| Главная » Книги |
Глинка Федор Николаевич - Письма русского офицера о Польше, Австрийских владениях, Пруссии и Франции..., Страница 15
Глинка Федор Николаевич - Письма русского офицера о Польше, Австрийских владениях, Пруссии и Франции, с подробным описанием отечественной и заграничной войны с 1812 по 1814 годспрестанно отнимает у
Муз любимцев их. Ты не раз пленялся прекрасными произведениями
Батюшкова. Ревностное желание пожать лавры в войне за общие права
человечества влечет его из мирной тишины в шумные поля браней.
Как жалко видеть прекрасное плодоносное дерево во власти бурных
ветров; но еще прискорбнее видеть изящнейшие дарования в том
месте, где один золотник свинца может отнять их у света! Мы
провели несколько часов вместе в приятнейшей беседе. Потом он
поскакал на курьерских в Силезию; а я пошел бродить по развалинам
Праги.
Дорога к Брест-Литовскому. 10 августа
Местечко Окунев самое скудное местечко. Дорога к нему прорублена
сквозь дремучий болотистый лес. Где делась Варшава? Исчезла как
сон!.. Прелестная Висла, громада зданий, высокие мрачные костелы,
унылые палаты и прекрасные цветущие сады, смесь зелени с
пестротою зданий - все это осталось, как картина, только в
воображении. Окрестности Варшавы пусты! За три мили, не более, вы
даже не предчувствуете, что находитесь близ столицы! Кажется, что
какая-нибудь волшебница вдруг поставила совсем готовую Варшаву
среди диких пустынь и лесов.
11 августа
Здесь, кажется, только что прошла война: так свежи следы ее!..
Как ужасны следствия войны и как горестно покорение!.. О русские!
Благословляйте руку, даровавшую вам свободу! Благоговейте пред
теми, кто пролил за нее кровь! Смотря на здешние места, я
невольно восклицаю из глубины сердца: "О! Как счастливо Отечество
мое, что оно свободно!"... Здесь едешь все дремучими лесами и
встречу с человеком почитаешь редкостию.
Мы ночевали в деревне Невисках. Смотрю на стену - и вижу на
картине бедную Марию. Стерн [3], нежный, умный, чувствительный
Стерн, с неподражаемою прелестию слога своего, живо
представляется воображению моему. Я вижу, как он старается
пролить целебный елей на раны растерзанного сердца бедной
девушки, для которой природа кажется только картиною теней,
которая уже не может выйти из тесного круга своих мечтаний, не
может наслаждаться существенности". Светильник разума ее погас;
но сердце еще пылает чувствительностию - и она несчастна!
В то время, когда углубляюсь в рассматривание картины, узнаю, что
госпожа дома также помешана.
Она была прекрасна; многие искали руки ее: одному удалось
получить. Страстный супруг, испивший наслаждение из полной чаши
радости, беспечно предался приятному сну в объятиях прелестной
супруги и в сладком уповании проснуться столь же счастливым, как
счастлив был накануне. Но судьба смеется надеждам смертных!
Свершился роковой удар: то самое солнце, которое оставило юную
чету среди блаженства, застало наутро молодого супруга в отчаянии
и слезах - жена его проснулась сумасшедшею! И вот уже 20 лет, как
она живет, лишена будучи лучшего украшения в жизни - ума! Сия
несчастная из фамилии Осолинских. Она богата и знатна.
Осолинский, предок ее, был великим канцлером при короле Иоанне
Казимире в 1654 году, в то достопамятное время, когда славный
Зиновий, Богдан Хмельницкий, освобождал Малороссию от ига
польского. К немалой ее отраде служит то, что она совершенно
равнодушна ко всему в настоящем; о будущем не имеет никакого
понятия; одно прошедшее занимает ее. Она сидит перед зеркалом и
очень покойно, а иногда даже весело, разговаривает сама с собою о
том, что было за 20 пред сим лет. Итак, все превратности Польши и
Европы для нее как не бывали!.. После этого не назовешь ее более
несчастною и невольно скажешь: не счастливее ли она всех
чувствующих, мыслящих, а следовательно, и страждущих существ?
Пустой замок, сумасшедшая женщина и проч., и проч. - вот
содержание для романа вроде Радклифиных[4], которые так дорого
ценятся продавцами и покупщиками книг!.. Счастье, если пожар
Москвы очистил столицу от французов, русалок и Радклифиных
романов! Тогда, вместе с Панглосом, можно сказать: "Все к
лучшему!"
12 августа мы проезжали местечко Седлиц, в котором есть несколько
каменных домиков.
13. Белая, изрядный старинный городок. Во время Отечественной
войны, прошлого 1812 года, когда большая наша армия готовилась к
боям и победам, стоя за Нарою, славный генерал граф Ламберт, с
отрядом своим, доходил до сих мест, распространяя ужас до самой
Варшавы. Страна эта гремит подвигами этого генерала. Жители
здешние уважают его, а солдаты любят как отца!
Всякий генерал, желающий быть славным, старается заслужить имя
друга и отца солдат.
Этот городок Белая принадлежит Доминику Радзвилу, который,
показав себя неблагодарнейшим человеком пред великодушнейшим
государем, находится и до сих пор во французской службе. Говорят,
что вторая жена его совратила этого питомца счастия с истинного
пути. Когда женился он на первой жене, прелестной и
добродетельной Мнишковой, то в один день с собою венчал несколько
пар влюбленных, которым бедность препятствовала быть счастливыми;
между прочим, он женил и любимца своего Михаловского на
прекрасной Кашенской, подруге жены его. Одной этой чете дано в
приданое 100000 злотых!.. Чего не могут сделать богачи, если они
захотят быть благотворителями?
13 августа. От Белой к Кодне земля, освежаемая наводнениями,
имеет много соков. Болота здесь пространны.
14. Брест очень разорен: все представляет в нем вид бедности.
Здесь застава. Проезжающих из-за границы и заграницу
останавливают для узаконенного обыска. Но, верно, ни один из
проезжающих не пожалуется на сверхзаконную строгость или
прижимки, которые обыкновенно в таких местах случаются. Директор
Брест-Литовской таможни так честен, добр и учтив, что всякий за
удовольствие почтет открыть ему не только все чемоданы, но даже
сердце свое. Здесь зашли мы в старинный русский монастырь и
насладились удовольствием, которого почти целый год не имели,
удовольствием молиться в русской церкви. Прискорбно видеть
русский монастырь в развалинах среди великолепных католицких
костелов.
15 августа. Большая дорога, кажется, плавает в воде: по сторонам
ничего более не видишь, как болота и леса. Сторону эту должно
прежде осушить, потом населить; а там уже просветить.
Ратно
18 августа. Я вижу здесь столетние строения, столетние деревья и
почти столетних людей, с современными молодости их обычаями.
Здесь все точно так, как было пред сим за сто лет: то же
провождение времени, те же уборы, обряды; а что всего важнее - те
же добродетели. Местечко это принадлежит графине Сосновской,
матери княгини Любомирской, которая имеет на Волыни городок
Ровно. Графине Сосновской уже около ста лет; но необыкновенный ум
и доброта суть отличительнейшие свойства ее по сие время. В
других местах имеет она великолепные замки; а здесь, в Ратном,
живет сама в старинном доме, совершенно по-старинному. Вероятно,
что сей старинный, бесшумный и беззаботный образ жизни причиною и
долголетия. Здесь так все привыкли к своим углам, что многие
находящиеся в различных должностях у графини живут по 50 лет в
одной комнате. Странно и вместе приятно видеть здесь, так
сказать, сколок протекшего столетия в то время, как роскошь и
нововведения наводняют всю Польшу и Европу. Стол графини
украшается всегда старыми винами, а домашнее общество молодыми
девушками. Почтеннейшая хозяйка любима всеми у нее в доме и близ
живущими. Самые животные привыкли к ее голосу и ласкам. Бедные
получают из щедрой руки ее помощь; а разные птицы - пищу. Нет
ничего приятнее, как видеть ее в кругу благодетельствуемых ею
тварей. Она выходит из комнат - и всех родов собаки, кошки, куры,
голуби и прочие птицы и летят, и бегут, и собираются к ней;
отворяют конюшню - и молодые игривые жеребята спешат прыжками
есть хлеб из рук ее. Она приходит в сад - и кролики, белки и
павлины толпятся около нее. Лебеди, послышав голос ее, плывут к
берегу, везя на хребтах, между крыл, малых детей своих. Все
кормится, дышит и живет ею! В последнюю войну оказывала она
различные вспомоществования нашим раненым и отдавала всех лучших
своих лошадей под больных.
22 августа. Местечко Любашев
Мы проехали проселком пространство, отделяющее большую дорогу из
Дубна в Брест-Литовский от дороги из Волыни в Пинск и далее
идущей. Лесистая и крайне болотистая здешняя сторона весьма
выгодна для оборонительной войны: с одною пушкою и горстью людей
можно защищать надежно большие пространства от превосходнейшего
неприятеля. Два больших канала, Огинского и Королевский, могут
доставить здешней стороне великие выгоды для внутренней торговли,
только должно их несколько прочистить и поисправить.
Здесь-то генерал Тормасов, защитник Волыни, весьма искусно и
благоразумно производил свои движения и воинские обороты. Здесь и
граф Ламберт славился с летучим отрядом своим, снискав любовь
солдат и жителей. По всей здешней стороне водяное сообщение могло
б быть в наилучшем состоянии. Любашев на прекрасном месте и может
некогда быть прекрасным городком. Отсюда плавают в Пинск и далее.
Но тут нет ни хорошей пристани, ни порядочных лодок. Берега реки
Припяти заросли осокою, и жители, как будто дикие, вовсе не имеют
понятия о выгодах внутренней торговли. Все зависит от владельцев.
Поляки, теряясь в романтических мечтах о свободе, забывают
существенные пользы свои и своего отечества.
Здесь, в Любашеве, должность ключ-войта [5] занимает добрый
престарелый отставной солдат. Как бы хорошо было, если б все
такие места отдавались заслуженным и честным воинам!..
25. Город Пинск
Нельзя не пожалеть, подумав, чем бы Пинск мог быть и чем он есть
теперь. Он бы мог быть прекрасным городом, иметь красивые дома,
богатых граждан, трактиры, постоялые дома, магазины и проч., и
проч. Все бы это могло быть, потому что Пинск может быть
средоточием важной торговли. В окрестностях Пинска льются и
сливаются до десяти рек: Пина, Стырь, Щара, Припять, Горень и
проч., и проч. Из Кременчуга, Киева и разных мест Волыни можно
плыть сюда, а отсюда пробираются даже до Немана и Вислы. Лесистые
окрестности Пинска могли бы дарить приднепрские степи лесом; те
отдарились бы солью и другими произведениями, а наипаче пшеницею,
которую довольно удобно спроваживать отсюда даже в Данциг. Таким
образом произведения отдаленных стран обменивались бы в Пинске.
Что же он теперь? Простой уездный городок, как и все такого
разбора. Однако и теперь приходят сюда по нескольку сот байдаков
с солью. Проезжая Пинск, непременно надобно посмотреть русский
Собор, недавно сделанный из польского костела. Художник, имевший,
конечно, самый изящный вкус, прикоснулся к обгорелым развалинам
древнего польского костела и - явился прелестный новый фасад.
Извне понравится вам прекрасный вид и мастерская отделка; внутри
готическая огромность невольно располагает к благоговению - это в
полном смысле храм!
26 августа. Сердце обливается кровью и радостию, когда вспомнишь
об ужасной сече и счастливейших последствиях Бородинского
сражения, ровно за год пред сим ужаснувшего и спасшего Россию.
Поля Бородинские останутся вечно памятными для россиян. Приятно
мечтать, что сродники и друзья падших на сих полях соорудят на
общих могилах их приличный месту и великому подвигу храм. Каждый
год, 26 августа, совершаться будет поминовение героев. Имена их
впишутся в памятных книгах, как имена тех, которые пали на
задонском побоище, в обширном Куликовом поле. В селе Бородине
будет гостиница, которой не проминет ни один из путешественников
чуждых стран и нашего Отечества. Каждый остановится там, с тем
чтоб, рассмотрев внимательно подробный чертеж великого сражения и
прочитав подробное описание оного, идти потом бродить по тем
местам, где грудь русская устояла против тысячи громов, где бился
божий меч. Не раз полная луна в прекрасный осенний вечер освещать
будет прелестных россиянок, в унылом сетовании осыпающих цветами
гробы супругов, братьев и женихов. Приятно мечтать, что все сие
так будет. Посмотрим, существенность оправдается ли только, или
еще превзойдет эти мечты!
28 августа. Несвиж очень порядочный город князя Радзвила. Он имел
здесь прекрасный замок, облитый озерами, и великие сокровища.
Первая жена его, скромная, нежная, страстная Мнишкова, была самым
необходимым и неоцененным сокровищем для счастия его жизни; но
сей любимец счастия не умел пользоваться ни богатствами, ни
семейственною жизнию - не умел быть благополучным. Он развелся с
добродетельною супругою и, ослепленный мечтами, ринулся во
французскую службу. Один Несвиж приносил владельцу своему до 100
000 рублей серебром! Из разных имений привозили к нему целыми
возами золото и серебро!
29. Местечко Свержень окружено озерами, имеет пристань. Здесь
протекает Неман. Неман! Неман! Сколько напоминаний при виде сей
реки!
Мы повстречали Московский казачий полк, который сформировал на
собственное иждивение граф Дмитриев-Мамонов и сам ведет его к
армии. Люди и лошади в этом .полку прекрасны! Если б все русские
богачи, вместо того чтоб расточать наследие предков в пользу
роскоши, моды и иноплеменников, подражали почтенному графу
Мамонову, то армия русская непременно удвоилась бы и мертвые
частные капиталы сделались полезными общему благу России, Европы
и человечества. Скупые богачи, замыкающие доходы свои в сундуках,
похищают у общества часть его достояния. Некто сказал: "Богачи
должны стоять на коленях пред бедными". Пусть не становятся они
на колени; а только помогают им и усердствуют к пользам
отечества!..
29 августа. Мы проезжали Минск. Весь город приготовлялся
праздновать день тезоименитства государя. Везде расставляли
плошки. Прошлого года, в этот самый день, был я в Москве, и тогда
в сей столице Севера царствовало, как говорит знаменитый
стихотворец:
Увы! молчанье вкруг глубоко
И меч, висящий над главой!
Минул год - и русские на Эльбе, и Россия торжествует! Минск
наполнен пленными французами. Они разгуливают везде по улицам,
очень свободно, как домашние. Поляки с ними, как братья. Минск
окружен лесами. Дорога к Борисову хороша, но крайне единообразна.
Военных позиций почти совсем нет или очень мало.
2 сентября, город Борисов
Не узнаешь его! Прекрасное мостовое укрепление, по чертежу
известного нашего генерал-инженера Опермана, вдруг возникло у
Березины. 1500 пленных французов заняты здесь земляною работою.
Нельзя употребить лучше французов! Улицы мостят камнем. Видно, из
Борисова хотят сделать хороший город. Дай бог! У нас так мало
хороших городов. Недавно случилось здесь любопытное происшествие.
Русский, немец и француз шли по мосту во время грозы. Ударил гром
- русский шел бодро, немец и француз упали. Но первый скоро
встал, а последний остался мертв. "Тьфу, пропасть! - говорят
французы, - нас и земные и небесные громы поражают!"
В деревне Натче было 200 дворов; теперь нет 200 колов: так
обработали ее французы!
Мы проехали чрез местечки: Крупки, Бобр, Толочин, Копыс, где
прошлого года переправлялся через Днепр авангард Милорадовича.
Потом чрез Дубровну и Ляды приехали наконец в Красное. "Вот
место, где разбит был Ней!" - невольно воскликнул я, проехав
Красное. Но там нет доселе никакого памятника, свидетельствующего
о сем великом подвиге. Даже те места, где похоронено великое
множество тел неприятельских, покрыты чуть приметными холмиками.
Предки наши были в подобных случаях благоразумнее. Кости татар и
поляков, вторгавшихся в Россию, покрыты высокими курганами,
которые, предохраняя от заразы, служат и поныне лучшими
памятниками геройства россов-победителей. Поля Красенские,
Вяземские и Бородинские достойны быть увенчаны памятниками.
Мы повстречали новый немецкий легион, составленный полковником
Дебичем из пленных. Прекрасно одетые, прекраснейшие люди шли
распеваючи сражаться за свободу Европы.
Наши рекруты, идущие из Вятки в армию, также отлично хороши. Любо
смотреть на сих белотелых, плотных и свежих людей!
В армию русскую, стоящую на Эльбе, Молдавия посылает - сухари;
Вятка - рекрут. Области, разделенные тысячами верст расстояния,
соединяют силы и способы свои для одной общей цели. Сколь велики
средства великого Отечества нашего!
О сколь монарх благополучен,
Коль знает россами владеть!
Он будет в мире славой звучен
И всех сердца в руках иметь!
Великий стихотворец в стихах сих предрек блистательнейшую славу
Александра I.
Сентября 10, 1818. Смоленск
Мой друг! Что такое любовь к родине?.. Откуда происходит это
сильное, живое и для самих нас непонятное стремление к тому
месту, где мы родились? Часто случается, что, лишась виновников
бытия своего, потеряв всех милых, всех друзей и даже знакомых, не
имея уже никаких причин, никаких предлогов заглядывать на родину,
все еще стремимся к ней, как к самому милому другу. Свидание с
родиною есть праздник для сердца. Мы это чувствуем; а почему?..
Кто знает и кто возьмется объяснить? Умы людей с давнего времени
силятся постигнуть и растолковать причины всех наших ощущений; но
труд их напрасен! Как знать причину, почему чувствуешь, когда
очень часто не умеешь выразить того, что чувствуешь. Мы
несравненно богаче чувством, нежели выражением. Согласись, друг
мой, что менее всего знаем мы то, что от колыбели до могилы
всегда с нами, всегда в груди нашей: менее всего знаем мы свое
собственное сердце. Если б мы знали, отчего, когда, как и почему
оно радуется, грустит, умиляется, наслаждается небесным
вдохновением добродетели или, по вихрю страстей, стремится в
туманную область порока... Если б мы все это знали, то имели бы
полное познание о самих себе. Но нет, познание самого себя,
говорит древний мудрец всех веков - опыт, труднее всех знаний на
свете. Остроумный Вовенарк, которого читал я на сих днях,
объяснил многие свойства, способности и действия ума; но сердце
все еще становится для нас страною неизвестною.
Тайна, на которой основывается любовь к родине, еще не объяснена.
Отчего, думает холодный ум, после прекрасного солнца полуденных
стран, после цветущих областей земель чуждых нравятся нам и
туманное небо, и лесистая природа, и знойные пески, и вечные
снега нашей родины? Отчего такая неизменная привязанность к пей?
Не смею утверждать, но предложу догадку. Не основывается ли
привязанность на воспоминании детских лет, того счастливого,
очаровательного времени бытия нашего, которое ни для кого уже в
другой раз в жизни не возвращается. Ничто не сильно заменить
сердцу потерю того состояния невинности, в котором находится оно
в безмятежном утре дней своих! И часто, среди всех очарований
роскоши, утопая в изобилии, вдруг заноет и загрустит оно, видя
себя увядающим от зноя страстей и вспомня, в какой свежести
процветало прежде. Но, любя воспоминать о блаженном состоянии
юности, нельзя не любить и того, что об нем напоминает. А где ж
больше окружены мы напоминаниями, как не на своей родине? Там нет
ни одного предмета, который бы не был или свидетелем, или
товарищем наших игр, забав, надежд, мечтаний и той счастливой
беспечности, которою наслаждались мы беспрерывно, доколь нужда,
прихоти и страсти не повлекли нас в бури и мятежи света. Так:
родина есть друг нашей юности. Она есть единственное вместилище
всех неоцененных напоминаний протекшего счастия - и вот почему
должна быть она нам всегда любезна! Вот строки, излившиеся тотчас
по приезде моем в Смоленск. Причиною их были чувства,
пробудившиеся при виде этого города. Завидя издали, сквозь
вечерние сумерки, стены и храмы его, я невольно воскликнул: "Они
еще целы!" - и обрадовался им, как давнишним друзьям. Душа наша
приемлет иногда великое участие и в неодушевленных предметах.
Теперь ночь, прощай! Завтра осмотрю город, после всех его
страданий, потом загляну в свою хижину; а там уже буду к тебе
писать.
Сентября 13
Я видел разорение моей родины, я слышал тяжкие вздохи ее. Повсюду
пепел и разрушение! Город весь сквозной; мы без кровель, без
окон, без дверей. Пустота пугает; ветер свищет среди обгорелых
стен; по ночам кажется, что развалины воют. В деревнях ничего не
слыхать, кроме стона и жалоб: а что, спросишь ты, нашел я у себя?
- Одно запустение! Так, друг мой, нашествие неприятеля лишило
меня всего! Состояние небольшого довольства превратилось в
состояние бедности. Но может быть, еще можно поправить? - Нет!
Нива, убитая градом, уже не цветет без особого милосердия неба.
Как для нив благотворные дожди, так для разоренных нужна помощь.
Но от кого ждать ее? От людей? Ах, чем более узнаем их, тем менее
на них надеемся! "Не надейтесь ни на князи, ни на сыны
человеческие!" - повторяет печально странник мира, умудренный
опытом. Люди все те ж, что и были. Пожары не просветили умов, и
злополучие не успело еще смягчить сердец. Прежние страсти и
прихоти выползают из пепла и старое свое господство утверждают в
новых домах. Роскошь и богатство запевают прежние песни.
"Бедность не порок!" - говорят равнодушно светские умники, лежа
на богатых диванах. Согласен с ними: однако ж можно не стыдиться,
но нельзя не чувствовать суровости ее. Точно так, как зимою
ходить без шубы не стыдно, да холодно! Никогда, как теперь,
состояние бедных не заслуживало более всеобщего сожаления. Я
постараюсь со временем сообщить тебе записку о потерях губернии -
и ты, верно, испугаешься, читая ее, как я пугаюсь, видя их.
Сентября 15
Сейчас подтвердился слух, которому я долго не хотел верить.
Письма из армии удостоверяют о кончине знаменитого Моро,
изображая и некоторые подробности оной. Итак, для чего великий
муж сей, из отдаленного уединения своего преплыв необъятное
пространство морей, явился на кровавом поприще смятенной Европы?
Для чего из безмятежной тишины своей выступил опять в бури и
молнии гремящей войны? Для чего?..
Февраля 2, 1814 года
Я давно обещал прислать тебе записку о потерях Смоленской
губернии; ты ее получишь теперь вместе с уведомлением, в "Русский
Вестник", об одном несчастном семействе; а таких семейств у нас
после войны много. Прочти, говорю я, записку; прочти уведомление
и пожалей о бедной, опаленной родине моей. Скоро распрощусь с нею
и поспешу опять в армию, уже за Рейн.
Записка[6]
В течение полутора года убыло в Смоленской
губернии
от войны, мора и голода
разного состояния людей мужского пола
100000 человек
Обывательских домов сожжено, кроме городских
13132
Мельниц разрушено
260
Лошадей погибло
122 798
Рогатого скота
130395
Мелкого скота, кроме последнего падежа
250332
NB. Все сие означено здесь по самому верному и умеренному
начислению. Сверх того два рекрутских набора извлекли из каждых
500 душ по 18 лучших молодых людей; да из воинов Земского
ополчения в дома не возвратились: 4407 человек.
Уведомление о бедном, от неприятеля разоренном семействе
Уже давно не стало ни единого врага на земле русской: все они
легли костьми на ней или выгнаны за пределы ее с бесчестием. Было
время незабвенное для истории и потомства, когда бог вступился
наконец за Отечество наше и пролил весь фиял[7] гнева своего на
врагов его. Страшен бог во гневе своем! Я видел гибель
нечестивцев!.. Они бежала великими толпами по той самой дороге,
по которой некогда наступали грозно, в воинском устройстве, с
пением и кликами торжественными. Но как изобразить злополучие
гонимых небом? Путь их лежал чрез страны, им неведомые. На земле
ничего не представлялось им, кроме необозримых снегов; в небе
ничего не видели они, кроме мрачных туч, хладную влагу на главы
их просыпающих. На всяком шагу постигал их гнев раздраженного
бога. Страшен был им унылый вид обнаженной природы. Хладные
ветры, сливаясь в бури, несли за ними вслед проклятия целого
народа. Войска, донцы и крестьяне повсюду наносили им смерть. Но
лютые враги и в последние минуты жизни еще помышляли о вреде.
Сжимая одною рукою пронзенную грудь, другою зажигали они дома и
города. Пожары неугасимо пылали, и след их было опустошение!
Истреблены злодеи; но скоро ль загладится причиненное зло? Скоро
ль перестанет рыдать бедность на пепле хижин своих и прежнее
довольство успокоит по-прежнему? Кто бы ты ни был, проезжающий
чрез страны, разоренные неприятелем! Не подумай, видя в городах
дома богатых купцов, возрождающиеся из пепла в новой красоте,
видя села богатых господ в прежнем блеске, видя радость, пирующую
в пышных домах, и смеющиеся лица в веселых обществах: не подумай,
чтобы прежний порядок вещей был уже восстановлен. Нет! Загляни в
дымную избу поселянина; сойди в глубокий погреб, где местится
целое семейство; имей терпение выслушать печальное повествование
матери о горестном странствовании ее по лесам; о тех нуждах и
бедствиях их, которые угнетали ее с малолетним семейством;
взгляни теперь на семейство сие, неуверенное еще в дневном
пропитании; взгляни - и сердце твое не вместит в себе живейшего
сострадания! Великое несчастна есть бедность. Но рожденные и
| |
| Просмотров: 454 | Комментарии: 1 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры