи насосов пульпоотводной трубы, проложенной под полом, равномерно прорывались сквозь этот гул.

  Залитые изнутри светом галереи метаморфизации с прозрачными стенами были похожи на гигантские колесные ободья. По сводчатому потолку тоннеля к этим круговым галереям тянулись пучки разноцветных шлангов и кабелей. Они спускались, образуя нечто вроде чудовищной арфы с натянутыми струнами. Внутри галереи они соединялись с основаниями огромных сверл и игл, далеко проникавших в глубь породы. Через эти шланги и сверла проходили в толщу недр электрические аппараты, различные химические вещества, контрольные и измерительные приборы, необходимые для метаморфизации породы и наблюдения за этим процессом.

  Там, в глубине, электроплавы, снабженные могучими электродами, под воздействием электрического тока огромного напряжения расплавляли породу и превращали ее в горячую жидкую лаву. Затем на место электроплава в сверло вводился электрохолодильник, а специальные аппараты вгоняли через шланги в расплавленную массу лавы ряд сложных химических веществ. От воздействия этих веществ, под огромным давлением собственного теплового расширения и затем при медленном охлаждении

  электрохолодильннками,

  порода получала повое, кристаллическое строение и твердость гранита. Этот "гранитный" цилиндр, результат искусственной метаморфизации породы, предохранял тоннель от давления вышележащих слоев земли, от обвалов и даже от землетрясений, правда, не превышающих четырех-пяти баллов.

  Человек многому научился у природы и, научившись, сумел превзойти ее.

  Процесс метаморфизации, то есть преобразования одной горной породы в другую, происходит в природе, между прочим, и при извержении расплавленных лавовых потоков из глубин земного шара вверх, в его более холодные слои; это так называемый контактовый метаморфизм. Прорываясь вверх, горячая лава своей высокой температурой, давлением и химическим воздействием способна превращать грубые известняки в благородный мрамор, глины - в фарфоровую яшму, песчаники - в стекловидную массу, мягкий глинистый сланец - в чрезвычайно твердый роговик. Это процесс тянется медленно - веками и тысячелетиями.

  К тому времени, о котором идет речь в нашем рассказе, человек нашел способы искусственно воспроизводить процесс метаморфизации пород для своих целей, причем длительность этого процесса была сведена к дням и неделям вместо тысячелетий. Стало возможным придавать любой горной породе до сих пор совершенно необычные для нее свойства. Например, известняку, песчанику или глине - твердость гранита, а граниту - прозрачность горного хрусталя. Гигантских ободьев-галерей было двенадцать, и они отстояли друг от друга на двадцать пять метров. Когда первая от входа в тоннель галерея заканчивала процесс на своем участке, гидромониторы успевали пройти породу дальше и удлинить тоннель. Галерея разбиралась, переносилась вперед, и начиналась метаморфизация нового участка.

  Жара в тоннеле стояла невероятная. Он был наполнен прозрачным, как марево, туманом от испаряющейся воды гидромониторов. Конечно, туман был бы более густым и заметным даже наверху, в поселке, если бы не огромные вентиляторы, которые непрерывно всасывали горячий, влажный воздух, прогоняли через охлаждающие установки и возвращали его в тоннель сухим и более или менее прохладным.

  - Какую галерею вы хотели бы посетить, Сергей Петрович? - спросил Садухин.

  - На какой стадии сейчас работа шестой галереи? - ответил вопросом Лавров, становясь вместе со своими спутниками на центральный тоннельный эскалатор, понесший всех по дну шахты ко входу в тоннель.

  Свод тоннеля терялся где-то вверху, в ярком свете фонарей. Дальше шла перспектива галерей, похожих на круглые внутренние ребра гигантской трубы. Люди казались песчинками перед творением рук своих.

  - От первой до шестой галереи ведут охлаждение, - ответил Садухин. - Шестая, видите ли, только начинает его, а первая уже кончает. Завтра ее операторы перейдут в новую, у гидромониторного щита.

  - Каков грунт?

  - Глинистый сланец с прослойками известняка.

  - Температура лавы?

  - Тысяча двести пятьдесят градусов.

  - Максимальное охлаждение ее?

  - В глинистом сланце - тридцать пять ниже нуля, в известняке - минус сорок два.

  Лавров со своими спутниками приблизился к первой галерее. Нижняя часть ее лежала перед ними, как порог высотой в несколько метров. Сквозь переднюю прозрачную стену видны были стоявшие внутри на полу разнообразные приборы и аппараты, в которые входили шланги и кабели, спускавшиеся с потолка. У щита управления оператор сосредоточенно наблюдал за показаниями приборов, держа руку на рубильнике.

  Эскалатор понес Лаврова и его спутников дальше. Изредка появлялись на встречной движущейся ленте люди в скафандрах и приветственно поднимали руки.

  - Посмотрим галерею номер восемь, - сказал Лавров. - Там расплав породы в разгаре, не так ли?

  - Совершенно верно, Сергей Петрович...

  - Вы давно здесь работаете, товарищ Садухин? Мне кажется, вас не было в мой прошлый приезд.

  - Вы правы, Сергей Петрович. Я здесь всего четвертый месяц.

  - А раньше вы где работали?

  - Два года был начальником глубокой проходки на одной из шахт Среднего Урала. Там тоже проходка шла без креплений, одной метаморфизацией.

  - Большой был диаметр проходки?

  - Ну, сравнить нельзя с нашим, - улыбнулся Садухин. - Примерно то же, что бинокль перед трехметровым телескопом.

  У галереи э 8 сошли с эскалатора. В пустом ободе гигантского колеса уходили вверх извивающиеся ленты движущихся лестниц и рельсы лифта.

  Лавров выразил желание подняться в верхний сектор, сектор Дельта, этой галереи и стал на ступень эскалатора. Механическая лестница быстро понесла всех вверх. Применяясь к кривизне галереи, эскалатор приближался то к внутренней, то к внешней ее окружности.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

  

  

  

   ВРАГ ИЗ НЕДР

  Сектор Дельта находился в верхней части тоннеля, там, где его закругленные стены переходили в свод. Поэтому потолок этого сектора был также слегка изогнут, а пол для удобства работы представлял несколько широких ступеней, вроде террас. На этих террасах разместились аппараты и механизмы, какие-то высокие снаряды на электрокарах, компрессоры с движущимися поршнями, бухты кабелей и проводов. Различной толщины и окраски шланги и кабели входили и выходили из аппаратов, поднимались до потолка и исчезали в нем, провода опутывали сложным кружевом приборы на стене. Среди них расположился щит управления, возле которого спиной к двери неподвижно стоял оператор в скафандре.

  - Здравствуйте, товарищ Сеславина, - произнес Садухин, входя в помещение. - Как дела? Знакомьтесь... Сергей Петрович Лавров, заместитель министра... оператор метаморфизации инженер Сеславина Мира Антоновна...

  За широкими стеклами шлема мелькнуло бледное девичье лицо с испуганными черными глазами и сейчас же отвернулось к приборам на щите управления.

  - Посмотрите на магмоманометр1, товарищ Садухин, - зазвенел под всеми шлемами тревожный голос девушки. - Я не понимаю, что с ним делается. Хорошо, что вы пришли. Я уж собиралась вызвать вас...

  1 Магмоманометр - прибор показывающий давление магмы - расплавленной массы, находящейся внутри земного шара, между слоем коры и центральным ядром Земли

  - Что случилось? - быстро спросил Садухин, приближаясь к прибору и пристально всматриваясь в него. - Ого! Давление двести девять и пять десятых. Черт возьми! Стрелка продолжает ползти вверх... Давление увеличивается...

  - Когда начало повышаться давление? - с беспокойством спросил Кундин.

  - Примерно час назад. Первые тридцать минут нарастание было едва заметно, потом оно стало быстро увеличиваться, а теперь - видите... Уже двести десять... при одинаковой температуре. Я понижаю напряжение тока! - решительно закончила Сеславина.

  - Подождите минуту, - вмешался Лавров. - Химические компоненты и газы уже введены?

  - Да, - ответила Сеславина, - сегодня утром.

  - Дайте охлажденный образец лавы и сделайте поляриметрический экспресс анализ1, - продолжал Лавров. - Потом постепенно понижайте температуру.

  1 Экспресс-анализ - определение элементов или групп элементов, входящих в состав различных сложных веществ, ускоренным методом, дающим немедленный результат. Поляриметричеслий экспресс-анализ производится с помощью особого прибора - поляриметра измеряющего степень отражения и преломления луча света при его прохождении через раствор исследуемого вещества. Поляриметр показывает содержание каждого элемента.

  - Алло! Алло! - ворвался вдруг под шлемы чей-то посторонний голос. - Ищу Садухина! Говорит сектор Дельта, галерея девять! Срочно ищу Садухина!

  - Садухин слушает из галереи восемь, - сейчас же ответил главный метаморфизатор. - В чем дело, товарищ Медведев?

  - В расплавленной породе повышается давление. Уже достигло двухсот десяти и трех десятых.

  - Сделайте сейчас же поляриметрический экспресс-анализ охлажденного образца лавы! - приказал Садухин. - После принятия образца медленно снижайте температуру плавления на двадцать градусов. О результатах анализа сообщите мне.

  - Понятно, товарищ Садухин, - ответил голос Медведева, - отключаюсь.

  Садухин перевел волновой избиратель своего скафандрового радиоаппарата на новую позицию.

  - Товарищ Грабин! - позвонил он в микрофон. - Товарищ Грабин!

  - Я - Грабин, - ответил чей-то густой бас. - Говорю из галереи десять, сектор Дельта.

  - Говорит Садухин. Сообщите показания вашего магмоманометра.

  - Нехорошие, товарищ Садухин. Давление повысилось до двухсот двадцати. Взял образец лавы для экспресс-анализа.

  - Очень хорошо. Как только получите результаты, сообщите мне. Отключаюсь.

  Под шлемами Лаврова и всех находившихся в секторе зазвучали сразу два голоса - женский и мужской. Оба вызывали Садухина и, найдя его, торопливо доложили, что в шестой и седьмой галереях сектора Дельта заметно повышается давление лавы. Правда, это давление не было столь высоким и повышение шло не так быстро, как в галереях восьмой, девятой и десятой. Но через минуту пришли тревожные сообщения из одиннадцатой и двенадцатой галерей.

  Пока шли эти разговоры и донесения, Сеславина через углубившееся в породу сверло добывала в герметически закрытый огнеупорный сосуд образец лавы и по шлангу электроплава начала спускать его вниз, в галерею. Обычно в таких случаях сосуд с образцов на секунду задерживается у выхода из отверстия в потолке, затем медленно спускается на цепочках: оператор снимает его и нажимом кнопки возвращает цепочки обратно в трубу.

  Сеславина встала на электрокар, находившийся под отверстием, и подняла кверху руки, чтобы принять образец, но цилиндр внезапно сорвался вниз, на голову Сеславиной, защищенную лишь мягким шлемом скафандра. Девушка, вскрикнув, инстинктивно прикрыла голову, и удар пришелся по рукам. Он был настолько силен, что Сеславина пошатнулась и упала на электрокар. Уже падая, она получила второй удар, в грудь, от второго цилиндра, стремительно вырвавшегося из трубы вместе со струей размельченной породы.

  Садухин и Кундин, стоявшие ближе к Сеславиной, бросились к ней на помощь и, осыпаемые горячей пылью и комками земли, на лету подхватили девушку.

  - В сторону! - крикнул задыхающимся голосов Кундин. - В сторону, Садухин!

  Но нога Сеславиной застряла на площадке электрокара между батареей аккумуляторов и рулевой муфтой, и девушка, уже в полуобморочном состоянии, громко застонала при попытке стащить ее с тележки. Тогда Садухин оставил Сеславину на руках Кундина и бросился к электрокару, стараясь высвободить застрявшую ногу девушки.

  Вдруг раздался резкий крик Лаврова:

  - Назад! Лава!

  Все помещение вдруг озарилось багровыми вспышками света. Вместо черной струи размельченной породы в отверстии потолка показались темно-красные комки, и лава тягуче полилась на людей, сбившихся у электрокара.

  Лавров находился с другой стороны тележки. Не раздумывая, сильным ударом обеих рук он толкнул электрокар с лежащей Сеславиной на Кундина и Садухина. В то же мгновение сверкнул ослепительно яркий белый свет, и сверху в густых облаках желтого пара ринулась струя бело желтой пылающей лавы.

  Электрокар, сбив с ног Садухина и Кундина, увлек их за собой из-под лившейся лавы. Лавров, однако, не успел преодолеть инерции своего тела и полностью отклониться от удара струи лавы. Пламенный поток успел лизнуть его левое плечо. Но великолепный огнеупорный материал скафандра устоял и в этом испытании. Лавров почувствовал лишь сильный удар струи и упал на одно колено, крича:

  - Закрыть отверстие!

  На полу между тем быстро расширялась лавовая лужа, темно-багровая по краям. Она уже начала подбираться к людям. Садухин первый вскочил на ноги, бросился к щиту управления и, почти не глядя, нажал одну из кнопок. Свисавшая на петле под отверстием заслонка приподнялась и, образуя над собой зонтичный лавовый фонтан, стала медленно подниматься к потолку, видимо с трудом преодолевая огромное давление потолка. Вплотную она не закрылась, несмотря на огромную мощность ее электрического привода, и тяжелая струйка лавы продолжала просачиваться и падать на пол.

  - Подпереть заслонку трубой! - продолжал командовать Лавров, вскочив на ноги и бросаясь с Кундиным к Сеславиной.

  Пока они оттаскивали в сторону освобожденную из-под перевернувшегося электрокара девушку, Садухин вывел под приоткрытое отверстие новый электрокар с трубой и пустил в ход коническую вершину трубы. Вращаясь, она поднялась вверх, уперлась в заслонку и прижала ее к потолку.

  Все это длилось лишь несколько коротких минут.

  Среди наполнявшего помещение пара поблескивало багрово темнеющее озерцо лавы на стальном полу. Кундин и Лавров унесли Сеславину. Она была без сознания. Садухин вызвал врача, сменного и резервного операторов, одновременно выключая ток в электроплаве и подготовляя пуск электрохолодильной машины.

  Лавров на ходу приказал Садухину:

  - Предложите секторам Дельта всех галерей, производящих расплав породы, выключить ток до распоряжения!

  - Да... да... - бормотал Кундин. - Надо прекратить метаморфизацию. Скорее, Садухин... Скорее...

  В этот момент в помещение сектора вбежал дежурный врач. Кундин и Лавров уложили Сеславину на диван в кабине оператора, и врач занялся ею.

  Внезапно под шлемами раздался густой спокойный голос, вызывавший Кундина.

  Вызывал начальник гидромеханизации шахты Арсеньев. Он доложил Кундину, что за гидромониторным щитом происходит необычайно сильное испарение воды, давление паров между шитом и породой резко увеличивается, а температура размываемой породы сделала внезапный скачок вверх. Необходимо присутствие Кундина у щита.

  - Пойдемте вместе! - сказал Лавров Кундину. - То, что происходит сейчас у щита, несомненно связано с тем, что происходит здесь. Тоннель встретил магмовую жилу. Скорее к щиту, товарищ Кундин!

  Кундин растерянно кивнул головой. Лавров быстро направился к выходу, приказав Садухину:

  - Предложите секторам Дельта всех плавящих галерей сменить электроплавы на холодильные машины!

  - Что за несчастный день! - воскликнул Кундин, спеша за Лавровым.

  Они пустили эскалаторы галереи на максимальную скорость, почти слетели вниз на дно тоннеля и перебежали на главный тоннельный эскалатор. Переползая через нижние дуги встречающихся круговых галерей, он быстро понес их вперед, к гидромониторному щиту.

  Щит вставал перед ними в непрерывном, все возрастающем гуле, от которого, казалось, сама земля приходила в колебание. За последней галереей щит показался во всю свою величину. Гигантский круг прозрачной стеной наглухо замыкал тоннель. Металлические подкосы лучеобразно расходились из центра щита во все стороны. Эти подкосы упирались концами с насаженными на них колесами в ряды мощных рельсов, тянувшихся горизонтально по своду, по закругленным стенам, под стеклянным полом тоннеля, и надежно поддерживали гигантский прозрачный щит в вертикальном положении. Множество разнообразных машин, моторов, механизмов продвигало его по этим рельсам вперед по мере выработки породы. Высоко вверху, в центре этого прозрачного круга, там, где сходились подкосы, помещалась площадка сменного гидромониторщика. От нее по поверхности щита во всех направлениях отходили тонкие паутинные линии эскалаторов, легких горизонтальных галерей и неподвижных уступчатых лестниц. По щиту, словно правильный шахматный узор, были разбросаны легкие площадки с темнеющими квадратами дверей для выхода в пространство между щитом и размываемой впереди горной породой.

  Там, со стороны породы, к щиту, словно каркас плоского зонтика, прилепилась сложная, но правильная сеть шлангов и брандспойтов с россыпью ярких ламп.

  Из устремленных вперед черных брандспойтов, как сверкающие алмазные жгуты, вырывались могучие водяные струи и в перламутровом облаке пара и водяной пыли били в невидимую породу. Черная жидкая пульпа пенистыми каскадами низвергалась вниз, в пуль-поприемник, откуда через отводную трубу выводилась насосами вверх и выбрасывалась на дно океана.

  Едва Лавров и Кундин сошли с эскалатора, к ним подошел плотный человек в скафандре. За стеклами шлема виднелось полное лицо с большими спокойными глазами под высоким лбом.

  "Лоб философа", - подумал почему-то Лавров, всматриваясь в это лицо.

  Это был Арсеньев.

  - Товарищ Кундин, - не торопясь сказал он, едва прибывшие соскочили с эскалатора, - я считаю...

  Багровая молния внезапно сверкнула откуда то сверху из за щита и прервала Арсеньева.

  Сейчас же последовал ряд беззвучных багровых вспышек. Плотные клубы пара, словно грозовые тучи, быстро распространялись по всему пространству за щитом, поглощая брандспойты и сверкающие струи воды, затемняя свет многочисленных ламп.

  - Лава! - вскрикнул Кундин.

  - Ну, что же вы, товарищ Кундин! - быстро сказал Лавров, глядя с недоумением на Кундина. - Что вы смотрите? Надо принять первые меры! Надо выключить ходовые моторы щита! Пусть он свободно движется назад под давлением пара. Увеличить подачу воды в секторе Дельта щита! Ввести туда же холодильники!

  Вверху в этом секторе вспыхнуло огромное багровое зарево. Медленно, нарастающей тягучей струей полился вниз темно красный лавовый поток.

  - Привести в исполнение распоряжения заместителя министра! Вызвать подвахтенных! - торопливо приказал Кундин Арсеньеву, изумленному вмешательством незнакомого ему человека.

  Бросив быстрый взгляд на Лаврова, Арсеньев тотчас передал его приказания гидромониторщику на центральной площадке щита.

  За щитом в густой пелене пара уже ничего не было видно, кроме полыхающего багрового пламени. Все кругом окрасилось в этот неестественный зловещий цвет.

  Лавров стоял неподвижно, запрокинув голову и не сводя глаз с багрового пятна под сводом тоннеля.

  Что делать? Лавовый поток не остановишь... Неужели катастрофа? Гибель работ? Какова мощность магмовой жилы? Не может быть, чтобы она была велика... Иначе ее тепловое влияние давно почувствовалось бы... И лава темная... По-видимому, в процессе остывания... В каком направлении идет жила? Вдоль тоннеля... Она ощущается во всем тоннеле... Нет, не во всем... Только в последних четырех галереях... Значит, она идет наклонно и лишь в секторе Дельта ближе всего подходит к тоннелю...

  Сердце у Лаврова радостно дрогнуло от предчувствия дальнейших выводов.

  Значит, магмовая жила маломощна и находится в процессе естественного охлаждения...

  - Не страшно! - неожиданно для себя произнес он вслух.

  - Почему не страшно, Сергей Петрович? - послышался неуверенный голос Кундина.

  Лавров резко повернулся к нему и увидел округлившиеся глаза и растерянную улыбку.

  - Багровая лава, - ответил Лавров, показывая рукой вверх. - И не бьет фонтаном. Значит, под слабым давлением. Ничего, Григории Семенович, - ободряюще улыбнулся он Кундину. - Не пропадем!

  "Что с ним? - думал в то же время Лавров. - Растерян? Испуган? Сам не видит, что ли? Ведь опытный геолог! Нехорошо..."

  Через щели между щитом и стенами тоннеля с шипением и свистом вырывались клубы горячего пара. С минуты на минуту надо было ожидать, что под его возрастающим давлением щит двинется назад. Прибежала на помощь вызванная из поселка следующая смена операторов.

  Кундин, очевидно пришедший в себя, по телефону от дал приказание Курилину прислать к щиту батарею сверл и холодильных машин. Бригада Арсеньева на веренице электрокаров везла к щиту толстый черный шланг. От его головной части, словно щупальцы осьминога, ответвлялось несколько более тонких шлангов. Лавров и Кундин присоединились к бригаде. Надо было торопиться. За щитом в пульпоприемнике уже вырос холмик застывающей лавы, исходившей паром. Щит возле нее понемногу разогревался, но лившаяся сверху непрерывным потоком пульпа замедляла это разогревание.

  Спущенные сверху, со свода тоннеля, толстые тросы с когтистыми лапами грейферов захватили головную часть шланга и потащили ее вверх, к сектору Дельта щита. Словно гигантский черный удав, шланг поднимался к своду тоннеля.

  Кундин вызвал Садухина из восьмой галереи, а сам вместе с Лавровым перешел на эскалатор, тянувшийся изгибами по поверхности щита. По ту сторону его прозрачной стены мелькали переплетающиеся тени черных шлангов и торчащих вперед брандспойтов, тускло сверкали вырывавшиеся из них теперь уже рубиновые струи воды, сейчас же пропадавшие в густой пелене кровавого тумана.

  Эскалатор, извиваясь, нес выше и выше Лаврова и Кундина. Где-то внизу видны были все уменьшающиеся фигурки людей. Огромные механизмы и аппараты на дне тоннеля казались игрушечными. Случайно коснувшись локтем щита, Лавров почувствовал его чуть заметное содрогание от нарастающего давления паров.

  В стороне появилась и поплыла вниз большая полукруглая площадка центрального поста управления гидромониторами с одинокой и неподвижной фигурой гидромониторщика у пульта.

  Когда Лавров поднялся на озаренную багровым светом площадку сектора Дельта, головная часть шланга уже висела в воздухе возле нее.

  Снизу Курилин доложил, что батарея сверл и электрохолодильных аппаратов доставлена к щиту. Через несколько минут поднялись на верхнюю площадку щита Садухин с Арсеньевым. Еще один спущенный со свода грейфер захватил внизу огромное сверло и доставил его на площадку. Это была толстая металлическая труба. Ее длинная коническая вершина, похожая на грубый бурав, несла на себе витки глубокой винтообразной нарезки. Внутри трубы находились электроаккумуляторы, моторы, вращавшие вершину сверла, лента легкого зубчатого конвейера, держатели и другие механизмы.

  Предстояла самая трудная и опасная часть аварийных работ. Нужно было открыть герметически закрытую дверь щита на выдвижной площадке, проникнуть в наполненное горячими газами и паром пространство за щитом, приблизиться к лавовому потоку и ввести в окружающую его породу сверло.

  - Товарищ Садухин, - сказал Кундин, - протцу подготовиться к замораживанию грунта вокруг магмовой жилы. Кого вы возьмете себе в помощь?

  - Со мной пойдет Грабин из десятой галереи, - заявил Садухин. - Я вызываю его. Он будет здесь через несколько минут, а я тем временем подготовлю все необходимое.

  Новый грейфер поднимал уже снизу к площадке горизонтальный станок для сверла и необходимые инструменты.

  На щите возле двери висел небольшой щиток управления с несколькими разноцветными кнопками. Садухин нажал одну из них. Площадка вместе с перилами стала медленно удлиняться, пока не увеличилась вдвое. Тогда Садухин по телефону приказал опустить грейфер с грузом, и тяжелый станок мягко стал на площадку. Раздвинув станок, Садухин с помощью Арсеньева и Кундина уложил на него сверло вершиной к дверям щита.

  В это время эскалатор принес Грабина. Это был высокий молодой человек с густой копной рыжих волос. Даже мешковатый скафандр не мог скрыть его худобы. Когда он наклонился, переходя с эскалатора на площадку, Лаврову показалось, что этот человек переломится пополам. Кивком головы Грабин поздоровался со всеми находившимися на площадке и молча сразу принялся скреплять конец одного из головных шупальцев шланга с основанием сверла. Очевидно, Грабин был из породы немногословных людей. В дальнейшем за всю операцию он обронил лишь несколько коротких и совершенно необходимых фраз.

  Едва Грабин появился на площадке, Кундин подошел к щитку управления и нажал новую кнопку. За прозрачной стеной щита, в густом клубящемся тумане, освещенном багровым светом лавы, можно было различить какую-то тень, отделившуюся от щита. Она ушла в глубь красного пространства и через минуту растворилась в нем.

  - Садухин и Грабин, приготовиться! - отдал команду Кундин. - Открываю дверь. Всем остальным отойти к перилам!

  Садухин встал впереди, против двери, Грабин - позади станка.

  - Готово, - произнес Грабин.

  Две половины двери раздвинулись, и открылся вход в пространство за щитом. И тотчас оттуда вырвались огромные клубы пара и газов, накрыли всех находившихся на площадке и поднялись кверху, к своду, облаком расползаясь под ним.

  Сквозь эту густую пелену Лавров заметил, как шагнула за дверь и растаяла фигура Садухина, как быстро двинулся туда же высокий станок с лежащим на нем огромным сверлом, таща за собой толстый черный шланг с перевязанным пучком ответвлений у его головной части. Держась за станок, прошла высокая расплывчатая фигура Грабина и исчезла в багровой мгле.

  Садухин и Грабин перешли на выдвижную площадку за щитом и приближались теперь к пышущей смертельным жаром лавовой струе.

  - Товарищ Георгиевский! - вызвал Кундин к телефону гидромониторщика с центральной площадки. - Закрыть воду во всех секторах, кроме сектора Дельта! В секторе Дельта дать распыление!

  - Есть закрыть воду во всех секторах, а в секторе Дельта дать распыление! - отозвался гидромониторщик.

  И сразу пропал плотный, как ткань, рев, словно он исчез в какой-то раскрывшейся под тоннелем бездне. Ушам стало больно от внезапно наступившей тишины, хотя тишина эта совсем не была абсолютной: внизу продолжали работать машины, гудели моторы, мощно и равномерно вздыхали насосы, шумели эскалаторы.

  - Товарищ Курилин, следующее сверло на площадку! - приказал Кундин.

  - Готово, товарищ Кундин, - ответил Курилин снизу.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ

  

  

  

  БОРЬБА С ЛАВОЙ

  Подавшись всем телом вперед к двери, Лавров напряженно вслушивался и всматривался в клубящиеся за щитом багровые облака пара, ловя оттуда хоть какие-нибудь признаки жизни и движения.

  Люди и машина бесследно растворились в этих облаках. Совладают ли они с пылающей стихией? Если снаряд хорошо справляется с ничтожными искусственными очагами, то что будет, когда он встреться с очагами естественными, с беспрерывно прибывающими потоками магмы? Что если только ближайшие массы лавы начали застывать, а за ними пойдет настоящая, жидкая, расплавленная лава из глубоких недр? Лавров тяжело дышал, вцепившись онемевшей рукой в перила площадки, смотрел и слушал, боясь проронить малейший звук, малейшее движение из-за двери в стене щита, где сейчас, может быть, решается судьба огромной шахты.

  И вдруг в клубящемся багровом пространстве за щитом возник свист. С каждым мгновением свист нарастал, становился все пронзительней. Лавров с трудом перевел дыхание и почувствовал себя воскресшим. Он бессознательно поднял руку, чтобы стереть испарину со лба, но рука в шершавой перчатке скользнула только по стеклам шлема.

  - Сверло вошло в породу! - прозвучал под шлемом Лаврова голос Кундина.

  Огромная радость охватила Лаврова.

  - Вошло! Вошло! - громко закричал он в ответ, не в силах сдержать свое волнение.

  Из густой туманной пелены, озаренные багровым пламенем, в дверях показались две человеческие фигуры и катившийся следом за ними сдвинутый станок.

  - Сверло вошло в породу, - доложил Кундину с волнением в голосе Садухин. - В него можно послать холодильник. Давайте следующее.

  Лавров готов был задушить в объятиях этих бесстрашных людей.

  Через несколько минут по шлангу поднялась и прошла, как длинный округленный комок добычи в теле удава, холодильная машина и исчезла за дверью, направляясь в первое сверло.

  Второе сверл