Мережковский Дмитрий Сергеевич - Воскресшие боги, или Леонардо да Винчи

t;; о чудовищной птице Куратиме, что "живет на краю океана, колышет волны и топит корабли"; о брате царя Соломона, Китоврасе, что царствует днем над людьми, а ночью, обернувшись зверем, рыщет по земле; о людях, что носятся над бездною, с негасимым огнем, не пьют, не едят - таких длинных и тонких, что, куда ветер повеет, туда и летят, как паутина - и смерти им нет. И ему казалось, что сам он, как человекпаутина, носится в вечном вихре над бездною.

   Вторые петухи пропели: и вспомнил он древнее сказание о том, как в средине ночи, когда ангелы, взяв от божьего престола солнце, несут его на восток, херувимы ныряют в крылья свои, и на земле всякая птица трепещет от радости, и петух, открыв главу свою, пробуждается и плещет крыльями, пророчествуя миру свет.

   И снова, и снова, подобные бреду, бессвязные мысли тянулись, обрывались, как гнилые нити, и путались. Напрасно творил он молитву, удерживая дыхание, по уставу Нила Сорского: ничто не помогало - видения становились все ярче, все неотступнее.

   Вдруг из мрака выплыл и встал перед ним, как живой, полный дьявольской прелестью, лик Женоподобного, Отрока-Девы, который, указывая на крест Голгофы, с нежной и насмешливой улыбкою смотрел Евтихию прямо в глаза таким пристальным, ласковым взором, что сердце его замерло от ужаса, и холодный пот выступил на лбу.

   Зажег свечу, решив провести остаток ночи без сна, взял с полки книгу и начал читать. Это была древняя русская повесть О Вавилонском Царстве.

   Во время царя Навуходоносора и его преемников город Вавилон опустел и сделался приютом бесчисленных змей. Через много веков император византийский Лев, во святом крещении Василий, послал трех мужей взять из Вавилона венец и порфиру царя Навуходоносора. Долго шли они, потому что путь был тесен и труден, наконец, дошли до града Вавилона, но ничего не увидели: ни стен, ни домов, ибо на шестнадцать поприщ вокруг запустевшего города выросло былие пустынное, "аки есть волчец, трава безугодная; а против сих трав гады, змеи, жабы огромные, им же числа нет, свившись, как великие копны сенные, вздымались и свистели, и шипели, и несло от них зимнею стужею". На третий день пришли посланники к Великому Змию, что лежал вокруг Вавилона и хобот свой пригнул с другой стороны к тем же вратам, где глава его. И лестница из древа кипариса положена была на стену города. По этой лестнице взошли они, вступили в город и в одной из царевых палат нашли венец Навуходоносора и ларец сердоликовый с порфирою и скипетром. Когда вернулись послы к императору с найденною царскою утварью, патриарх Константинопольский во храме Софии Премудрости Божией возложил на благоверного царя Василия порфиру и венец Навуходоносора, царя вавилонского и всей вселенной. - Впоследствии император Константин Мономах послал этот самый венец великому князю Владимиру Всеволодовичу, как знак всемирного владычества, уготованного Богом русской земле.

   Отложив повесть "О Вавилонском Царстве", взял Евтихий другую книгу - сказание "О Белом Клобуке", посланное несколько лет назад из Рима новгородскому архиепископу Геннадию Дмитрием Герасимовым, Митей Толмачом, тем самым, который сопровождал Никиту Карачарова и у которого служил Евтихий.

   В древние лета император Константин Равноапостольный, рассказывалось в этой повести, приняв христианскую веру и получив исцеление от папы Сильвестра, пожелал наградить его царским венцом. Но ангел велел ему дать венец не земного, а небесного всемирного владычества - Белый Клобук, устроенный по образцу монашеского чина, прообразующий "светлое тридневное Воскресение Христово". Православные папы долго чтили Белый Клобук, пока царь Карул с папою Формозом не впали в латинскую ересь, в признание не только небесного, но и земного владычества Церкви. Тогда ангел в новом видении одному из пап велел послать Клобук в Византию патриарху Филофею. Тот принял святыню с великою честью и пожелал удержать ее, но император Константин и папа Сильвестр, явившись ему в сновидении, велели послать Клобук еще далее - в русскую землю, в Великий Новгород. "Ибо ветхий Рим, - так сказал папа Сильвестр патриарху, - отпал от славы и веры Христовой гордостью и волею своею в прелесть латинскую, а в новом Риме, Константинополе, также погибнет вера насилием безбожных агарян. На третьем же Риме, на Русской земле, благодать Святого Духа воссияет. И ведай, Филофей, что все христианские земли приидут в конец и снидутся в единое Русское царство, православия ради. Ибо в древние лета, изволением земного царя Константина Мономаха, от царствующего града сего венец Навуходоносора дан был русскому царю; Белый же сей Клобук, изволением Царя небесного Христа, ныне дан будет архиепископу Великого Новгорода. И кольми сей - честнее оного. И воля святая предана будет от Бога Русской земле, и Русского царя возвеличит Господь над многими языками, и страна наречется Светлая Русь, по изволению Божьему, да сия третьего нового Рима святая соборная апостольская Церковь православною христианскою верою по всей вселенной паче солнца светится".

   Так и совершилось. Архиепископ Новгородский принял Белый Клобук и положил его в церковь святой Софии Премудрости Божией. И благодатью Господа Иисуса Христа утвердился он отныне и во веки веков на главах русских святителей.

   Повесть о Вавилонском Царстве предвещала земное - повесть о "Белом Клобуке" - небесное величие русской земли.

   Каждый раз, как Евтихий читал эти сказания, душу его наполняло смутное чувство, ему самому непонятное, подобное беспредельной надежде, от которого сердце его билось и захватывало дух, как над бездною.

   Сколь ни казалась ему скудной и убогой родная земля в сравнении с чужими краями, он верил в эти пророчества о грядущем величии Третьего Рима, о "граде Иерусалиме начальном", о луче восходящего солнца на золотых семидесяти главах всемирного русского храма Софии Премудрости Божией.

   Только в самой глубине души его было сомнение, чувство неразрешимого противоречия: не сказано ли, думал он, что царь Навуходоносор был царем неправосудным, "злейшим на всей земле", и что, желая, чтобы все народы служили ему одному и все языки и все племена призывали его, как Бога, объявил через глашатая: падите и поклонитесь золотому истукану царя Навуходоносора. Но истинный Бог покарал его: отнял сердце человеческое и дал ему сердце звериное, и был он отлучен от людей и ел траву, как вол, и орошалось тело его росою небесною, так что волосы у него выросли, как у льва, и ногти, как у птицы. И в Откровении не было ли сказано: "Пал, пал Вавилон - великая блудница, ибо яростным вином блудодеяния своего напоила все народы. Горе, горе тебе, великий город, одетый в виссон и порфиру!" - А если так, спрашивал себя Евтихий, как же в третьем Риме, в русском царстве. Белый Клобук соединится с мерзостным венцом Навуходоносора царя, проклятого Богом - венец Христа с венцом Антихриста?

   Он чувствовал, что здесь - великая тайна, и что если он углубится в нее, то видения, более страшные, чем те, что отошли от него, снова приступят к нему. Стараясь не думать, погасил свечу и лег в постель.

   Приснился ему сон: с огненным лицом, огненными крыльями, в блистающих ризах. Жена на серповидной луне среди облаков, под седмистолпным киворием с надписью: Премудрость созда себе дом, пророки, святители, праотцы, дориносящие ангелы, архангелы. Силы, Престолы, Господствия, Власти окружали Ее, и в сонме пророков, у самого подножия Премудрости - Иоанн Предтеча, с такими же тонкими руками и ногами, длинными, как у журавля, с такими же белыми исполинскими крыльями, как на иконе, но с другим лицом: по оголенному лбу с упрямыми морщинами, по щетинистым бровям, длинной седой бороде и седым волосам, узнал Евтихий запечатлевшееся в памяти его лицо старика, похожего на Илью пророка, который два года назад приходил к нему в мастерскую - лицо Леонардо да Винчи, изобретателя человеческих крыльев. - Внизу, под облаками, на которых стояла Жена, горели, как жар, в голубых небесах, золотые купола и маковки церквей; виднелись черные, только что взрытые плугом, поля, синие рощи, светлые реки и бесконечная даль, в которой узнал он Русскую землю.

   Колокола загудели торжественным гулом; многоочитые запели победную песнь: аллилуйя, шестикрылатые, закрывая в ужасе лица свои крыльями, возопили: да молчит всякая плоть человеча и да стоит со страхом и трепетом; и семь архангелов ударили в крылья свои; и семь громов проговорили. И над Женою огнезрачною. Святой Софией Премудростью Божией, небо разверзлось, и нечто явилось в нем, белое, солнцу подобное, страшное. И понял Евтихий, что это есть Белый Клобук, венец Христа над Русскою землею.

   Свиток, который держал в руке Предтеча Крылатый, развернулся, и Евтихий прочел:

  

   "Вот Я посылаю Ангела Моего, и он приготовит путь предо Мною, и внезапно придет во храм Свой Господь, Которого вы ищете, и Ангел завета. Которого вы желаете. Вот Он идет".

  

   Голоса громов, плески ангельских крыл, победная песнь аллилуйя и звон колоколов слились в одну хвалебную песнь Святой Софии Премудрости Божией.

   И песни этой ответили нивы, рощи, реки, горы и все бесконечные дали Русской земли. Евтихий проснулся.

   Было раннее, серое утро. Он встал и открыл окно. На него пахнуло душистою свежестью листьев и трав, омытых дождем: ночью прошла гроза. Солнце еще не всходило. Но на краю неба, над темными лесами, за рекою, там, где оно должно было взойти, столпившиеся тучи рдели пурпуром и золотом. Улицы города спали в сумерках; лишь тонкая белая колокольня св. Губерта освещалась бледно-зеленым, как будто подводным, светом. Тишина была совершенная, полная великого ожидания; только на песчаных отмелях пустынной Луары дикие лебеди перекликались.

   Иконописец сел у окна за маленький столик, с наклонной доской для писания, с прикрепленною сбоку роговой чернильницей и выдвижным для перьев ящиком, очинил гусиное перо и открыл большую тетрадь. Это был многолетний труд его, завещанный ему учителем, смиренным старцем Прохором, новый исправленный "Иконописный подлинник".

   "Откуда же начало есть икон? Не от человеков, но сам Бог-Отец, первый, родил Сына, Слово Свое, живую Свою Икону", - то были последние слова, написанные Евтихием. Он обмакнул перо и продолжал писать:

  

   "Аз, грешный, имея от Господа талант, моей худости врученный, не хотел его в земле сокрыть, да не приму за то осуждения, но потщился алфавит художества сего, еже есть все члены тела человеческого, мастерству иконному во употребление приходящие, написать во образ и пользу всем люботщателям честной сей хитрости. - Всех вас, братья мои, их же ради положил труды сии, прилежно молю о теплой молитве ко Господу, дабы мне, образы Его и слуг святых на земле писавшему, само Лицо Его божественное и всех Его угодников узреть во царствии небесном, где честь Его и слава воспевается ото всех бесплотных. ныне и присно, и во веки веков. Аминь".

  

   Пока он писал, из-за темного леса, как раскаленный уголь, показался край солнца, и что-то пронеслось по земле и по небу, подобное музыке.

   Белые голуби вспорхнули из-под кровельного выступа и зашелестели крыльями.

   Луч проник сквозь окно в мастерскую Евтихия, упал на икону Иоанна Предтечи, и позлащенные крылья, внутри багряно-золотистые, как пламя, снаружи белые, как снег, широко распростертые в лазурном небе над желтою землей и черным океаном, подобные крыльям исполинского лебедя, вдруг заблестели, заискрились в пурпуре солнца, словно оживившись сверхъестественною жизнью.

   Евтихий вспомнил свой сон, взял кисть, обмакнул ее в алую черлень и написал на белом свитке Предтечи Крылатого:

  

   "Вот Я посылаю Ангела Моего, и он приготовит путь предо Мною, и внезапно придет во храм Свой Господь, Которого вы ищете, и Ангел завета, которого вы желаете. Вот Он идет".

  

   Меч Господень на земле действует быстро и скоро! (лат.)

  

   О, девы гор, о, милые пастушки.

  

   Возлюбим вино превыше всякого блага! (лат.)

  

   Слава римлян!

  

   Упиваясь вином (лат.)

  

   Тебя, Бога, хвалим. (лат.)

  

   Римлянин, помни, что ты управляешь народом (лат.)

  

  

   Цветок целомудрия,

   Душистая лилия,

   О, полная негою,

   Багровая лилия!

  

  

   Дом (от лат. dominus - господин) - обращение к членам некоторых монашеских орденов.

  

   Антихрист выроет древних богов из земли и снова явит их миру...

  

   Слышите?

  

   Се Аз низведу воды на землю!

  

   Беги, о, Сион, живущий у дщери Вавилонской! (лат.)

  

   Се Бог - се человек (лат.)

  

  

   Предчувствуют души грядущее;

   Расплавится медь; и голос будет: се Бог! (лат.)

  

  

   "Величит душа моя Господа" (лат.)

  

   Мавр (итал. Moro) - прозвище герцога Лодовико Сфорца.

  

   Плавта. "Хвастливый воин" (лат.)

  

  

   О, как молодость прекрасна,

   Но мгновенна! Пой же, смейся, -

   Счастлив будь, кто счастья хочет,

   И на завтра не надейся.

  

  

   "Каюсь" (лат.)

  

   Ни в ту, ни в другую, но в веру от древнего язычества не отличную.

  

   "Ангел (Божий возвестил Марии)" (лат.)

  

   Разреши мне этот силлогизм!

  

   Слава Вышнему Богу, который нам, недостойнейшим тварям Своим, дарует часть бесконечного могущества Своего. Аминь!

  

   Поклонитесь, поклонитесь, верные! Да святится имя твое во всем мире и избавь нас от всякого зла (лат.)

  

   Верую в Бога - отца Люцифера, сотворившего небо и землю. И в сына его Вельзевула (лат.)

  

   Радуйся, владычица Кассандра! (лат.)

  

   Да будет беспощадно проклят Богом тот, кто пожелает зла французскому королевству! (франц.)

  

  

   В великих битвах Карл

   Завоюет всю Италию,

   Войдет в Иерусалим

   И поднимется на Масличную гору (франц.).

  

  

   Радуйся, благодатная Мария! (итал.)

  

   Король пчел не имеет жала.

  

  

   "Ежели Петрарка так сильно любил лавр-Лауру,

   это, вероятно, потому, что лавровый лист

   хорошая приправа к сосискам и жареным дроздам.

   Я же не могу благоговеть перед такими глупостями".

  

  

   Истина в вине... (лат.)

  

  

   Чрево рассечено,

   Ступня до руки достает -

   Жертву здесь принесли

   Искупления ради (лат.).

  

  

   Иисус, Иисус, любовь! (итал.)

  

  

   Ангелы, кои не были ни мятежными,

   Ни покорными Богу, - но были сами за себя.

  

  

   "Свет к просвещению языков, ко славе народа Израилева".

  

   "Каталоге всех блудниц в домах терпимости с их ценами".

  

   Любовь не полюбить никому не позволит (итал.)

  

  

   Взяв три унции любви,

   Веры - три и шесть - надежды,

   Две - раскаянья, смешай

   И поставь в огонь молитвы;

   Три часа держи в огне,

   Прибавляй духовной скорби,

   Сокрушения, смиренья,

   Сколько нужно, для того,

   Чтобы вышла мудрость Божья.

  

  

  

   Пред Господом смиритесь,

   Пляшите, не стыдитесь.

   Как царь Давид плясал,

   Подымем наши ряски, -

   Всяк кричи, как я кричу,

   Вечно безумный,

   Безумный, безумный! (итал.).

  

  

   Трон сей достоин всевышнего, в небе гремящего бога.

  

   Лодовико-Мария Сфорца, Англ, герцог Миланский (лат.)

  

  

   Я Беллинчони Берти увидел

   В кожаном поясе с костями (итал.)

  

  

  

   Я устремляю мои мысли к жилищу той,

   Кого ищу и найти не могу на земле.

   Среди блаженных, в третьем круге неба,

   Я увидал ее вновь более прекрасной и менее гордой.

   Взяв за руку меня, она сказала:

   "В этой сфере

   Ты будешь вновь со мной уже навеки.

   Я - та, что на земле с тобою враждовала

   И раньше вечера окончила мой день".

  

  

  

   Там, среди блаженных, в третьем круге неба,

   Я увидел ее вновь более прекрасной и менее гордой.

  

  

   Сущности от внешнего (лат.)

  

   Отлучаю тебя от Церкви воинствующей и торжествующей.

  

   От воинствующей, не торжествующей, сие не во власти твоей,

  

   Глупые иногда мудры.

  

   Здесь: так его! (франц.)

  

   Святой Денис, покровитель отечества! (франц.) - старинный боевой клич французов.

  

   Вот прекраснейший вопрос и тонкий!

  

   От ярости народа избави нас. Боже!

  

   О, дивная справедливость Твоя, Первый Двигатель!

  

   "Джованнина - сказочное лицо, - спроси Катарину в больнице".

  

   Скорее, самое скорое, наискорейшее!

  

   "Aut Caesar [император, царь], aut nihil" (лат.) - девиз Чезаре.

  

   Капюшоны (от итал. cappa).

  

   Пораженный Лаурою в самое сердце.

  

   Слава Быку! Слава Быку! Борджа слава!

  

   Радуйся, радуйся (лат.)

  

   Славная дева! (лат.)

  

   Упиваясь вином (лат.)

  

   Тебя, бога, хвалим! (лат.)

  

   Рим был великим при Цезаре, ныне же стал величайшим: Царствует в нем Александр: тот - человек, этот - бог.

  

   Как полагаете?

  

   Быть по сему.

  

   Александр Шестый, епископ, раб рабов Господних.

  

   У Креста стояла скорбящая Матерь Божия (лат.)

  

   Весь народ - божественному Титу, божественного Веспасиана сыну, Веспасиану Августу [императору] (лат.).

  

   "Ангел [Божий возвестил Марии]" (лат.) - католическая молитва.

  

  

   О, как молодость прекрасна,

   Но мгновенна!

   Пой же, смейся,

   Счастлив будь, кто счастья хочет -

   И на завтра не надейся.

  

  

   И на завтра не надейся.

  

   Ты победил, Галилеянин!

  

   Дела его были преступны, но безмерно велики.

  

  

   Женщина изменчива,

   Безумец тот, кто ей поверит (франц.)

  

  

  

   310

   Дмитрий Сергееевич Мережковский: "Воскресшие боги, или Леонардо да Винчи"

  

   Библиотека Альдебаран: http://lib.aldebaran.ru