Крыжановская Вера Ивановна - Заколдованный замок

ты пробежало по моим жилам, и я впал в дремоту. Я не стану описывать шаг за шагом эти два ужасные дня и еще более ужасные ночи, полные тех же страшных нравственных страданий и полного забвения. Скажу только, что ясность моего ума стала уменьшаться, и я часто не мог отдать отчета, где я нахожусь и что происходит вокруг меня.

   Я находился именно в таком состоянии, когда твой голос заставил меня очнуться. Ты склонилась надо мной, и я чувствовал, как твое дыхание касается моего лица. Вдруг безумное отчаяние овладело мной! Я хотел разрыдаться, вымолить твое прощение, крикнуть тебе: Алиса! Я жив!.. Я делал нечеловеческие усилия, чтобы шевельнуться, чтобы подать хоть малейший признак жизни, но все было тщетно! Неподвижное тело мое не слушалось меня!.. Однако, ты уловила что-то из моих терзаний, так как вскричала: "Нет, он не умер!"

   Затем, ты преклонила колени и, вероятно, стала молиться, так как прозрачное лицо моей матушки осветилось радостью. "Надейся! Освобождение близко", - прошелтала она мне. Я подумал, что сейчас оборвется моя нить жизни, так как странная дрожь охватила меня, и я чувствовал, как по моим членам попеременно пробегали то пылающий жар, то смертельный холод. Я был несказанно рад, что не буду заживо похоронен. И разве избавление от такой казни не было действительно самым высшим для меня благодеянием?.. Вид чудовища, с которым я таким роковым образом связал себя, оторвал меня от надежд на освобождение. Отвратительное создание, казалось, было в страшной ярости. Оно бросалось на меня, как хищный зверь, но каждый раз невидимая сила отталкивала ее. Все остальное произошло с такой головокружительной быстротой, что я не могу подробно описать тебе этого. Во-первых, я увидел ослепительный свет, как бы ореолом окружавший величественного старца. Этот старец в одной руке держал Распятие, а в другой - чашу, испускавшую яркие лучи. В ту же минуту чьи-то голоса вскричали "Vade retro!" и "Господи Иисусе Христе!" Что-то ледяное облило меня... В воздухе раздался сильный удар, сопровождаемый громом... Огненные уколы пробежали по моему телу - и я открыл глаза! Ты стояла, бледная, как смерть, Жак упал на колени, а сестра милосердия схватилась руками за голову. Я понял, что я спасен!..

   Однако, последний акт этой драмы разыгрался уже здесь, так как моя преследовательница последовала за мной в Париж. Всякую ночь, а иногда даже и днем она являлась ко мне, полная ярости и ненависти. Со взором, пылавшим адской злобой, она бросалась на меня, видимо желая убить. Она душила меня своим трупным дыханием и с такой силой затягивала связывавший нас шнурок, который обвила вокруг моей груди, что я лишался чувств.

   Только когда ты молилась, отирала мое лицо Святой водой или клала руку на мой лоб, я не знаю откуда появлялась сияющая стрела и поражала чудовище. Тогда набрасывался на нее красный человек и увлекал вон.

   В ночь, когда в последний раз мне явилось это отвратительное существо, между нами произошла отчаянная борьба. Я чувствовал, что умираю. До моего слуха смутно доносился твой голос; я не понимал, но чувствовал, что ты молишься. Вдруг я ощутил облегчение, так как появился красный человек и набросился на вампира. В ту же минуту я увидел в ногах постели сияющего небесного посланца. Из глубины своего сердца я обратился к нему с горячей мольбой о спасении. Почти в ту же минуту яркая молния ударила в меня и перерезала фосфоресцирующий шнурок, связывавший меня с адским созданием. Я почувствовал страшную боль. Казалось, что-то тяжело отрывается от всего моего существа. Затем, новая молния пронзила меня, пригвоздив к кровати - и я потерял сознание.

   Когда я пришел в себя, я был избавлен от всего. Но я понял, что жизнь мне возвращена, чтобы испытать меня и что всякую минуту я снова могу впасть во власть роковой силы, от которой только чудом избавился. Теперь ты поймешь, Алиса, что познав невидимый мир и поняв, что существуют таинственные и ужасные законы, попирать которые может только слепой, я никогда не забуду того, что было со мной. Я поклялся сделаться совершенно новым человеком.

   Глубоко взволнованная Алиса обняла Беранже и крепко его поцеловала.

   - Мы вместе будем молить Господа, чтобы он поддержал тебя на этом добром пути. Я и наш малютка, мы оба будем любить тебя, так что ты никогда не пожалеешь о фривольных светских развлечениях.

   - О, никогда! Жизнь у семейного очага, в обществе жены и дорогого ребенка, под эгидой Господа - это единственное истинное и прочное счастье, наслаждение которым не влечет за собой ни горечи, ни сожалений!

  

  

  

   Прошло два года. В чудный июльскии день, радостное оживление царило в старoм замке и его окрестностях. Праздновалось освящение завода. Нарядная и оживленная толпа рабочий и большое число приглашенных направлялись в древнюю капеллу замка.

   Здесь все очень изменилось со дня рокового бала. На месте древнего аббатства высились обширные строения завода, окруженные целым городком домиков для рабочих, среди которых выделялись красивые дома директора и других служащих- все здесь дышало довольством и полным благоустройством. Маркиз и его дядя сделали все, чтобы гарантировать интересы рабочего и его будущее. Что же касается виллы, то она обращена была в убежище для старых холостых рабочих и для тех, кого какой-нибудь несчастный случай лишил возможности работать. Беранже ни за что на свете нe хотел переступить порог этого дома. Маркиз купил у наследников Ренуара его виллу с парком и за несколько дней до торжества поселился там со своим семейством.

   Вершина холма тоже изменила свой вид - груды развалин исчезли, рвы были засыпаны и на этом обширном месте был разбит сад. Среди роскошной зелени было разбросано несколько изящных и комфортабельных домов. В одном помещалась пресвитерия, другой был занят благотворительным обществом и, наконец, один был предназначен для школы и для помещения учителя с семейством.

   Как полный контраст с хрупкими современными постройками, гордо высилась Башня Дьявола, со своей зубчатой вершиной и узкими бойницами. По случаю торжества, на ней развевался большой флаг с гербом де Верделе.

   Древняя капелла была расширена соседней комнатой и совершенно заново отделана. На алтаре стояло древнее серебряное Распятие. По стенам была расставлена большая часть надгробных плит, взятых из фамильного склепа. Мавзолей Анжелы занимал почетное место, а против него был помещен памятник рыцаря де Савари, гроб которого с раздробленным черепом был найден при дальнейших раскопках. Обе могилы эти были убраны цветами, и священник окропил их святой водой до начала обедни.

   Обедня приближалась к концу. На ступенях алтаря стоял почтенный священник, который, как и древние капелланы, принадлежал к ордену Бенедиктинцев. Как и во времена отца Амбруаза, церковь была переполнена молящимися, но только вместо суровых солдат и дрожащих несчастных вассалов теперь молились довольные рабочие. Около могилы несчастной Анжелы де Верделе стояли Беранже, Алиса с сыном и старый барон.

   Лицо маркиза имело спокойно-серьезное выражение, и вся его фигура дышала силой и энергией, присущей их древней расе воинов. Очаровательное личико Алисы светилось счастьем и полным спокойствием. По временам взгляд ее с любовью переходил от высокой и гордой фигуры мужа к маленькому мальчику, живому портрету отца. Молодые супруги с глубоким волнением выслушали слово, с которым священник обратился к присутствующим. Упомянув в кратких словах о кровавых событиях, некогда разыгравшихся здесь, почтенный священник воздал хвалу бесконечному милосердию Господа, Который, в замену тяжелого прошлого ниспослал эпоху света и свободы. На том самом месте, откуда некогда исходило угнетение, образовался центр свободного труда. Теперь от самого человека зависит возможность создать себе счастливую, покойную жизнь.

   Когда толпа расходилась, не один задумчивый взгляд был устремлен на зубчатую башню, некогда подобно туче высившуюся над долиной. Теперь же древний гигант, убранный гирляндами и покрытый плющем, казалось, улыбался, как улыбается отживший старик своим правнукам, нравы и обычаи которых стали ему чужды.

   В тот же день, вечером, Алиса и Марион сидели в будуаре маркизы. Обе женщины имели много что сказать друг другу, так как маркиза де Верделе два года прожила в Турени, только изредка приезжая в Париж. Разговор зашел об утреннем торжестве, о бедном Ренуаре и о трагическом прошлом, имевшем такую странную связь с его сумасшествием.

   - Если души Анжелы, капеллана и других действующих лиц драмы видят, что делается здесь, на земле, я думаю, они сегодня счастливы! - вскричала Марион. - Их память восстановлена и о них будут вспоминать с жалостью и любовью. За них будут молиться, как этого желал старик-капеллан.

   - Да! Без сомнения, мы будем молиться за них. Сегодня утром Беранже ходил со мной на могилу Ренуара. Он навещает ее каждый раз, когда приезжает сюда.

   - Кто бы мог подумать, что маркиз способен так перемениться! Такой вивер, любитель женщин и атеист вдруг превращается в образцового мужа и в глубоко набожного и деятельного человека! Насколько ты счастлива, Алиса, это видно по твоему лицу. Я непременно напишу Гюнтеру, чтобы окончательно отрезвить его.

   Легкий румянец скользнул по щекам Алисы.

   - Ты видела господина Рентлингена? - спросила она.

   - Нет! Он уже два года плавает в водах Леванта. Кажется, он хочет остаться холостяком, что приводит в отчаяние его семью и в особенности маленькую Иту. Она страстно влюблена в него и отказывает всем женихам. Гюнтер должен вернуться будущей весной. Тогда его хотят снова атаковать, чтобы заставить решиться дать счастье маленькому сердечку, вздыхающему по нему, если уж он сам лично не может быть счастлив.

   - От глубины души желаю, чтобы он забыл нашу встречу и нашел счастье в этом браке. Кто больше этого доброго и благородного человека заслуживает все радости семейной жизни, которые он так умеет ценить? Когда все эти старые истории будут окончательно похоронены, мы снова можем сделаться с ним друзьями, - прибавила она, улыбаясь.

   Марион тоже рассмеялась. Затем, прижавшись головой к подушке дивана, она молча задумалась. С минуту Алиса наблюдала за ней, а потом спросила :
- Что с тобой, Марион? У тебя темные круги под глазами и вообще очень нехороший вид. Больна ты или просто огорчена? Кажется, ты рассталась с Нервалем?

   - Ах! Он страшно надоедал мне и обманывал меня. Я просто прогнала его, и конечно, не это огорчает меня. Мне ничего не стоит выбрать ему заместителя. Но видишь ли, я страшно утомлена и не имею ни одного часа покоя. С той минуты, как я встаю, и меня уже ждет модистка, начинается какая-то бешеная скачка: визиты, обеды, театры, балы, не считая уже выставок, разных базаров, концертов благотворительности и прочее. Повторяю тебе, - это какой-то вихрь! Когда же я возвращаюсь домой около четырех часов утра, я чувствую себя совершенно разбитой и не засыпаю, а впадаю в какое-то забытье.

   - Великий Боже! Зачем же ты подвергаешь себя такой пытке? Она разрушает только твое тело и ничего не дает душе. Неужели вся эта противная, легкомысленная толпа, которая окружает тебя, стоит того, чтобы ты приносила ей в жертву свою жизнь? Твои кажущиеся триумфы только на минуту удовлетворяют твое тщеславие, а потом ты дорого расплачиваешься за них.

   Марион опустила голову и невольная слеза скатилась с ее длинных черных ресниц. Слова маркизы сразу вызвали в ее памяти много тяжелых сцен, при помощи которых она добывала необходимые ей суммы, и много унизительных часов, которыми она расплачивалась за туалеты и бриллианты, вызывавшие всеобщую зависть.

   - Ты права, Алиса! Этой безумной скачкой ничего нельзя достигнуть, кроме пресыщения, но я ищу в ней забвения - забвения самой себе! Ты не можешь представить, как ужасно бывает дома, когда там никого нет! Чтобы избежать этого, чтобы не думать, я бросаюсь от одного развлечения к другому.

   Алиса покачала головой.

   - Ты не права! Жизнь дана нам не для того, чтобы мы ее безумно расточали. Неужели ты никогда не думала о неизбежном конце и о том, что ожидает тебя за гробом?

   - О! После нас пусть будет хоть потоп. Ад, видишь, ли, вышел из моды, небо почти недостижимо, а потому истинный рай - это полное небытие, одинаково поглощающее и рок, и добродетель.

   - Ты жестоко ошибаешься: ад существует, конечно не в вульгарном смысле этого слова. Он заключается в роковых силах, таящихся вокруг нас, как электричество в атмосфере. Эти силы окружают нас и подстерегают ту минуту, когда мы нарушим таинственные законы, управляющие нами, чтобы поразить и уничтожить нас. То, что я утверждаю в эту минуту, вовсе не гипотеза, а факт, которому я сама была свидетельницей. Сейчас я подробно передам его тебе. Если я этого не сделала раньше, то только потому, что Беранже не любит, когда вспоминают про этот случай. Но в данную минуту я считаю долгом пренебречь его щепетильностью.

   Затем, она подробно рассказала про смерть Мушки, про посещения покойной Беранже и про то, что видел и испытывал ее муж во время летаргии.

   - Клянусь тебе, Марион, моим вечным спасением, - с воодушевлением продолжала Алиса, - я своими собственными глазами видела живым это отвратительное создание! Она бросалась как хищная птица на Беранже. Кроме меня, ее видели еще трое. На наших глазах она упала, точно пораженная громом, когда ее коснулась Святая вода и она увидела Святой крест. Конечно, мы еще слишком невежественны, чтобы рацонально объяснить это явление, но самый факт не говорит ли устами этого трупа, упавшего на моих глазах разложившимся, что существуют оккультные законы, которые, в данном случае, были потрясены неизвестным нам стечением обстоятельств. Но если зло существует в такой осязательной форме, то, конечно, в таком же виде должно существовать и добро. Иисус Христос прогоняет демонов. Все святые, находясь в состоянии экстаза, видели явление чистых и сияющих существ. Одной моей простой и искренней молитвы было достаточно, чтобы привлечь к изголовью Беранже одного из таких посланцев света и отогнать адских духов, оспаривавших его тело и душу.

   Марион побледнела и слушала ее в сильном волнении.

   - И ты думаешь, что существует Немезида (Немезида - в греческой мифологии богиня, которая наблюдает за справедливым распределением благ среди людей и обрушивает свой гнев на тех, кто преступает закон.) и что Бог мстит и наказывает нас за наши проступки?

   - Бог? Нет, Бог не наказывает и не осуждает, так как Он бесконечная любовь и бесконечное милосердие! Мы сами наказываем себя и осуждаем на всевозможные страдания, оскорбляя неизменные законы, установленные Отцом Небесным. После того, как мне дано было кинуть взгляд на невидимый мир, мною овладело страстное желание понять и изучить его. Благодаря книгам, оставленным Ренуаром, я открыла очень богатую и интересную литературу, трактующую этот вопрос. Древняя наука глубоко изучила эту проблему, современная же - только, скрепя сердце, касается его. Невежественная и грубая толпа ненавидит и насмехается над этим знанием, так как оно проповедует загробную жизнь и ответственность за свои поступки. Изучая эту, осмеянную всеми, литературу, я поняла, какое серьезное значение имеет жизнь и какие последствия навлекает на нас каждый наш худой или хороший поступок. Все связывается в одну общую цепь и вибрирует вокруг нас, как невидимая ткань, составленная из флюидических течений и электрических связей. Мы сами плетем эту сеть, как пауки ткут свою паутину, как шелковичный червь завивает свой кокон. Добро создает чистые течения, окружающие нас прозрачной атмосферой и облегчающие нам переход к другой жизни, зло возбуждает тяжелые и зараженные флюиды, приковывающие нас к материи и связывающие с нечистыми существами, невидимыми спутниками наших проступков.

   - Я верю тебе, Алиса, и начинаю немного понимать. Но для меня все кончено! Я так погрязла в грехе, что мне не избавиться от него, - с горечью пробормотала Марион.

   Ею овладела страшная зависть, к подруге, не поколебавшейся в своей добродетели и не загрязнившей себя местью за свои разочарования.

   Алиса не заметила этого впечатления и вскричала, горячо пожав руку подруге:
- Никогда, Марион, никогда не поздно отказаться от своих заблуждений! Всякий порыв души к добру возвышает и очищает нас и приближает к той минуте, когда мы покинем эту низменную землю, чтобы вознестись в лучший мир, где тело, с его грубыми инстинктами, будет уже не нашим господином, а послушным рабом! Прими только твердое решение, откажись от пустого тщеславия, дающего лишь пресыщение, и закрой свою дверь для завистливой, злой и развращенной толпы, которая видит в тебе только соперницу или любовницу. Употреби часы, которые ты легкомысленно расточала на то, чтобы убить скуку, на изучение и чтение, и ты увидишь, как расширится твой горизонт. Ты полюбишь свой домашний очаг, размышления и чистый душевный покой; ты позабудешь, что такое скука, так как окружающий нас, невидимый и таинственный мир заключает в себе столько чудес, что целой жизни не хватит на изучение того немногого, что доступно для нас.

   Румянец выступил на щеках Алисы. Ее голос звучал таким искренним и глубоким убеждением, что Марион была побеждена и увлечена. Обняв подругу, она пробормотала, улыбаясь сквозь слезы:
- Хорошо, я попробую, так как ты говоришь, что Господь ждет обращения грешника, а не его погибели!